“Комплекс власти”

“Мы уважаем украинского министра за то, что он отвечает за свои поступки”, — так отреагировала немецкая газета “Бильд” на новость о желании Юрия Луценко подать в отставку. Тамошняя пресса, между тем, не знает всех нюансов политического процесса в Украине, ведь готовность главного милиционера оставить высокий пост вовсе не означает, что не сегодня-завтра Юрий Витальевич все же станет министром с приставкой “экс”. Все, как говорится, намного интереснее. Одного только заявления Луценко мало. Нужно, чтобы свое “да” его отстранению от занимаемой должности сказали как минимум 226 народных депутатов. Предположим, голоса нашлись. “Самооборона” грозится в случае отставки пана Юрия покинуть ряды коалиции, которая и так из-за отсутствия голосов дышит на ладан. Таким образом, громкий скандал с главой МВД в главной роли в украинских политических реалиях отнюдь не завершится отставкой министра. Как минимум эта история может разрушить правящее большинство, как максимум — спровоцировать досрочные парламентские выборы.

В большинстве европейских стран даже намека на такой скандал, в эпицентре которого оказался Юрий Луценко, достаточно, чтобы чиновник лишился должности. В нашем государстве, к огромнейшему сожалению, такое поведение служащих наивысшего ранга становится нормой. И, как говорится, не Луценко единым. Министр по делам семьи, молодежи и спорта Юрий Павленко, который на прошлой неделе швырнул папкой с документами в лицо директора гостиницы “Спорт”, спокойно работает и говорит, что в своих действиях не видит повода для отставки. Хотя видеосюжет, обнародованный “Украинской правдой”, вызывает немало вопросов к Юрию Алексеевичу.

В лучшем случае отечественные должностные лица признают собственные промахи, хоть и не несут за них ответственности. Почему в Украине высокопоставленные чиновники позволяют себе пренебрегать правилами хорошего тона? Доктор психологических наук Вадим Васютинский, защитивший диссертацию на тему “Психология власти”, убежден: во всем виноваты комплексы отечественных политиков. Именно о комплексах власть имущих и возможных “рецептах” избавления от них “День” и беседует со старшим научным сотрудником Лаборатории психологии масс и сообществ Вадимом Васютинским.

— Проблемы есть, и их видно невооруженным глазом. На мой взгляд, эти проблемы вызваны тем, что мы вышли из тоталитарного общества, в котором нами руководили, нас регулировали и так далее. Нам постоянно говорили, что можно, а что нет, а это, между прочим, лишает человека возможности внутренней тренировки. То есть люди не умеют в конечном итоге быть в достаточной мере самостоятельными, и чувства ответственности за себя, за свои поступки крайне не хватает. Мы движемся в сторону индивидуализма, и ответственность — это дело конкретного человека. Оценку же дает общество. Как только человек выходит за определенные рамки, общество так или иначе его наказывает.

При всем при этом западное общество предусматривает намного большее пространство индивидуального самопроявления, самовыражения и так далее. С другой стороны, когда человек что-то делает не так, именно он сам, а не кто-то, несет ответственность за свои поступки.

Отечественные чиновники не умеют чувствовать свою ответственность не только перед окружающими людьми, но и перед собой лично. Они не умеют, а иногда и не хотят прогнозировать собственное поведение, придерживаться определенных правил и т.д.

— Возможно, проблема не в персоналиях, а в системе? То есть в нашей стране Фемида, несмотря на существующие правила, судит с раскрытыми глазами. К сожалению, политики и чиновники могут позволить себе купить суд, и в конечном итоге, еще никто из vip-персон не ответил по закону за совершенные правонарушения даже при наличии очевидных доказательств. Все скандальные дела при участии министров, депутатов и других чиновников, как правило, лопаются, как мыльный пузырь.

— Знаете, когда человек живет в определенной среде, у него поневоле формируется определенный стиль поведения, стиль предчувствия того, что можно, а что нельзя. И, кстати, когда наши соотечественники едут на Запад, они, так сказать, втягивают животы. То есть пытаются быть более сдержанными, более корректными. Во всяком случае, до того времени, пока окончательно не сориентируются, как же здесь нужно себя вести.

Если вернуться к Луценко, не исключаю, что свою роль сыграл алкоголь. Я не сомневаюсь в том, что даже министр Луценко с его эмоциональностью и несдержанностью на людях пытается более-менее держать себя в рамках. Тем более, пребывая за границей.

