Жемчужина Донбасса

Здесь “донецких” недолюбливают. На президентских выборах 2004 года местные “оранжевые” активисты небезуспешно эксплуатировали давно назревшую идею придания городу статуса республиканского подчинения. По этой причине мариупольцы полностью поддержали инициативу новой власти осуществить административно-территориальную реформу, считая, что она принесет их “приазовской жемчужине” статус свободного города. В первую очередь, свободного от влияния “донецких”. Подобный “сепаратизм” вполне объясним. Как свидетельствует статистика, Донецкая область дает стране почти четверть валового национального продукта, и практически 40% этой доли поставляет Мариуполь. Он же экспортирует почти половину продукции, уходящей из региона за рубеж, или более 10% украинского экспорта.

“Герои рэкета и наперстка”

Особый экономический статус давно стал причиной размолвок и конфликтов между властями города и области. В новейшей истории первое серьезное противостояние началось в 1996 году, когда при дележе областного бюджета амбициозный губернатор Владимир Щербань решил наказать строптивцев и настоял в облсовете на выделении приморскому городу лишь чуть больше 65% от причитающихся сумм. Тогда депутаты горсовета впервые обратились к украинским властям с требованием придать Мариуполю особый статус города республиканского подчинения. Улаживать бюджетный конфликт приехал сам президент Леонид Кучма. Данные обстоятельства изначально наложили свой отпечаток на формирование бизнес-отношений в Мариуполе.

Мариупольская “эпоха рэкета и наперстка” тоже отличалась от донецкой. По крайней мере, она формировалась за счет собственных кланов, чем не может “похвастаться” ни один другой крупный город Донетчины. В эпицентр криминальных разборок Мариуполь попал в начале 90-х. Злую службу сослужила городу его развитая экономика. Морской порт, флот, два металлургических гиганта, машиностроительный завод плюс близость границы — все это позволяло вести как честный бизнес, так и не очень. Город, по значимости уступающий только Донецку, является огромной финансово-промышленной артерией и объектом интереса криминальных структур. “Зачистка” же Мариуполя от местных криминальных авторитетов, активно паразитировавших на местных промышленных гигантах, предшествовала атаке подконтрольных Ахметову компаний на “Азовсталь”. В итоге флагман отечественной металлургии перешел под контроль набирающего силу “хозяина Донбасса”.

Одной из первых жертв мариупольского передела стал молодой местный авторитет Сергей Голубин по кличке Голуба. Его застрелили вечером 21 апреля 1993 года при выходе из лифта в подъезде дома № 268 по бульвару Шевченко, в котором он и проживал. О Сергее Голубине впервые заговорили в конце 80-х. В 1989 году его судили вместе с двумя соучастниками по громкому “рэкетирскому делу”. Тройкой вымогателей (на самом деле группировка состояла из десятка активных членов, однако привлечь смогли лишь троих) верховодил авторитетный в уголовных кругах Мариуполя 38-летний Анатолий Ковалько. Он числился работником торгово-закупочного кооператива “Азовье” и имел пять судимостей по различным статьям — от злостного хулиганства до разбойного нападения при отягчающих обстоятельствах. Группировка Ковалько обложила поборами азербайджанских торговцев цветами. При этом действия рэкетиров не ограничивались словесными угрозами. Одна из жертв не выдержала “наезда” и, вопреки ожиданиям бандитов, таки отнесла заявление в милицию. Следствие столкнулось со значительными проблемами: потерпевших приходилось устанавливать оперативным путем, буквально приводить их в милицию и уговаривать дать показания. Рыночные торговцы, опасаясь мести, упрямо выгораживали своих обидчиков. Те, кто все же решался свидетельствовать, были вынуждены сменить место работы и место жительства — впервые правоохранители столкнулись с таким активным противодействием.

Устранение Голубы с уголовной сцены милиция связывает с именем четырежды судимого Владимира Антипенко (Антипа). На очередной “стрелке” Голуба дал понять Антипу, что блатной авторитет для него ничего не значит. Антип обязан был отреагировать, тем паче, что перед этим на его дне рождения гостили авторитеты со всего бывшего Союза. Но официально заказчика и исполнителей убийства Голубы установить не удалось.

