С вещами — на улицу!

В прошлом номере “ГромПравды” мы опубликовали письмо нашей читательницы о том, как общежитие “Донецккокса” в обход закона было приватизировано ловким “предпринимателем”, и теперь как городские власти, так и Фонд госимущества “не в силах” помочь работникам предприятия защитить своё право на жилище. В этом номере — еще одна “обычная” история.

Здравствуйте, дорогая редакция.

Я очень прошу вас помочь мне в самой тяжелой ситуации в моей жизни: я и моя дочь, 1991 года рождения, оказались бомжами. То есть, были выброшены на улицу из общежития Донецкого металлургического завода, которое находится по улице Куйбышева, дом 10. На ДМЗ я проработала 20 лет: по-хорошему, уже и заработала себе отдельную квартиру. Но никто мне ее не дал: забрали даже то, что было.

В этом общежитии я, будучи работницей завода, выходила замуж. Здесь же родилась и наша дочь. Семья наша, правда, просуществовала недолго: в 1998 году мы с мужем развелись. Во многом, из-за того, как я теперь понимаю, что общежитие — не совсем подходящее место для семейной жизни. Слишком много посторонних лиц считали возможным вмешиваться в отношения супругов, терроризируя нас всех троих. Дальше так жить было невозможно: в определенный момент просто захотелось покоя, и мы с мужем расстались.

Конечно, растить ребенка одной — очень тяжелое бремя. Но я работы не чуралась. Более того, я ее очень люблю, свою работу — токарем 4 разряда. Знаете, как говорят про таких, как я: “На рабочем месте глазки горят”. Естественно, что за свою полную отдачу я и получать хочу полную зарплату. И мне очень обидно, когда кто-то рядом живет за мой счет.

Так было, например, с механиком строительного цеха ДМЗ, в котором я работала. Он — не специалист в оборудовании, потому что учился на агронома. И в устройстве токарного станка ничего не соображал: приходилось мне эту работу тоже на себя брать. Однако, при начислении мне коэффициента трудового участия (пресловутого КТУ) этот момент не учитывался. Считалось, что он обслуживает мой станок. Таким образом, мной заработанное регулярно получал другой человек, увеличивая свою зарплату за месяц только за счет меня гривен на 70.

Однажды я не выдержала этой несправедливости и сказала ему, что через систему КТУ он обкрадывает меня, доводя свой заработок до 2000 гривен, в то время, как я зарабатываю 600 грн. плюс КТУ — 150 грн. И никак не могу выйти на более высокую зарплату, как не старалась бы! А он возьми и напиши на меня докладную начальству.

Свой “пасквиль” он заставил подписать всех рабочих, которые у него “на крючке”. То есть, тех, кто любит выпить, особенно после успешной реализации остатков солярки, остающихся каждый день. Кто частенько прогуливает и, чтоб загладить свою вину готов идти на любую работу, куда пошлет начальство. После того, как все мужики подписались, многие мне сами признавались, что их это сделать заставили.

Это было начало моего принудительного увольнения с завода. Потом я получила травму “сдавливание правого плеча, в результате чего образовался тромб”. Получила я ее на станке, который полгода пребывал в аварийном состоянии. О чем знал и механик и начальник цеха. Все обещали мне: “Завтра, завтра — отремонтируем”. И так “кормили” до моего обращения за врачебной помощью. Когда же я предоставила справку от врача, то ее уничтожили, а мне поставили прогул. Из истории болезни вырвали лист, хотя больничный у меня до сих пор — на руках.

Впрочем, какое это имеет значение, когда ставится задача уволить человека под любым предлогом. Вот так незаконно поступили со мной, лишив куска хлеба. А затем последовало выселение из общежития. И хотя мать с несовершеннолетним ребенком выгонять на улицу по закону нельзя, нас с дочерью выселили по решению суда.

Я понимаю, что общежитие — это жилье ведомственное, но у нас в нем кто только не живет, имея к заводу весьма отдаленное отношение. Некоторые из них имеют еще и другую жилплощадь. А нас с дочкой вышвырнули в никуда, и никто не хочет помочь: писала и в прокуратуру и в органы власти. Ни от кого — ни слуху — ни духу!

Людмила КОВАЛЕНКО