Сплав железа, денег и власти

В минувший четверг на площади в Никополе собрались несколько тысяч работников ферросплавного завода. В стане митингующих мелькал опальный олигарх и один из богатейших людей Украины Виктор Пинчук. “Президент Ющенко срочно вызвал премьера Тимошенко. Победа!”, — кричала Инна Богословская, экс-глава Госкомпредпринимательства, а ныне — политический оппонент новой власти. Чуть поодаль в окружении “беркутовцев” виднелся замминистра промышленной политики Сергей Грищенко с людьми из группы “Приват”. Многочисленные служители порядка на выкрики отвечали набившей оскомину фразой “милиция — с народом”. Многочасовые трансляции ICTV, “СТБ” и “Нового” из Никополя заставляли вспомнить события прошлого года на киевском Майдане. Власть снова менялась. На НЗФ пытались прорваться новые руководители предприятия.

Кто и за что борется

Никопольский завод ферросплавов в прошлом году перешагнул отметку в миллион тонн ферросплавов в год, выйдя по этому производственному показателю на первое место в мире и обогнав транснациональную группу Eramet, объединяющую восемь предприятий в разных странах. Сегодня доля НЗФ на мировом рынке ферросплавов составляет 12%, однако при определенных условиях может достичь 20-25%.

На протяжении последних нескольких лет на НЗФ претендуют две финансово-промышленные группы — “Приват” (Игорь Коломойский) и “Интерпайп” (Виктор Пинчук). В 2003 году структуры Коломойского были отсечены от участия в конкурсе по приватизации НЗФ (ФГИУ выдвинул фактически невыполнимые для “Привата” допусловия), что стало самым большим поражением группы и отправной точкой последующего жесткого противостояния с “Интерпайпом”.

Обида основателей “Привата” на предыдущую власть и желание отомстить конкурентам нашли выход после оранжевой революции. Будучи в фаворе у властей (прежде всего — у премьер-министра), группа не только избежала каких-либо недоразумений с ними по поводу спорной собственности, но и стала претендовать на роль доминирующей ФПГ в Украине. Для “Привата” столь же важно получить контроль над заводом, будь то в качестве собственника или же управленца НЗФ, как для государства — отобрать его у нынешних собственников.

Накануне, 30 августа, группе “Приват” удалось-таки завлечь представителя государства на инициированное им собрание акционеров, где было принято, пусть и сомнительное с точки зрения законности, решение о смене руководства НЗФ. Замминистра промышленной политики Сергей Грищенко, которому было доверено представлять интересы властей на НЗФ, провел в органы управления заводом неприлично большое количество людей от “Привата”. Сам Грищенко возглавил наблюдательный совет предприятия, членами НС стали топ-менеджер ПриватБанка Тимур Новиков и Геннадий Корбан — глава компании “Славутич-Регистратор” (тоже входит в сферу влияния “Привата”), а председателем правления НЗФ стал Николай Надточенко — экс-руководитель подконтрольного “Привату” Марганецкого горно-обогатительного комбината.

Предпосылкой к проведению собрания стали решения ряда судебных инстанций. 26 августа Высший хозяйственный суд Украины подтвердил вынесенное ранее решение Апелляционного суда о незаконности приватизации НЗФ и, более того, по словам защитников “Интерпайпа”, изъял из текста решения пункт о необходимости возврата средств, затраченных нынешним собственником на покупку акций предприятия. Еще один козырь “Привата” — ведущая реестр НЗФ фирма “Славутич-Регистратор”. Это альтернатива действующему регистратору — компании “Альфа-Инвест”, входящей в сферу влияния Виктора Пинчука (хотя полной ясности нет и в этом вопросе, поскольку существуют противоречивые решения судов и госорганов о легитимности того или иного регистратора).

Проведение собрания стало возможным после согласия на участие в нем представителя государства. До 30 августа подобные приглашения отсекала глава ФГИУ Валентина Семенюк. Ее главным аргументом было: “на счетах фонда нет акций НЗФ”. В комментарии “Эксперту” Валентина Петровна сказала: “Конечно, выдавая такую доверенность, я действовала против воли. Мне приходится быть твердой только тогда, когда на это есть все законные основания. В данном случае я снимаю с себя ответственность за происходящее в Никополе, поскольку это было не мое решение”.

Когда воочию увидишь “окреме доручення” премьер-министра, где фонду дано прямое указание выдать доверенность Грищенко и какие решения следует принимать на собрании, все вопросы снимаются. Остается разве что один — почему Юлия Владимировна так долго не решалась на этот простой поступок? Ответ очевиден. Памятуя нелестные обвинения в коррупционных связях с группой “Приват”, Юлия Тимошенко хотела сделать все, дабы не дать повода оправдаться этим слухам. Однако, видимо, ситуация потребовала больших политических жертв, чем предполагалось изначально.

Глеб ПРОСТАКОВ

Политика идет в бизнес

Игорь Бураковский, директор Института экономических исследований и политических консультаций:

— Сегодня нет реального разделения бизнеса и власти. Политики используют бизнескруги для достижения своих целей, будь то укрепление личного влияния или финансирование выборов. Если раньше бизнес шел в политику, то теперь политика все чаще вмешивается в бизнес-процессы. И эта проблема сегодня кажется неразрешимой. Поворот событий вокруг НЗФ говорит о том, что правительство торопится. Провал приватизационных поступлений — несколько сотен миллионов гривен вместо запланированных 7 млрд — очевиден. Это значит, что Кабмин делает серьезную ставку на продажу таких предприятий, как “Криворожсталь” и НЗФ еще в этом году. Более того, по моему мнению, крайне сомнительно, что, продав эти активы, государство поспешит возвращать деньги, уплаченные их экс-владельцами. Исходя из этого стоит полагать, что правительство сделает все возможное, чтобы затянуть переговоры с собственниками по поводу суммы возврата. Найдутся сотни причин и зацепок, чтобы отложить выплаты далеко за рамки текущего бюджетного года.

“Криворожсталь” и НЗФ — предприятия знаковые. По политическим соображением отказаться от преследования их собственников очень тяжело и президенту, и тем более правительству. Думаю, власть в данном случае идет на принцип. Другой вопрос, что даже в этих двух случаях можно было бы действовать не так топорно. Для меня до сих пор остается вопросом, какую же цель преследует власть? Разрушить бизнес Пинчука? Получить дополнительные деньги в бюджет? Если цель — достижение юридической чистоты и справедливости, то почему преследуются только собственники предприятий, тогда как чиновники и госорганы, отвечавшие за продажу активов, остаются нетронутыми?