Бартер поменял лицо

В начале этого года многие эксперты прогнозировали, что Украину захлестнет волна бартера. Прогнозы были самыми нерадужными — в обменные операции должно было уйти порядка 25%, а это означало бы потерю для банковской системы порядка 155 млрд. грн. Однако год подходит к концу, а расцвета бартеризации в экономике Украины не наблюдается.

Подсчитать долю бартера в экономике сегодня невозможно. К такому выводу пришли все опрошенные эксперты. Дело в том, что сегодня бартерных операций как таковых практически нет. Как правило, компании проводят бартер в виде зачета взаимных требований — предприятия покупают друг у друга товары или услуги на одинаковую сумму. Подобные операции законодательно разрешены, и отдельную статистику по такого рода сделкам никто не ведет. Но то, что таких сделок стало больше, отмечают все эксперты. Разнятся только оценки их объема. По мнению президента Союза налоговых консультантов Леонида Рубаненко, объем бартера увеличился в разы. “Точной информации вам никто не даст, но, на мой взгляд, бартер сегодня поглотил до 50% экономики. Просто большинство компаний этого не афишируют. В обменных операциях больше всего заинтересованы плательщики НДС”, — утверждает эксперт. Правда, некоторые аналитики оценивают размер поглощения экономики бартером в пределах 10%.

Бартер “сделали” строители и государство

Способствовали такому росту всего несколько сфер, и в первую очередь рынок недвижимости. Если в начале года наиболее популярной бартерной сделкой в этом сегменте был обмен депозита на часть в строящемся объекте коммерческой или жилой недвижимости, то уже к лету бартер переместился в сугубо строительную сферу. Все чаще застройщики расплачиваются с подрядчиками квартирами в недостроенных объектах, правда, для этого у самого подрядчика должны быть неплохие финансовые ресурсы. Кроме того, квадратными метрами или долей в объектах незавершенного строительства застройщики рассчитывались с инвесторами, перед которыми не выполнены обязательства. Также огромную долю бартера показала угольная промышленность (по итогам первого полугодия в ряде предприятий отрасли, в том числе государственных, она превысила 50%) и рекламный рынок, объемы не денежных расчетов на котором эксперты оценивают по-разному — от 20 до 70%.

Надо сказать, что немалую лепту в дело бартеризации внесло и государство. Бартерные схемы при расчетах с экспортерами по возмещению НДС стали практиковаться еще весной. Тогда же вспомнили и о бартере во внешнеэкономической деятельности, обновив соответствующий закон. Потом, в конце июля, ГП “Уголь Украины” разрешили до конца года рассчитываться с “Укрзализныцей” по взаимозачету — транспортировка угля в счет оплаты электроэнергии. А это вполне приличные суммы — в год “Уголь Украины” тратит на транспортировку угля железной дорогой порядка 1 млрд. грн. А несколько дней назад Кабмин принял решение о том, что Аграрный фонд будет возмещать НДС экспортерам зерна, муки, спирта и подсолнечного масла аммиачной селитрой или уже по ранее предложенной схеме — в счет долга по НДС можно приобрести зерно из Аграрного фонда. Эксперты оценивают задолженность по налогу на добавленную стоимость перед аграриями в 2—2,5 млрд.

Кредиты спасли от девяностых

Но в целом вопреки прогнозам возврата к девяностым не произошло. Эксперты объясняют это несколькими обстоятельствами. Основное — нынешний уровень развития банковской системы. С одной стороны, именно банки стали причиной роста бартера. По словам члена Совета предпринимателей при Кабмине Татьяны Зацерковной, “рост бартерных операций в первую очередь связан с усложнением движения денежных потоков”. Банковская система, переживающая в конце 2008 — начале 2009 года настоящий шок, не обеспечивала должный уровень обслуживания. Задержки платежей, невозможность получить доступ к кредитным ресурсам и связанная с этим нехватка оборотных средств сначала подтолкнули бизнес в сторону бартера. Но именно банковская система, а точнее высокая зависимость бизнеса от уже полученных кредитов, заставила многих отказаться от этой идеи. Как объяснил генеральный директор компании B2B Олег Зарицкий, многие компании в принципе готовы были работать по бартеру, но при условии, что хотя бы треть оплаты будет произведена деньгами. Иначе нечем будет заплатить по кредиту.

Второй момент — наличие подкрепленного средствами потребительского спроса. В 90-е годы прошлого века основной причиной огромной доли бартера в экономике было как раз отсутствие платежеспособного спроса. Сейчас же объем депозитов в банковской системе сократился почти на 40 млрд. грн. за 2009 год, что даже в условиях снижения уровня доходов обеспечило приемлемый спрос.

Третий фактор скорее можно отнести к психологическим, чем экономическим. За последние годы бизнес привык к исключительно денежной форме расчета. Поэтому многие компании предпочли максимально снизить свои расходы или даже временно приостановить деятельность, но отказаться от рискованных, с их точки зрения, бартерных операций.

Заработать не удалось

Вероятность возвращения в девяностые заставила многих рассмотреть вариант построения бизнеса на бартере. Идея, родившаяся в России, получила развитие и в Украине. В первые месяцы 2009 года появилось сразу около двух десятков электронных площадок, заявивших о предоставлении бартерных услуг. Компании обещали за определенный процент от сделки подобрать оптимальную бартерную цепочку и контролировать весь процесс совершения бартера. Многим эта идея показалась здравой, ведь в девяностые годы на осуществление одной сделки с участием трех-четырех предприятий требовалось до полугода, но компании соглашались на такой вариант от безысходности. Современные же технологии делали бартер еще и быстрым.

Однако результаты не оправдали ожидания. В Интернете удалось обнаружить более десятка сайтов, предоставляющих посреднические услуги при бартере, но указанные там контактные телефоны большинства фирм оказались нерабочими. Те, кому удалось дозвониться, особыми успехами похвастаться не могут. По словам Олега Зарицкого, за три активных месяца — май, июнь, июль — объем бартерных сделок через его компанию составил порядка 12 млн. грн. “Конечно, мы надеялись на большее, тем более что изначально делали ставку на крупных юрлиц. В итоге около 15 сделок дали нам тот результат, о котором я говорил. Основная масса сделок по строительным материалам порядка 30—40%. Дальше идут промышленные товары — около 20%, массмедиа — около 7% и транспорт — около 10%”, — рассказывает эксперт. Следует отметить, что услугами подобных компаний пользуются, как правило, в том случае, когда речь идет о многошаговом бартере. Если же контрагенты знают друг друга лично, прибегать к посредничеству не имеет смысла.

Зато от шумихи вокруг роста бартера выиграли компании, делавшие ставку не на полное посредническое сопровождение бартерных операций, а просто создавшие “доски рекламных объявлений”. “Мы не занимаемся подбором информации для клиентов, мы просто предлагаем базу в свободном доступе, в которой каждый может поискать интересующий его товар. Сколько сделок было заключено благодаря нам, я не знаю. Проект существует за счет рекламы, как и многие интернет-проекты, и в принципе его результатами мы довольны”, — рассказала руководитель проекта barter.ua Марина Шикер.

Эксперты не верят в перспективы бартеризации. И даже те, кто хотел сделать на бартере бизнес, признают — если бартер активно не развился за прошедшее в начале кризиса время, говорить о возможной бартеризации в будущем нет смысла.

Виктория ПОДА