К станку!

Проблема многослойна: для формирования полноценного рынка труда спрос должен быть прогнозируемым на несколько лет, а предложение предельно эластичным. Чтобы выполнить эти условия, необходима координация интересов работодателей, наемных работников, учебных заведений и органов власти

Ситуация на поволжском рынке труда во многом зависит от того, насколько стабильно работают два кластера машиностроительных предприятий — авто- и авиапром вкупе со своими смежниками и поставщиками. В этой связи особое значение имело реализованное в последней декаде минувшего года решение правительства РФ принять на себя управление ОАО “АвтоВАЗ”. Сказав тем самым недвусмысленное “да” отечественному автомобилестроению, государство положило конец периоду неопределенности, в котором отрасль пребывала последние годы, и это хорошая новость. Другая новость, как водится, похуже. Как стало известно в конце декабря, администрация президента РФ в очередной раз не согласовала концепцию “Объединенной авиастроительной корпорации”, в результате чего ситуация в этой — также системообразующей для Поволжья — отрасли остается нестабильной.

В общем объеме реализации продукции крупнейших компаний Поволжского региона доля машиностроения составляет почти треть. Данный сектор экономики доминирует и по численности работающих, о чем свидетельствуют данные по Самарской области. Однако именно в машиностроении особенно остро ощущаются диспропорции, сложившиеся на региональных рынках труда: обилие вакансий уживается здесь с нехваткой кадров, а недостаток квалифицированных рабочих — с переизбытком специалистов со средним и высшим образованием. По данным исследований Института народнохозяйственных проблем РАН, руководители более чем 80% машиностроительных предприятий страны считают, что такого рода структурная безработица тормозит рост производства. Причем через два­три года на безработицу наложится демографический фактор — превышение совокупного спроса над совокупным предложением. В машиностроительной отрасли Самарской области такая ситуация наблюдается уже с 2002 года.

Структурная безработица закладывается уже на этапе подготовки кадров. Согласно исследованиям, выполненным в Центре профессионального образования Самарской области, объем подготовки квалифицированных рабочих явно недостаточен, в то время как число выпускников местных учреждений высшего и среднего профтехобразования в разы превышает потребности региона. И в этом перекосе есть вполне определенная закономерность.

Утраченное звено

За период с 1990 года отечественная система начального профобразования (НПО) сократила выпуск более чем на 40%. Упал и без того низкий с советских времен престиж этой системы. По данным Минобразования РФ, туда идут лишь 20% выпускников 9-х и 11-х классов школ. Причем 60% из них — молодежь из малых городов. Контингент НПО составляют выходцы из малоимущих и социально уязвимых семей. По оценке президента Российской академии профессионального образования Игоря Смирнова, средний доход на члена семьи у 80% учащихся менее 1000 рублей в месяц, у 21% — менее 500 рублей в месяц, у 19% учащихся родители безработные, а 6% пришли в учреждения НПО только потому, что там бесплатно кормят. Вряд ли улучшит ситуацию происходящая сейчас передача учебных заведений системы НПО с федерального уровня на региональный. Как показывает практика, отсутствие необходимой финансовой и нормативно-правовой поддержки нередко приводит к ликвидации этих учреждений, продаже их зданий и имущества.

Оставляет желать лучшего и качество обучения в системе НПО. Устаревшая материальная база и низкая квалификация преподавателей не позволяют выпускникам сразу же (без дополнительной внутрифирменной подготовки) приступить к работе на современном оборудовании. К тому же формируемое в этой системе предложение, не соответствует текущему спросу на рынке труда. Например, из более 6 тыс. вакансий, которыми на 1 июля 2005 года располагал Тольяттинский центр занятости, около 80% предназначалось для рабочих. Наибольшие трудности машиностроительные предприятия Тольятти (прежде всего АвтоВАЗ) испытывают в подборе станочников, электромонтеров, сварщиков, монтажников, крановщиков, водителей, слесарей. Работодатели, рассчитывая, по-видимому, исключительно на внутрифирменное обучение, согласны принимать людей без опыта и даже без специальности, причем на зарплату от 4 тыс. до 15 тыс. рублей. Примечательно, что профессиональным образованием в Тольятти занимаются 63 учреждения — 28 из них высшим, 29 — средним и лишь 6 — начальным. В первых двух сегментах негосударственные структуры занимают примерно половину, в третьем же их нет совсем.

