Валютный сепаратизм

Но насколько они жизнеспособны?

Это словосочетание можно смело вписывать в толковые словари всех языков мира — именно так следующие поколения жителей нашей планеты будут называть процессы, происходящие сегодня в мировой финансовой системе.

Заразительным оказался пример ЕС: после удачного введения единой валюты евро лидеры мировых государств стали поговаривать о целесообразности создания и других региональных валют. Первыми отреагировали страны-члены АСЕАН, предложившие ввести для обращения в рамках организации Азиатскую валютную единицу (Asian currency unit — ACU), привязанную к корзине региональных валют и равняющуюся средней стоимости валют стран АСЕАН, Южной Кореи, Китая и Японии. Их пример подхватили в Латинской Америке, на Ближнем Востоке и в Средней Азии.

У одних государств идея региональной валюты пока находится на стадии созревания. Бразилия и Аргентина, к примеру, уже договорились о переходе в двусторонней торговле на национальные валюты и об отказе в расчетах от американского доллара. А затем надеются перейти и к созданию региональной валюты — в рамках организации МЕРКОСУР, крупнейшего объединения в Южной Америке, экономика стран которого составляет более 75% ВВП континента.

Другие государства уже наметили конкретный срок, когда их региональные валюты должны быть запущены в обращение. Единая денежная единица стран, входящих в организацию Боливарианский Альянс для Америк (ALBA), к примеру, должна появиться на свет уже 1 января 2010 года. Региональная валюта этой организации, имеющей “левые наклонности”, получит название “сукре” и первоначально будет использоваться только для электронных расчетов, переход же к ее “полноценному” обращению планируется на более поздний срок.

Страны-участницы Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива — Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт и Катар — также договорились, что к концу нынешнего года в Эр-Рияде (Саудовская Аравия) будет создан валютный совет, который займется созданием Центрального банка Персидского залива. Этот банк после своего создания и займется эмиссией новой региональной валюты — “золотого динара” залива.

Кстати, окончательное решение о переходе на “карманные” валюты обе организации приняли совсем недавно — ALBA в апреле, а государства залива — в июне нынешнего года. Толчком послужил кризис, он же заставил “идейных вдохновителей” этих валют пересмотреть концепцию их функционирования. Так, если изначально страны залива намеревались привязать “золотой динар” к доллару, то сегодня, в условиях кризиса, речь об этом уже не идет. После эмиссии “золотой динар” будет ориентирован на корзину валют.

Третья группа государств хочет создавать региональную валюту не с нуля, а присвоить эту роль уже существующим денежным знакам. Такая ситуация складывается с российским рублем. В прошлом году президент России Дмитрий Медведев прямо заявил, что хочет превратить рубль в ключевую региональную резервную валюту. Чтобы начать “процесс”, Москва уже призвала одного из своих крупнейших торговых партнеров — Пекин — при заключении торговых сделок между двумя странами отказаться от использования доллара США и перейти на расчет в рублях и/или юанях. Тем более что китайские компании — только “за” такой переход. Подавляющее большинство из 700 тыс. китайских экспортеров-клиентов Alibaba.com — сетевого ресурса, на котором китайские производители находят покупателей на свою продукцию, уже сегодня ищут способы нивелировать негативный эффект снижения курса американской валюты на фоне растущих издержек на оплату труда и закупку сырья и пытаются избегать проведения сделок в долларах США. По словам Дэвида Вэя, главы Alibaba.com, при заключении контрактов на поставки с иностранными контрагентами они указывают цены в евро, фунтах, австралийских долларах и даже в китайских юанях.

Правда, в случае с Россией основным мотивом продвижения идеи рубля как региональной валюты является не столько снижение экономических потерь от конвертации валют в международной торговле, сколько попытка Кремля играть новую экономическую роль в регионе. Остальные государства региона понимают это, а потому пытаются продвигать идею “нейтральной” резервной валюты, скажем, в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

Самой же одиозной идеей региональной валюты является создание “амеро” — именно так условно прозвали проект создания валюты для трех стран (США, Канады и Мексики), входящих в региональное объединение Северо-Американский Союз. Эта валюта смогла бы заменить доллар США, канадский доллар и мексиканский песо. Концепция Северо-Американского Союза и амеро аналогична Европейскому Союзу и евро.

Сегодняшний мир явно не испытывает дефицита идей в отношении региональных валют. Правда, во многих случаях эти идеи имеют мало шансов на воплощение. Так, создание региональной резервной валюты странами организации ALBA вступает в противоречие с тем, что некоторые члены этого склоняющегося к левым идеям альянса уже являются участниками других валютных союзов, скажем, Валютного союза стран Карибского бассейна. А идея “амеро” и вовсе является идеей не руководства стран Северо-Американского Союза, а детищем экономистов и политиков с “бурной фантазией”. Ни один из политических лидеров США, Канады или Мексики ни разу официально не проявлял желания ввести подобного рода валюту, также никто официально не выносил общую валюту как часть концепции партнерства этих стран. Тем не менее активная циркуляция идеи региональных валют свидетельствует о желании государств снизить зависимость от американского доллара или даже о полной дискредитации “зеленого” как мировой резервной валюты.

Дария РЯБКОВА