Логика Шариковых

Не оспаривая классовой справедливости шариковского лозунга “Взять все да и поделить!”, отметим лишь не совсем удачный выбор целей для украинской реприватизации. На поверку оказывается, что продажная стоимость “Криворожстали” и Никопольского завода ферросплавов — основных мишеней реприватизации — была значительно выше, чем у множества других предприятий металлургической отрасли, которые в связи с этим, казалось бы, намного легче привлечь по статье “украли”.

Почему “Криворожсталь” для народа?

Главная претензия новой власти к приватизации “Криворожстали” и НЗФ заключается, как известно, в количестве нулей на ценнике предприятий во время их продажи. Суммы 4 миллиарда 200 миллионов гривен за КМК и 410 миллионов за 50% акций Никопольского ферросплавного называются несоответствующими их реальной стоимости. Так, премьер-министр Юлия Тимошенко утверждает, что “Криворожсталь” стоит, как минимум, 10 — 12 миллиардов гривен. Наиболее смелые прогнозы достигают цифры 19 миллиардов.

Впрочем, в экспертной среде преобладают более скептические оценки. С начала 2005 года рентабельность металлургического производства сильно упала. Сейчас на мировой рынок выходят китайские производители, имеющие доступ к дешевой рабочей силе и огромным запасам сырья, поэтому цены на металл падают. Понятно, что и металлургические предприятия не дорожают от этого. Руководитель группы советников председателя Нацбанка Украины Валерий Литвицкий по этому поводу не очень политкорректно пошутил, что государству, возможно, придется доплачивать разницу между реальной стоимостью украинских сталелитейных комбинатов и той ценой, которая заплачена за них во время приватизации. Ведь предприятия сегодня стоят дешевле, чем в годы благоприятной конъюнктуры. Поэтому та же “Криворожсталь” на повторном конкурсе может быть продана за меньшую сумму, чем та, что была выплачена за нее год назад. Выйти из такой конфузной ситуации правительству будет непросто. Но оно, конечно же, никогда не откажется возмещать деньги за конфискованный комбинат!

Кстати, если отбросить революционную риторику, “Криворожсталь” была продана не просто дороже любого украинского предприятия — выплаченная за комбинат сумма превысила суммарные поступления от приватизации всех (!) сталелитейных предприятий страны. Практически равные “Криворожстали” по мощности меткомбинат им. Ильича и “Азовсталь” были проданы, соответственно, за 173 и 296 миллионов долларов. Алчевский меткомбинат (объем производства всего в два раза меньше, чем на “Криворожстали”) — за 11,7 миллиона долларов (почти в 80 раз дешевле!). “Запорожсталь” обошлась покупателю в 43,4 миллиона долларов, Днепровский комбинат им. Дзержинского — в 133 миллиона долларов. Напомним, что все эти предприятия сравнимы с “Криворожсталью” по производственным мощностям. А проданы они были во много раз дешевле. Тем не менее реприватизация касается лишь “Криворожстали”.

Год назад, когда был пик металлургической конъюнктуры и о последующем спаде еще никто не догадывался, стоимость “Криворожстали”, теоретически, могла быть несколько выше той суммы, которая была за него выплачена. Однако тогдашний Президент страны Леонид Кучма отказался продавать стратегическое предприятие иностранцам. Такая уж у него была стратегия экономической политики — крупный капитал в Украине должен быть отечественного происхождения. Новая власть относится к иностранным инвестициям иначе. Кто в этом случае прав — вопрос более чем дискуссионный. Но мы констатируем лишь тот факт, что тогда (как, впрочем, и сейчас) в Украине никто не смог бы предложить большую сумму, чем заплатил за комбинат консорциум “Индустриально-металлургический союз”.

Что касается той “смешной” цены, которую Фонд госимущества запросил в 2003 году за Никопольский завод ферросплавов, так все относительно, как говорил классик современной физики. Если вы сравните ее с теми суммами, за которые были проданы другие ферросплавные заводы Украины, то она сразу же вырастет в ваших глазах. 74% акций Запорожского завода ферросплавов бизнес-группа “Приват” купила за 49,9 миллиона гривен, 52% акций Стахановского ЗФ тому же покупателю обошлись в 6,3 миллиона гривен. А суммарное производство этих двух предприятий приблизительно равняется мощности НЗФ. Но 50% его акций, напомним, были проданы за 410 миллионов гривен, т.е. во много раз дороже, чем аналогичные предприятия отрасли. Тем не менее претензии по поводу воровства народного богатства предъявляются лишь владельцу НЗФ. А группа “Приват”, наоборот, является главным претендентом на управление Никопольским ферросплавным в случае повторной продажи завода.

Но реприватизация НЗФ в общем-то осложняется не столько вопросами его стоимости, сколько позицией Фонда госимущества. ФГИ твердо стоит на том, что государство не имеет никаких оснований для конфискации предприятия. Последнее заявление по этому поводу — ответ ФГИ на запрос главы парламентского комитета по вопросам правовой политики Василию Онопенко: “На данный момент Фонд не владеет никакими акциями ОАО “Никопольский завод ферросплавов”, поскольку все акции… были приватизированы в 2003 году”, более того, Фонд подчеркнул, что если бы “существовало хоть одно действующее решение, которое устанавливало факт незаконности приватизации ОАО “НЗФ”, последние (акции. — Ред.) были бы возвращены в собственность государства”.

Суд праведный

Интересно, что в ходе судебных разбирательств по делу “Криворожстали” ни со стороны Фонда госимущества, ни со стороны Генпрокуратуры не было заявлено ни одной претензии по поводу продажной стоимости комбината. Такое застенчивое замалчивание главного, казалось бы, реприватизационного и одновременно революционного аргумента объясняется довольно просто. Если за “Криворожсталь” заплатили мало, то придется признать, что все остальные украинские предприятия были приватизированы просто бесплатно и по любому из них можно подать иск, мотивируя тем, что объект “украли”.

Поэтому забирали “Криворожсталь” по вовсе надуманному поводу: мол, Фонд госимущества во время приватизации не выдержал 75-дневный срок от объявления конкурса до момента продажи, как то требуется для предприятий группы “Г”. В действительности из всех приватизированных объектов этой группы лишь 5% было выставлено на конкурс с соблюдением такого срока. Остальные были проданы по ускоренной процедуре, что, кстати, тоже предусмотрено законом. Более того (если что-то может быть более закона), о возможности ускоренной процедуры для повторной приватизации “Криворожстали” говорила премьер-министр Юлия Тимошенко. Неужели в сфере нашего законодательства начинают действовать двойные стандарты: что-то “незаконное” при первой продаже предприятия становится “законным” при второй, проводящейся под флагом реприватизации.

При этом для новостей, “для телевизора”, представители государственной власти продолжают говорить, что комбинат реприватизируют “потому, что его украли” и “слишком мало заплатили”. То есть для общественности — один аргумент, для суда — другой. Может, “передергивание” и позволительно в таком важном деле, как конфискация собственности неугодных олигархов. Однако борьба за справедливость незаконными методами хоть и люба нашей душе, однако редко приводит к чему-либо хорошему. По мнению адвоката Сергея Власенко, “люди, говорящие, что сегодня они в деле реприватизации поступят незаконно, зато потом будут закон соблюдать, мыслят вывихнутой логикой”. Реприватизация предприятий, купленных за наиболее высокую цену, вероятно, тоже имеет отношение к вывихнутой логике. Впрочем, если рассматривать реализацию лозунга булгаковского персонажа как последовательную борьбу с олигархами-конкурентами, то вопрос о логических нестыковках снимается.

Игорь ПАНИН