Гражданское общество: Надо договариваться

В то время как страна, включая всю ее банковскую систему, праздновала новогодние и рождественские каникулы, директор фонда “Детские сердца” Екатерина Бермант решала проблему срочного вывоза молодой женщины с опухолью мозга из Краснодара на операцию в Москву. Деньги даже не пришлось собирать — 600 000 руб. лежали в банковской ячейке. Вот только доступ к ней был невозможен до 11 января. “Я позвонила в компанию Skyfirst и сказала, что самолет нужен сейчас, а заплатить смогу только после праздников, — рассказала Катя. — Там ответили, что слышали о нас и самолет выслали. Они поверили мне на слово. Хорошие люди”.

Несколько лет назад такое вряд ли можно было себе представить. Но за последнее десятилетие российская благотворительность добилась значительных успехов в завоевании доверия общества, пронизанного цинизмом и уверенностью в том, что ничего не делается без чьей-либо тайной или явной выгоды. Сегодня многим общественным и волонтерским организациям — в большинстве, правда, московским — уже не надо убеждать частных доноров в своем бескорыстии и эффективности.

Однако отечественная благотворительность и сегодня остается стихийной, ориентированной в большей степени на быструю помощь конкретному человеку, нежели на попытку комплексного решения проблем. “У нас высокий дух, люди героические, но культура благотворительности низкая”, — признается Татьяна Тульчинская из фонда помощи сиротам “Здесь и сейчас”. Большинство спасенных людей чаще обязаны конкретным неравнодушным людям, а не отлаженной системе взаимодействия общественных сил.

Недостаток доверия остается основной проблемой, но теперь речь идет в большей степени о базовом недоверии общественных организаций к государству, а без его участия сложно изменить систему. Сегодня благодаря лоббированию общественников в Госдуме и Минэкономразвития уже обсуждают разработку механизмов для сбора частных пожертвований с использованием коммуникационных технологий. “Я не считаю наше государство прекрасным. Но могу сказать, исходя из своего опыта, — говорит Тульчинская, — что многие проблемы не решаются не потому, что у чиновников нет желания их решать, а потому, что мы почему-то не считаем нужным их привлекать”. Есть и позитивные примеры. Галина Чаликова из фонда “Подари жизнь” была удивлена, как быстро в Минздраве отреагировали на просьбу взять на себя оплату эндопротезов для детей, страдающих остеосаркомой. До этого родителям приходилось каждый раз искать от 1 млн до 2 млн руб.

Вопрос о возможности и степени взаимодействия с очевидно недемократическим государством для российского третьего сектора отнюдь не новый, но оттого не менее спорный. Базовое недоверие российского общества к своему государству объяснимо и понятно. Но опыт заставляет признать, что даже такое государство, как наше, может выступать союзником гражданского общества в деле развития благотворительности.

Мария ЭЙСМОНТ