Рекомендация: продавать

Слово “дивиденды” не очень часто мелькает в кипе тех сообщений и приглашений на собрания, которые приходят от акционерных обществ, акции которых мы приобрели на сертификатных аукционах. Только в последнее время некоторые акционерные общества стали платить... мизер. Посвятив день тому, чтобы выяснить, сколько дивидендов и как можно получить, пришли к тривиальному выводу — акции выгоднее продать.

Постоянно — уже несколько лет подряд — начисляет дивиденды меткомбинат “Запорожсталь”. Другое дело, что получить эти деньги мне, живущей в Киеве, сложно. Полдня я потратила на то, чтобы выяснить у правления “Запорожстали”, сколько дивидендов на акцию они начисляют и как выплачивают. Из десятка телефонных номеров предприятия (в том числе и пресс-службы), которые мне удалось узнать, только по одному — 80612-182-334 ответила г-жа Родина. По ее подсчетам, за три года я заработала на дивидендах 32,33 грн.

Эти деньги предприятие готово мне перевести денежным переводом, но для этого нужно получить сертификат у регистратора и предоставить свои паспортные данные и идентификационный код. Заниматься всем этим из-за трех червонцев мне не хотелось, и я поинтересовалась возможностью продать свои акции. “Продать можно. У вас в Киеве даже дороже чем у нас — по 5,5 грн. за акцию предлагают. А вот нужно ли продавать — сказать не могу. Вот мы (на предприятии — ред.) в свое время продали по 24 коп., а сейчас жалеем”, — рассказала моя собеседница. По моим подсчетам, если 903 акции продать по 5,5 грн., то получится весьма круглая сумма. Правда, в компании “Запорожсталь-инвест” сообщили, что могут купить бумаги только по 5 грн., и цена их продолжает падать. “Так что смотрите, может и выгодно будет сейчас приехать в Запорожье или найти покупателя в Киеве”, — посоветовали мне в компании.

А вот на Центральном ГОКе моими акциями совсем не интересовались. И это при том, что на 170 шт. мне начислили 77 грн. дивидендов. Несколько лет назад здесь тоже выплачивали дивиденды, правда, копеечные. Получить я их могу только двумя способами — в кассе предприятия, приехав лично, либо сообщив свой расчетный счет, куда их перечислят.

Впервые пожалев о киевской прописке, решила обзвонить предприятия, которые находятся поближе.

— “А не хотите продать свои акции?” — таким предложением на вопрос о вероятности выплаты дивидендов мне ответили по телефону киевского акционерного общества “ЦКБ “Маяк”. Надежда у меня возникла не на пустом месте — правление общества, приглашая на собрание, сообщило, что уже третий год не может его провести и выплатить начисленные мне дивиденды. А виноваты во всем некие “личности”, скупившие большой пакет и не желающие регистрироваться на собрании. К этому письму прилагалась доверенность представлять мои интересы на имя заместителя руководителя “Маяка” Александра Кравца, которую я могла бы отослать на предприятие в случае невозможности участвовать в собрании лично.

Человек на другом конце провода (представляться простым акционерам во многих обществах не принято) меня разочаровал: “О каких дивидендах может идти речь, предприятие практически стоит, у нас работает 40 человек. А сколько у вас акций?” — закончил он свою тираду неожиданным вопросом. Я не знала, сколько акций, зато он пообещал мне это узнать. Записав мои данные и контакты, сказал, что в понедельник-вторник — когда появится регистратор — со мной свяжется, чтобы сформулировать предложение по сделке.

С Киевского завода “Гранит” в своем письме сообщали, что на собрании планируют принять решение о выплате дивидендов и на эти цели предполагают направить ни много ни мало 50% от чистой прибыли. Чтобы узнать, сколько смогу получить, я позвонила на предприятие. Там мне посоветовали связаться с Софой Петровной, которая “все знает”.

И действительно, как только я назвала свои данные и адрес, Софа Петровна сообщила, что у меня всего 58 акций по одной копейке штука. Свои 11 коп. дивидендов я смело могу получить с июня в заводской кассе. Такая сумма меня не вдохновила и, решив идти по проторенному пути, интересуюсь: “Может, можно продать акции?” “Девочка моя, мы можем купить ваши акции за 2,5 грн. Но вам невыгодно — сюда и обратно добираться дороже будет”, — заметила Софа Петровна. “Может, в следующем году дивиденды будут повыше, ведь сейчас строительные предприятия развиваются”, — не унималась я. “Чтобы выплатить на ваши акции гривню дивидендов, нам нужно увеличить прибыль хотя бы в три раза, а такого никогда не будет, это я вам говорю”, — авторитетно подытожила Софа Петровна.

Я поняла, что о доходах с акций “Гранита” можно забыть лет на десять, и решила позвонить на последний из объектов массовой приватизации, сообщивших мне о выплате дивидендов. Письмо с птицефабрики “Украина” пришло еще год назад. Помнится, еще тогда я не могла дозвониться по указанным телефонам, чтобы выяснить, как получить дивиденды и сколько их мне начислено. Не проявив должной напористости, отложила это занятие на потом. И напрасно. В письме были четко указаны сроки выплаты дивидендов. И это нормально — чтобы акционеры не надоедали работникам круглогодично, акционерные общества выделяют для выплаты дивидендов от нескольких месяцев до полугода. Все неполученные дивиденды депонируются до следующего периода выплат.

В моем случае срок выплат истек в конце прошлого года. Я и не надеялась, что для меня сделают исключение и заплатят дивиденды прямо сразу. Но все оказалось намного интереснее. Женщина, представившаяся бухгалтером предприятия Юлией Владимировной Петренко, сообщила мне по телефону, что на мои 122 акции дивиденды были начислены, но я их не получила и их теперь нет. “Как нет?” — переспросила я. “Мы их пустили на производство”, — спокойно ответила бухгалтер. “Но вы не имели права, вы должны были их депонировать...” — на полуслове меня остановили прерывистые телефонные гудки. Не стала Юлия Владимировна выслушивать мои доводы. А зачем? Я всего лишь миноритарный акционер и никакого влияния ни на нее, ни на это и любое другое АО оказывать не могу. Единственное, что я могу сделать — да и то, если повезет, — это выгодно продать свои акции.

Галина ПАНЧЕНКО