Сдвиг по фазе

С началом рыночных реформ государственная система высшего образования утратила связь с реальной экономикой и прозевала первую же волну изменений в структуре кадрового спроса, когда востребованность инженеров сократилась в разы, зато в таких областях, как экономика, финансы, менеджмент и юриспруденция, возник кадровый дефицит. В сложившейся ситуации востребованными оказались частные производители образовательных услуг: новоиспеченные вузы с названиями, напоминающими рекламные слоганы, с успехом завлекали клиентов доступностью дипломов государственного образца и якобы гарантированным трудоустройством.

Спустя некоторое время принцип “кто платит деньги, тот и заказывает музыку” освоили и государственные, в том числе инженерные, вузы. Чтобы охватить специальности, которые пользуются спросом, и получить дополнительные платные места, они расширили свой профиль и выстроились под рынок образовательных услуг, который вопреки тенденциям на рынке труда сохраняет ориентацию на экономистов и юристов. Между тем из числа лиц с высшим образованием чаще всего к услугам, например, Самарского городского центра занятости прибегают как раз обладатели все еще престижных дипломов экономиста (26% от общего количества обратившихся), юриста (17%), бухгалтера (16%) и менеджера (11%). Причем по первым двум профессиям число безработных превышает число имеющихся вакансий в шесть раз. Раскрутившийся маховик высшей школы снова (как и в начале 90-х годов) проскочил радикальные изменения на рынке труда, но на сей раз такой “сдвиг по фазе” явился вполне сознательным выбором.

Начиная с 2001 года растет спрос на специалистов производственной сферы — управленцев и инженеров. Однако из общего числа выпускников самарских технических вузов востребована, лишь половина. Чтобы реально помочь им с трудоустройством, региональным вузам нужен мониторинг и прогноз спроса на местном рынке труда в сотрудничестве с кадровыми и рекрутинговыми агентствами. Но наладить его не так­то просто. Проректор Самарского государственного технического университета (СамГТУ) Эдуард Рожанский так комментирует ситуацию: “Мы стремимся не просто трудоустроить выпускника, но и обеспечить ему перспективы личностного развития и роста зарплаты. У кадровых служб другая задача — срочно закрыть вакансию, и не более того”.

Эффективным решением проблемы являются прямые контакты вузов и предприятий. СамГТУ, например, имеет успешный опыт работы с ЮКОСом и “ЛУКойлом”: на нефтяном факультете студенты-отличники уже к третьему-четвертому курсам подписывают трудовые договоры. Самарская кабельная компания с 2002 года возобновила контакты с Пермским государственным техническим университетом: на его заочном отделении проходят целевое обучение за счет средств компании несколько отобранных по конкурсу сотрудников.

Актуален “кадровый фьючерс”

Машиностроение — отрасль с относительно длинным производственным циклом. Еще больше времени — от двух до пяти лет — занимает подготовка квалифицированных кадров. Таким образом, главным условием сбалансированности спроса и предложения на поволжском рынке труда является стабильная работа машиностроительных предприятий.

Отмеченный в 2002 году рост численности сотрудников АвтоВАЗа объясняется созданием нового сборочного предприятия — ЗАО “GM-АвтоВАЗ”, а также увеличением выпуска комплектующих изделий на ряде предприятий Самарской области. Однако сохранить эту динамику из-за известных проблем со сбытом концерну не удалось. В 2004 году заказ ВАЗа на целевую подготовку специалистов в Тольяттинском госуниверситете (ТолГУ) сократился почти на треть по сравнению с уровнем 2003 года, в 2005-м он упал еще на 10%, а на начало 2006 года договор между автозаводом и университетом, по словам проректора ТолГУ Людмилы Беркун, впервые за весь многолетний период их сотрудничества вообще не подписан.

Ситуация в ОАО “КамАЗ” гораздо стабильнее, однако и здесь, по словам начальника бюро найма и учета персонала Рамиля Фахразова, ощущается потребность в станочниках с опытом работы на современном высокоточном оборудовании. “Нам приходится набирать людей без специальной подготовки и обучать их на месте, — говорит г­н Фахразов. — Кадровый дефицит по рабочим профессиям в ближайшее время не уменьшится. Он объясняется недостаточной престижностью машиностроительной отрасли, где уровень зарплаты относительно низок. Эта ситуация хотя и не ограничивает развитие нашей компании, но усложняет и замедляет достижение намеченных целей”.

Как сообщил заместитель генерального директора нижегородского НПП “Полет” Юрий Ремешков, предприятию, прирастившему в 2004 году объем производства более чем на 45%, в 2005 году пришлось провести 30-процентное сокращение персонала. Дело в том, что снизились поставки военных самолетов в КНР и, соответственно, заказы на выпускаемую “Полетом” авиационную электронику.

