Национальная буржуазия

Корпорация из Донецка Индустриальный союз Донбасса (ИСД) последнее время на слуху. И не только в Украине. Она чуть ли не первой из отечественных компаний объявила о планах крупномасштабной экспансии за рубеж. ИСД участвует в схватках за крупнейшие металлургические предприятия Центральной Европы, конкурируя с самыми богатыми транснациональными компаниями.

А глава ИСД Сергей Тарута недавно впервые попал в ежегодный список богатейших людей планеты по версии журнала Forbes. Американское издание посчитало его одним из трех самых состоятельных людей Украины, оценив состояние Таруты в 1 млрд. долларов. Председатель совета директоров корпорации считает такую цифру очень завышенной, отмечая, что он не единственный владелец компании.

В отличие от многих других отечественных промышленных гигантов, ИСД не стесняется показывать свои активы, обсуждать структуру акционеров и стремится к открытости как с прессой, так и с потенциальными инвесторами.

Несмотря на это, Корреспонденту пришлось довольно долго добиваться интервью с руководством компании. Помог случай — ИСД обеспокоен грядущим повышением тарифов на железнодорожные перевозки. Вице-президент консорциума Индустриальная группа (компания, управляющая ИСД) Александр Пилипенко рассказал о своем отношении к донецким предпринимателям, планах ИСД за рубежом и будущем отечественных промышленных гигантов.

— Насколько серьезно для Вас повышение тарифов на железнодорожные перевозки?

— Государству необходимо подготовить расчеты: что произойдет с экономическими показателями страны, когда на 1% будут подняты тарифы и как в итоге это изменит архитектуру экономики. Естественно, если шаг изменений будет равен 10%, 25% и так далее, то вся экономика очень резко и малопредсказуемо изменит все свои параметры.

Но новое руководство Минтранса пошло по пути экономического упрощенчества. Наверняка свыше были розданы министерствам некие суммы, которые должны быть “найдены” для исполнения нового варианта бюджета. В Укрза лі зни ці к этому приплюсовали сколько еще нужно, чтобы закрыть долги предшественников и вообще вести безбедную инвестиционную политику — так получилось 220% подъема тарифной сетки.

— Один из аргументов правительства — в соседних странах именно такие высокие расценки.

— В Украине свои, индивидуальные, пропорции в структуре отраслей экономики. В экономике Польши, например, нет такого огромного перемещения грузов, как в Украине, которое связано с горно-металлургическим комплексом. Корпорация ИСД по своим объемам производства проката тождественна чуть ли не всей металлургии Польши.

Что касается Беларуси, то она живет за счет транзита. Им не накладно повышать тарифы, потому что это является их прямой выгодой.

— Во время выборов многие говорили об имидже представителей крупного донецкого бизнеса. Вы разделяете это видение?

— “Донецкие” — это сейчас такой же атавизм, как новые русские. Донецк всегда имел всю палитру общественных отношений и бизнеса. Да, была достаточно четко очерченная группа бизнеса, которая вела себя несколько неадекватным образом. Особенно это было четко заметно в Киеве, поскольку в столице они пытались построить свои отношения и понятия, как в Донецке, что провоцировало неприязнь к ним.

— Это те, кто пришел сюда с прошлым правительством ?

— Они были просто на самом в иду, а общественность всегда гипертрофирован но относится к непубличным людям.

— Тем не менее ранее Вашу компанию, возможно ошибочно, связывали с Ринатом Ахметовым. Почему Вы разошлись с ним?

— Эта “утка” о разрыве совместного бизнеса каждый раз выплывает как новость. Корпорация ИСД четыре года назад управляла некоторыми активами от имени всех акционеров, и там были капиталы, которые позже стали принадлежать управляющей группе СКМ. В настоящее время наши бизнесы пересекаются только как конкурирующие.

— Почему Вы сконцентрировали усилия по приобретению активов вне страны?

