Волна непреодолимой силы

Двухпалубное прогулочное судно “Булгария” затонуло в воскресенье на Куйбышевском водохранилище в трех километрах от берега Волги. Теплоход ушел под воду за несколько минут, спаслись только 79 из 205 человек.

Первые версии затопления “Булгарии” начали появляться еще до того, как стал понятен масштаб трагедии. Приволжская транспортная прокуратура объявила, что арендатор “Булгарии” “Аргоречтур” не имел лицензии на пассажирские круизы на этом судне. Как заявили в Генпрокуратуре, судно было перегружено, левый двигатель неисправен, а последний капитальный ремонт “Булгария” (производства 1955 года) проходила в 1980 году. Известно, что теплоход шел с креном на правый борт. Ухудшала ситуацию и плохая погода: гроза и сильный ветер.

Однако опрошенные “Новой газетой” эксперты утверждают: ни крен судна, ни погода, ни один неработающий двигатель не могли привести к трагедии.

Еще одна из версий связана с перегруженностью судна. Оно было рассчитано на 140 пассажиров, но на деле везло больше 200, часть из которых не была включена в официальные списки.

— Даже сотня лишних пассажиров для такого судна — ерунда, — уверен эксперт “Новой”, много лет проработавший старшим механиком Волжского речного пароходства. — В 60—70-е на таких судах перевозили по 500—700 человек. И часть пассажиров не внесли в списки наверняка не для того, чтобы скрыть перегруз, а потому что члены команды взяли “зайцами” родных и друзей.

Несмотря на информацию о неработающем двигателе, владелец (компания “Камское речное пароходство”) и арендаторы судна утверждают, что оно было полностью исправным.

Как объясняет Вячеслав Петров, преподаватель кафедры судовождения Московской государственной академии водного транспорта, ни одно судно не может выйти из порта без разрешения Российского речного регистра. Это своего рода техосмотр для судов, но пройти его можно так же, как техосмотр автомобиля. Тем не менее Петров уверен, что причина затопления совсем не в двигателе.

— Скорее всего, сработал человеческий фактор, — уверен Вячеслав Петров. — Судно возвращалось домой, экипаж мог расслабиться. “Булгария” шла с небольшим правым креном, во время левого поворота он резко усилился. Возможно, экипаж дал слишком резкий разворот, так что судно легло на бок.

А дальше в силу вступил фактор, известный специалистам. Эксперт “Новой”: “Летом во время работы двигателей температура в машинном отделении поднимается до +47—52 градусов. Кондиционеры не справляются с охлаждением (возможно, на “Булгарии” их вообще не было), находиться внутри невозможно, и механики открывают иллюминаторы.

— Иллюминаторы — это по четыре отверстия, диаметром 400 мм, с каждого борта плюс, вероятно, открытые иллюминаторы в кубриках команды на носу, — говорит эксперт. — При резком крене через них вода мгновенно заливает трюм и машинное отделение. Остальное — дело нескольких минут.

На двухпалубных судах с малой осадкой иллюминаторы расположены совсем близко к воде. Конечно, в Наставлении по борьбе за живучесть указано, что они всегда должны быть закрыты. Заступая на вахту, дежурный обходит судно и проверяет, но это требование часто игнорируют.

— На моих судах температура в машинном отделении поднималась до 70 градусов, но ни единой дырки в борту не было: механики знали, за открытый иллюминатор я бы шкуру спустил, — вспоминает Вячеслав Петров. — Но соблюдение этого правила всегда зависело от капитана и старшего механика.

— В 50-х годах это было лучшее судно на Волге, которое возило только иностранцев, — вспоминает Петр Рукавишников, в 1956—1957 гг. — второй механик “Булгарии” (тогда она называлась “Украина”). По его словам, в 50-е на судне была только вытяжная вентиляция, и для движения воздуха иллюминаторы всегда открывали. При этом по неписаному закону на Волге их всегда задраивают при входе в водохранилище.

— Перед затоплением по водохранилищу шла волна высотой до полутора метров, — говорит Рукавишников. — Скорее всего, судно начало хлебать воду еще до поворота, задраить иллюминаторы механики не успели бы, и при развороте на 90 градусов машинное отделение полностью залило.

Естественно, ни отсеков безопасности, ни водонепроницаемых переборок на теплоходах такого типа в 50-х годах не делали, это подтверждают в Управлении государственного морского и речного надзора. Международная конвенция по охране человеческой жизни на море, по которой пассажирские суда обязаны иметь отсеки безопасности, была утверждена в 1960 году. “Булгария” появилась на пять лет раньше. Ее могли модифицировать по решению владельцев. Но обязать их это сделать — невозможно.

— Если владелец хочет сэкономить, он просто красит судно и вешает новый огнетушитель, — говорит Вячеслав Петров. — Скорее всего, “Булгария” за свою жизнь проходила только такой ремонт.

Как заявляют в Минтрансе, суда старше 25 лет подвергаются ежегодному осмотру на воде. Для “Булгарии” он прошел 15 июня. Техническое состояние судна было признано годным.

— Обычная проблема и рыбопромышленного, и транспортного, и речного, и пассажирского флота: хозяин не хочет строить новое судно, — объясняет Вячеслав Петров. — Ему жалко денег, и он добивает старое. Вот и добил.

Согласно заявлению Минтранса, спасательное оборудование “Булгарии” соответствовало стандартам: спасательные плоты на 120 человек, две шлюпки на 36 человек, 165 спасательных жилетов. Однако на воду успели спустить всего два плота.

— Спасатели рассказывают, что на многих погибших были спасжилеты. Они видели, что тонут, но выбраться уже не успели, — говорит Рукавишников.

Как бы ни организовывали спасательную операцию, эвакуировать людей за такое время невозможно, согласен Петров: “Как только судно легло на бок, свет в каютах погас, стена стала полом, внутри могла начаться давка. Спаслись только те, кто находился на палубе и на носу. То же самое было на судне “Академик Нахимов”, который врезался в сухогруз и затонул в 1986 году”.

Елена РАЧЁВА