В блатной среде Антипенко пользовался уважением, о чем свидетельствовали и состав публики на его дне рождения, и поддержка со стороны еще одного донецкого законника — Фрола. По оперативным данным, блатные, среди которых подавляющее большинство составляли российские авторитеты, наделили Антипа функциями “смотрящего”.

Но в том же году Антипенко повторил судьбу Голубина. 16 сентября пуля настигла его в собственном “Форде” на улице Евпаторийской при выезде со двора малого предприятия “Совпаксервис”.

Вот всего лишь скромный эпизод противостояния приверженцев старых воровских традиций и новой поросли бандитов, где блатная идеология потерпела сокрушительное поражение.

После смерти Голубина и Антипенко первую скрипку в криминальном мире Мариуполя стал играть Валерий Бимбат, тяготевший к легальным формам экономической деятельности. Злые языки сразу же усмотрели связь между внезапной кончиной Антипа и восхождением Бимбата. Однако его звездный час длился недолго. В июне 1994 года было совершено “показательное” убийство Бимбата. Тогда среди белого дня, на глазах сотен свидетелей киллеры из двух автоматов расстреляли его в самом центре города — на площади Освобождения.

Только в конце 2005 года донецкая милиция обмолвилась о том, что руку к этому убийству (а также Ивана Ханчи) могли приложить представители донецкой бригады Гиви Немсадзе — больно почерк похож своей напускной демонстративностью.

Отстрелы авторитетов, за которыми стоял прибыльный бизнес — от экспорта металла и прочего высоколиквидного сырья, — продолжались в Мариуполе и в 1995 году. 7 сентября в Жовтневом районе был расстрелян лидер “ходившей” под Бимбатом немногочисленной группировки — 32-летний Игорь Меньшиков, директор МП “Пеленг”, ранее неоднократно судимый за кражи личного и государственного имущества, хранение оружия. Возле трупа Меньшикова был изъят странный автомат с глушителем, происхождение которого установили не сразу. Лишь позже выяснилось, что это знаменитый “Кедр”, состоящий на вооружении спецслужб.

Любопытна судьба и еще одного влиятельного мариупольского лидера Ивана Ханчи, 1950 года рождения, по прозвищу Ваня Хан, прославившегося своим “беспределом”. Ликвидацией его банды занималось подразделение СБУ “Альфа”. Сама операция на центральном колхозном рынке напоминала фронтовую.

Кучма как “разводящий”

Со смертью Ханчи в 1995 году в Мариуполе закончился период мощных криминальных личностей. Город без шума и пыли поделили на сферы влияния крупных и вполне легальных структур, где не оставалось место мелким чужакам.

Однако кровавые криминальные разборки сменились не менее кровожадным бизнес-переделом. Как ни странно, причастным к данному процессу оказался президент Леонид Кучма. Здесь уже упоминалось, что в 1996 году Леонид Данилович вмешался в бюджетный конфликт властей Мариуполя и Донецкой области. Тогда мэр приморского города Михаил Поживанов даже сделал официальное заявление о том, что клан Щербаней угрожал его жизни. Кучма, по неофициальным данным — крестный Поживанова, примирил конфликтующих. Впоследствии он выступал “разводящим” и в других противостояниях “донецких” и “мариупольских”. По настоятельным рекомендациям Леонида Даниловича, украинские парламентарии в 2000—2001 годах приняли и отстояли закон об особенностях приватизации ММК им. Ильича, передав второй по производственным мощностям меткомбинат в так называемую коллективную собственность предприятия. Данная идея принадлежала бессменному директору ММК Владимиру Бойко. Он не скрывал, что таким образом отстаивал “народное предприятие” от непомерных аппетитов донецкого клана. Эксперты утверждают, что если бы парламентарии приняли другое решение, то новые власти рассматривали бы не только положение о незаконности приватизации “Криворожстали”, но и комбината им. Ильича. Правда, по их же мнению, все могло быть и иначе. Беспредельные финансовые возможности “империи” олигарха Ахметова могли настолько повлиять на президентские выборы 2005 года, что их итог был бы совсем другим.

