Восставшие из ада улыбнулись солнцу

А где сестричка?

Людмила Александровна потрясла всех. Из преисподней медсестра Власова с подземным стажем в четверть века вышла с... фельдшерским чемоданчиком, будильником (не бросать же его в медпункте на километровой глубине) и кипой документов. Аккуратистка, приученная профессией к порядку, она заметно смущалась: бумаги-то намокли. А в остальном держалась молодцом, и не скажешь, что испытание небывалым взрывом началось для немолодой женщины с реального визита на тот свет.

После того, как рвануло, работяги стали проверять уцелевший наличный состав: на месте забойщики, лесогоны, стволовой. А где же сестричка?! Горный мастер направился к медпункту, а она лежит у его дверей без сознания, скрюченная, изо рта — вперемешку кровь и пена. Видимо, не на шутку хлебнула метана. Мужики отнесли свою Люду под свежую струю воздуха, заботливо сторожили полтора-два часа, пока оклемается. Спасли. Что бы ни случилось в забое, Александровна по долгу службы обязана самой последней покидать пост, вот мужчины и постарались, чтобы всё оставалось по правилам.

Забойщики по документу — грозы

Смена-то начиналась, как обычно. Горный мастер Мыцык на 45-м участке еще прикидывал, чем займется с подчиненными, как вдруг их сильно толкнуло взрывной волной. Она накатила с 78-го, расстояние до которого с добрый километр. Из-за пыли мгновенно наступила кромешная тьма, вентиляция перевернулась. Вместо того чтобы дуть из лавы и выходить на поверхность, струя воздуха поменяла направление. На какое-то время, будто оцепенев от не-ожиданности, она вообще замерла, и горняки использовали драгоценные минуты, чтобы подальше уйти от загазованного места. Легко сказать, уйти, не видно ведь ни зги!

— Светили себе под ноги и кое-как двигались. Вначале нас было трое, потом нашли еще двоих, а через час обнаружили людей на 41-м участке. Но мело так, что никто толком не знал, сколько их. Решили посмотреть, что там со стволовым, а сами себе думаем: “Разворотило всё так, что идти, в общем-то, некуда. Но надо”, — рассказывает Дмитрий Мыцык, который после окончания Горловского индустриального техникума в должности лишь с 2005 года и за недолгую практику ни с чем похожим, конечно, не сталкивался. — Добрался до завалов, увидел свет и услышал голос: “Я живой, но у меня поломана нога...” Это был Сергей Кирюшкин, которого привалило у ствола. Когда пыль немного осела, человек из водоотлива вытащил его из-под завала. Мы нашли какие-то железки и на руках перенесли стволового в более безопасное место. Думали, клеть ходит и выдадим его на-гора”.

“Это надо было видеть — когда огромная масса летит на тебя со всей мощью, ты уже ничего не ощущаешь, и думаешь только о том, как сохранить себя и спастись. Очень страшно...” — передал общее впечатление машинист электровоза Геннадий Лепетухин.

Куда там! Бетон оборвало, вагоны всмятку. На горизонте 850 всегда жарко, но вентиляционные двери снесло и по штреку сильно сифонило. Вскоре стало холодно. Но за это время ребята успели сделать важное дело. Возле обоих, второго и третьего стволов, есть тонкие сигнальные тросики со звонком, который выходит на поверхность. Но и этот контакт с внешним миром был нарушен. Не растерявшись, трудяги взяли обапол, прибили к нему гвоздь, подтянули тросик и, зацепив его проволокой, наладили, как им хотелось думать, связь. Периодически ходили от одного к другому стволу, давая о себе знать тем, кто на земле. Но разве поймешь в преисподней, слышат ли тебя наверху?

Между прочим, именно о “живом” канате первым делом сказал мне мэр Енакиева Сергей Рухадзе при нашей встрече на шахте воскресным утром. Умудренное опытом горняцкое начальство относилось к благой вести сдержанно. Дескать, уймите преждевременный оптимизм, это порода, осыпаясь, может шевелить тросик. А ведь молодцы, они боялись сглазить. Сигнальщики внизу об этих хитростях, конечно, не ведали и тоже не знали, кто это, потусторонние силы или люди, ответно приводят в движение тросик. Безызвестность угнетала.

— Часы у нас были, время шло... В голову лезли дурацкие мысли. Чтобы их отогнать, старались рассказывать анекдоты и говорить о чем угодно, лишь бы не думать о плохом, — признается Димыч, который в свои 22 года, попав в жуткую передрягу, оказался старшим по должности среди 13 бывалых горняков. — Пытались держать себя в руках, вспоминали жен, детей, своих малышей и смешные истории, связанные с ними.

К слову, у горловского парня Димы есть жена Аня и семимесячная доця Настенька. Однако в сведениях о людях, которые находились в подземных выработках во время аварии, горный мастер Мыцык почему-то значится холостым. И это не единственная несуразность в перечне данных, подписанных главным инженером шахты Алексеем Поздняковым. Что особенно интересно, забойщики, с которыми мне довелось познакомиться, в документе названы почему-то грозами.

Кожа нарастет!