Спрос на квалифицированных рабочих в Самарской кабельной компании, по словам начальника отдела управления персоналом Татьяны Мальчихиной, зависит от сезонных колебаний объемов производства у потребителей, среди которых много предприятий автопрома.

В отличие от вышеназванных структур самарская компания “Волгабурмаш” (ВБМ) замкнута на весьма стабильный сегмент — нефтедобычу. ВБМ контролирует около 85% отечественного и примерно 8% мирового рынка буровых долот. Валовая прибыль компании в третьем квартале 2005 года увеличилась почти на 25% по сравнению со вторым, а рентабельность за тот же период выросла на 56%. Стабильный объем производства с ежегодным приростом не менее 40% позволяет удерживать долю оплаты труда в структуре затрат на уровне 30% и вести активную кадровую политику. Ежегодно на завод приходит около ста молодых сотрудников. Значительная часть из них с высшим образованием: совместно с СамГТУ ВБМ создал инженерный центр, оснастил его современным оборудованием и на этой базе готовит по договорам специалистов нужного профиля. Однако зарплата, которую предлагают им на первых порах (шесть­восемь тыс. рублей), не выдерживает конкуренции с такими отраслями, как энергетика, финансы или торговля.

Основой эффективного взаимодействия всех операторов рынка труда, в частности работодателей и системы профтехобразования, является всесторонне обоснованный перспективный заказ — “кадровый фьючерс”. А он, как уже было сказано, возможен лишь при устойчивости производства на предприятиях машиностроительной отрасли.

Когда сойдутся спрос и предложение

Заместитель исполнительного директора Союза работодателей Самарской области Владимир Богданов так формулирует позицию предприятий: “Будучи основным налогоплательщиком, бизнес вправе рассчитывать, что государство обеспечит ему возможность черпать с рынка труда столько работников нужной квалификации, сколько требуется в данный момент. Пока же многие государственные образовательные структуры за бюджетные деньги готовят будущих получателей пособий по безработице, выплачиваемых опять же из средств налогоплательщиков. По нашим подсчетам, около трети ресурсов, выделяемых для системы профтехобразования, расходуются впустую”.

Впрочем, у властей есть понимание, что для координации региональных рынков труда нужен механизм социального партнерства с участием всех заинтересованных сторон, включая профсоюзы, объединения работодателей, общественные организации, а также правоохранительные органы, военкоматы и СМИ. Такой механизм реализуется, в частности, в Нижегородской области под эгидой местного Департамента федеральной государственной службы занятости населения.

Работодатели готовы участвовать в разработке региональных программ управления кадровым потенциалом, в создании стандартов, регламентирующих качество подготовки в системе профтехобразования, а также в процессе сертификации выпускников этой системы и действующего производственного персонала. Они даже согласны финансировать профильные учреждения профтехобразования. Все, что, по их оценке, нужно для результативности этих усилий, — внятная промышленная политика на федеральном и региональном уровнях. Но не декларативный документ, а совокупность крупномасштабных проектов, инициированных и поддерживаемых государством в ключевых отраслях экономики.

Пока же предприятия предпочитают проводить автономную кадровую политику. Самарская кабельная компания, как и многие другие, делает ставку на внутрифирменное обучение. В дополнение к нему КамАЗ использует апробированные в советское время способы — семейные династии, наставничество, шефство над учебными заведениями, профориентацию с последующим профильным обучением, а также поддержку в решении жилищных проблем, пособия и материальную помощь сотрудникам. Аналогичным путем в Нижнем Новгороде идут ГАЗ и авиазавод “Сокол”.

Есть мнение, что все кадровые проблемы машиностроительных предприятий решатся сами собой, если повысить зарплату в полтора-два раза — до уровня, конкурентоспособного с другими отраслями, но это возможно лишь в условиях устойчивого экономического роста. Многие эксперты призывают на помощь системе профтехобразования госзаказ (в частности — по самым востребованным специальностям) с обязательным распределением выпускников. Но чтобы сформировать его, нужен достоверный прогноз развития производственного комплекса, малого и среднего бизнеса, а также других отраслей региональной экономики.

В этой связи наиболее вероятно, что дисбаланс на поволжском рынке труда будет регулироваться уже сформировавшимися факторами. Дефицит рабочих рук работодатели возместят за свой счет — посредством внутрифирменного обучения, а безработным специалистам со средним и высшим профессиональным образованием останется выбирать между переобучением (за бюджетные деньги через службу занятости или за собственный счет) и замещением менее престижных (ниже приобретенной квалификации) вакансий. У станка, к примеру. Хорошо, если он будет с числовым программным управлением: тогда спрос и предложение на рынке труда сойдутся.

Юрий САХАРОВ