Тогда же, в 2000—2001 годах, Бойко и его заводская команда всеми доступными методами пытались отстоять предприятие от “захвата” донецким олигархом Ахметовым, которому уже практически принадлежал на тот момент другой мариупольский гигант металлургической индустрии — “Азовсталь”. Парламентарии задействовались “пачками”. По-хорошему, комбинат им. Ильича тогда вообще не стоило продавать. В 2000 году его полугодовая прибыльность составила 525 млн. грн. Контрольный же госпакет акций предприятия, лишь немного уступающего по объемам производства “Криворожстали”, был оценен чуть больше чем в 800 млн. грн. Стоит вспомнить, что Пинчук с Ахметовым прибрали к рукам Криворожский гигант индустрии за четыре миллиарда гривен. На тот момент в битве с “донецкими” верх взял “народный капиталист” Бойко. Под давлением его друга Кучмы Верховная Рада во втором чтении приняла закон “Об особенностях приватизации государственного пакета акций ОАО “ММК им. Ильича”, поддержав мотивацию Бойко о том, что в сложившихся условиях невозможно провести объективный и открытый конкурс. Знающие люди утверждают, что за подобное голосование парламентарии и высочайший покровитель получили от “красного капиталиста” “на лапу” в общей сложности не меньшую сумму, чем та, которая была выплачена в госбюджет страны.

Как бы там ни было, но ММК им. Ильича оказалось единственным мариупольским гигантом индустрии, устоявшим под напором и экспансией “донецких”. Без каких-либо тендеров “империи” Ахметова достались такие лакомые куски Приазовья, как местный коксохимзавод, меткомбинат “Азовсталь”, судоремонтный завод, торговый флот, машиностроительный гигант “Азовмаш” и многое другое.

Расстрел пароходства

Особая история приключилась с Азовским морским пароходством. 22 марта 2005 года под Киевом в селе Быковня возле своего дома выстрелом из ПМ был убит экс-директор АМП и народный депутат первого созыва Анатолий Бандура, отправленный советом акционеров в отставку еще в 2000 году. Не только для общественности, но и для самих правоохранителей это преступление казалось очень загадочным. В последние годы перед смертью Бандура не был замечен ни в серьезном бизнесе, ни в каких-либо скандалах. Главное управление МВД Украины в г. Киеве поспешило известить общественность, что по горячим следам были задержаны четыре члена ОПГ, среди которых оказались как исполнители, так и заказчики преступления. Но изначально выдвинутая “коммерческая” версия убийства, похоже, так и не нашла подтверждения. За год дело так и не дошло до суда. Почему — станет понятно, если коснуться деятельности АМП в 1998—1999 годах. Тогда многочисленные проверки органов прокуратуры, СБУ и налоговых служб выявили, что пароходство налево и направо продавало суда зарубежным фирмам. При этом грубо нарушались установленные нормы, а многомиллионные средства оседали на зарубежных счетах. При этом правоохранители самого высокого ранга не могли добиться от руководства АМП вразумительного документального подтверждения сделок. Все дела по фактам незаконных контрактов закрывались в спешном порядке. Бандура же чувствовал себя более чем уверенно. И в ответ на обвинения даже пытался “наезжать” на проверяющих. Источники в правоохранительных органах утверждали о покровительстве деятельности АМП со стороны самых высоких госчинов. По их же версии, Бандуру убили за то, за что после победы Оранжевой революции расстались с жизнью Кравченко и Кирпа. Они были непосредственно причастны и слишком много знали о миллиардных теневых аферах прошлой власти.

Как призрак социализма с капиталистическим лицом, Мариуполь выныривает пылящим и дымящим островом у легендарного Азовского моря, воспетого еще древними эллинами. В память о первопроходцах здесь осталось только название, консульство да несколько греческих поселений. Через несколько десятилетий потомки нынешних мариупольчан едва ли будут знать, что на изломе двух тысячелетий в их славном городе царили жуткие средневековые нравы.

Александр МИЩЕНКО, агентство журналистских расследований