Старались редко включать светильники — экономили энергию. Сильно мучила жажда. Первоначально на всех было литра два воды, но она быстро разошлась, и потом пили из канавки. На горизонте 1000 метров жидкости — напротив — было хоть залейся, неуправляемая вода за время заточения подступила по самое не могу. А на отметке 800 донимала сушь. Спасаясь от холода, все перебрались в диспетчерскую, где в тесноте хорошо надышали. Туда же перенесли травмированного Кирюшкина, по которому на поверхности убивались четыре женщины — мать, дочь, жена и теща, будто чувствовали, что у дорогого им человека сильный жар. Травмированные ноги, обожженные лицо, руки и 33 часа никакой медицинской помощи. Одна моральная поддержка. В тепле он “поплыл” и стал сильно опухать, кожа с кистей снималась, как перчатки.

— Кожа нарастет! — возбужденно воскликнула Татьяна, услышав вместе со мной эти подробности от спасенного мужа, крепильщика Ивана Жебракова. У шахты я ее видела с опухшими глазами. Она, счастливая все 24 года супружества, не находила себе места. Пришло спасение, Ванечка жив, и женщина расцвела, зажглась.

В очередной раз наведавшись к тросику, ребята услышали звуки рации и голоса, и тут их снова накрыла волна... неизведанной прежде радости. К жизни возвращались с пересадками. Вначале с горизонта одной стороной скипа поднялись до 600-й отметки, там их пересадили в какую-то клетушку, на которой проехали еще немного, а потом снова — скип.

В первом экипаже из шести человек отправили пострадавшего Сергея и Людмилу, которая еще в пути сделала ему укол. По стволу вовсю лилась вода. Промочив счастливцев до нитки, подземные реки, казалось, смывали с них горе и оплакивали тех, кто никогда не выедет сам на-гора.

“Подняли нас, ничего не поймем, всё залито светом, все кричат, куда идти — неясно. Больше всего хотелось пить и курить, а еще — просто постоять на солнышке, согреться. Головы были чумные, хватанули метана и ужаса. Но всё равно самочувствие терпимое, а теперь начался отходняк: подташнивает, мутит, кружится голова”, — говорили спасенные горняки в енакиевской больнице, готовясь к отправке в областную клинику профзаболеваний.

“Моего сына спасли!”

За время тревоги мы по-доброму сошлись с Юрием Таранцом. Его отец всю жизнь проработал на шахте им. Карла Маркса, он сам отдал ей 33 года и подарил сына — рослого крепыша Олега. Но она, бездушная, не распознала в парне, крепильщике со стажем, своего, потомственного горняка, и захватила в плен. Еще и двух лет не прошло, как он стал папой, неужели его кроха, Женечка, осиротеет, а пожилые родители и еще один их сын, горловский шахтер Сергей, больше никогда не увидят Олега?! Но все-таки — встретились!

— Жаль, конечно, тех, кто там остался, но мы с матерью большего счастья не испытывали, — признался Юрий Васильевич, смаргивая слезы. — Мне моего сына вернули начальник участка горных капработ Владимир Иванович Савинов и механик подъема Михаил Васильевич Бурьян. Это они его спасли и подняли на поверхность. Огромное спасибо этим людям, которые болеют за простого шахтера.

Конец потогонке, пойдет почасовка

Кабмин утвердил постановление о переводе шахтеров на почасовую оплату труда, учтя требования Юлии Тимошенко. При этом премьер сослалась на опыт других государств, имеющих развитую угледобывающую отрасль. “Я вас прошу, прекратите потогонную систему, когда люди, зарабатывая копейки, вынуждены работать в абсолютно опасных условиях. Давайте четко установим срок — с 1 июля мы делаем все перерасчеты и переводим на почасовую оплату”, — пояснила она.

Тимошенко также настаивает на необходимости создания эффективной оценки условий труда. “У нас уже многие годы существует неэффективная система оценки условий труда, опасных и неопасных условий в шахтах. Если там необходима программа действий, чтобы получить результат, я хотела бы, чтобы в этой части наши меры были усилены”, — отметила глава правительства.

Пломбы на шахте были сорваны

Государственная комиссия по расследованию причин аварии установила факт срыва пломб на шахте имени Карла Маркса, установленных по решению Госгорпромнадзора.

Как передает УНИАН, об этом сообщил первый вице-премьер, председатель правительственной комиссии Александр Турчинов сегодня на заседании правительства.

“Вопреки тому, что 6 июня, накануне аварии, Госгорпромнадзор запретил проведение добычи угля и проведение технологических работ в шахте, запломбировал скипы, по решению руководства шахты пломбы были сорваны и продолжались производственные работы по добыче угля, в том числе и взрывные работы”, — заявил Турчинов. По его словам, именно такие действия руководства шахты стали причиной детонации для выброса газа и угля.

В свою очередь Юлия Тимошенко напомнила, что нарушение предписаний Госгорпромнадзора и срыв пломб является уголовным преступлением: “Это уголовное преступление. Такие действия являются субъективным фактором одного человека — руководителя шахты, который дал право делать антизаконные вещи. Из-за таких антизаконных приказов и из-за того, что были сорваны пломбы, сегодня потеряны жизни людей”.

Ирина КОЖЕНЦОВА