— Путь в ЕС нам будет точно заказан, если политические призывы заслонят реальную экономическую интеграцию. Нет общих экономических интересов — значит, нет движения в Европу. К примеру, если бы Украина большую часть своей продукции продавала в Европу, нас бы давно уже пригласили в ЕС.

Де-факто большая часть нашего экспорта реализуется в Юго- В осточной Азии и на Ближнем Востоке. Следовательно, если Китай станет не импортером, а экспортером части металлопроката, то Украина понесет ощутимые потери.

Необходимо искать свой путь в Европу, опередив устремления Китая. Там, в Европе, существуют высокие барьеры для поставок готового проката. Но если вы производите в Украине полуфабрикат, то в рамках своей компании, имея заводы в Европе, которые из этого полуфабриката делают готовый продукт, можно обеспечить стабильный сбыт.

— Руководство страны активно занялось евроинтеграцией. Если мы вдруг попадем в Европу быстро, Ваши усилия не будут иметь смысла?

— [Быстрое вступление в ЕС] — это хорошая легенда, и в нее надо верить. Объективно же это не произойдет в ближайшие годы. Это сложный и длительный путь, и большинство новых стран — членов ЕС потратили на это 10-12 лет.

В Восточной Европе — Польше, Венгрии, Чехии — в тяжелой индустрии не сформировалась национальная буржуазия. Все активы контролируют транснациональные компании. В Украине национальная буржуазия выросла на объектах стратегических отраслей. В этом наше преимущество. Сейчас ее можно либо уничтожить через масштабную тотальную реприватизацию и обескровить через тарифные войны, либо пойти по особому пути — дать большому бизнесу возможность стать локомотивом отечественной экономики.

— Не собьет ли Вас возможное поражение с Huta Czestochowa с европейского курса?

— Нет. Мы тогда начнем строить завод-конкурент в Венгрии на мощностях наших предприятий. У нас есть достаточно проработанные предварительные договоренности с австрийской инжиниринговой компанией Voest-Alpine.

— С точки зрения национальной буржуазии, что лучше выбрать Украине — следовать в Европу или изобретать свой путь?

— В Евросоюз нужно стремиться всегда, даже если он на далеком горизонте. Однако если мы безропотно будем следовать всем его бюрократическим правилам, то уничтожим национальный бизнес. Украина в декабре прошлого года доказала всему миру, что мы — цивилизованное, демократическое государство и у нас самые сознательные люди.

Мы вправе идти по своему особому пути, вправе выторговывать у ЕС особые условия. Не такие кабальные, из-за которых страны Восточной Европы больше потеряли, чем приобрели. Пусть наш путь будет не таким скорым, как хочется сегодня. Ничего страшного.

Приход крупного зарубежного капитала должен гармонично сочетаться с национальными интересами.

— А где гарантии, что Вы как национальная буржуазия не будете, например, сокращать рабочие места?

— Можно с помощью экономических инструментов обеспечить необходимую занятость людей. Таких путей всего два. Первый — через дифференциацию заработной платы сохранить на основных производствах только высококвалифицированный персонал. Но при этом необходимо финансировать специальные фонды, которые будут заниматься переобучением людей, строить новые бизнесы, куда и будут перетекать менее подготовленные кадры.

Второй путь также связан с реконструкцией и реструктуризацией больших заводов и комбинатов. Новые инвестиционные проекты потребуют создания тысяч новых рабочих мест.

Самая же идеальная, с нашей точки зрения, приватизация, при которой все эти вопросы были учтены, состоялась в Венгрии. Для этого там привлекли известную американскую компанию, которая разработала балльную систему выбора оптимального инвестора.

Например, сохраняет инвестор рабочие места — получает от 60 до 70 баллов. Выполнение экологических требований оценивалось от 40 до 50 баллов. Сама же стоимость пакета акций в удельном весе была лишь четвертой по значимости.

В результате победу одержал тот, кто смог предложить самые комфортные для государства, трудового коллектива и региональной общины условия.

Игорь ЛУЦЕНКО