Есть в этом скандале еще одна маленькая, но важная деталь. В МВД уверяют, что делегация во главе с Луценко на несколько минут опоздала на самолет. Так вот на территории постсоветского пространства, уверен, их бы пропустили на самолет и быстро уладили проблему. А вот на территории Европы, в частности Германии, где соблюдение правил стоит на первом месте, это и вызвало конфликт. В такой ситуации там получить сочувствие или помощь служащего фактически невозможно. Почему? Да потому, что ты опоздал и это твои проблемы, как выходить из ситуации. Опоздал? Значит, не полетишь. Поэтому имело место некое столкновение, не скажу — двух цивилизаций, потому что это будет слишком громко, но столкновение двух культурных стилей.

— Как вы думаете, возможно, есть смысл принять закон, согласно которому люди, претендующие на власть (на каком уровне — не важно), должны пройти определенный психологический, скажем, тест?

— Я понял ваш намек. Нет, я как психолог против принятия такого закона по двум причинам. Во-первых, в свободных демократических странах такая практика не применяется. Западная цивилизация, в направлении которой мы движемся, предусматривает то, что граница между нормой и патологией все больше становится относительной и человек имеет право быть таким, каким он есть. Например, когда мы явно видим, что человек психически нездоров, но его поведение никак не затрагивает интересы других людей, то он имеет право быть таким, каким есть.

На Западе, кажется в 1960-х годах, было даже такое мощное направление, как антипсихиатрия. Оно увеличило сексуальную революцию, да и вообще запомнилось раскрепощением во многих сферах общественной жизни. Поэтому я сторонник того, чтобы общество допускало право человека на определенную самобытность и оригинальность, в том числе психологическую.

Вторая причина, почему я выступаю “против” такого закона, заключается в следующем. Если ввести такое правило в нашей стране, то во время выборов (и не только) неминуемо будут злоупотребления. В девяти случаях, возможно, это сработает положительно, а вот в десятом сработает так, что талантливый, образованный, перспективный политик получит клеймо неадекватного только потому, например, что он думает не так, как думают другие политики.

— Пан Вадим, никто не отрицает право политиков на самореализацию. Однако если определенная личность действительно неадекватна и занимает высокий пост, принимая решения, от которых зависят судьбы тысяч людей, что тогда...?

— Поверьте: нет таких психологических или психиатрических тестов, которые бы давали полную гарантию того, что мы можем отличить здорового человека от больного. Эта граница всегда относительная. В крайних случаях человек явно психически болен, и здесь уже не нужны никакие тесты, потому что все видно и без них. В абсолютном большинстве случаев все иначе. Я сказал бы так: из всех проблемных людей, которые есть в стране, процентов 80 — это люди не психически больные, это люди несколько своеобразные.

Простите, алкоголизм — это тоже психическая болезнь. Где, скажем, гарантия того, что в Верховной Раде Украины нет нескольких десятков алкоголиков? А они, между прочим, пишут законы для 46 миллионов украинцев. Лично я, например, знаю одного министра, который очень любит выпить. Фактически ему можно ставить диагноз — алкоголизм. Так разве на этом основании его можно выгнать с работы? Конечно, нет. Его можно уволить за систематическое пьянство, приводящее к тому, что он не появляется на работе и т.д. Алкоголик, между прочим, может блестяще пройти тесты, а неалкоголик — выполнить их плохо.

Со стороны кажется, что все просто. Но когда ты занимаешься проблемой много лет, то понимаешь все тонкости. К чему я? К тому, что в проблеме, которую мы обсуждаем, слишком много условности и относительности.

— Таким образом, как ни крути, все зависит от индивидуальной воспитанности, выдержки, ответственности данного конкретного высокопоставленного чиновника.

— Да, безусловно. Кроме того, должна быть свобода выбора для граждан. То есть если граждане хотят, чтобы их интересы во власти представлял, скажем, сумасшедший — это тоже их право. А вот если этот человек, заняв высокий пост, будет нарушать закон, тогда к делу должна подключиться прокуратура и ограничить его в действиях. Но нельзя только на том основании, что, возможно (или даже точно), он психически болен, запретить гражданам за него голосовать.

Наталия РОМАШОВА