Объединению Европы придано ракетное ускорение

Президенты РФ и Белоруссии Дмитрий Медведев и Александр Лукашенко 19 августа в Сочи заявили о внесении изменений в план намеченного на конец года заседания Совета Союзного государства. В протокол предстоящих переговоров был внесен пункт о необходимости заключения нового договора о Единой системе противоракетной обороны (ПРО), которая должна стать двусторонним клоном работающей с середины 1990-х годов многосторонней Единой системы ПВО Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Тем временем США и Польша договорились “слегка” усилить 3-й Позиционный район НПРО 96-ю мобильными ракетными комплексами ПВО Patriot РАС-3

ДОГОВОР Медведева и Лукашенко предполагает дислокацию в Белоруссии противоракет “длинной руки” С-400 взамен ныне стоящих на вооружении этой страны устаревших ракетных систем ПВО С-300. Через несколько дней после противоракетной инициативы Медведева и Путина 22 августа генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа, оценивая военную операцию против Грузии, официально заявил, что “ОДКБ в некоторых аспектах прямо конкурирует с НАТО”.

Варшавський сюрприз и Грузинское снотворное

Озвученная в разгар войны против Грузии сочинская инициатива о передвижении к границам Польши С-400 и заявление “о некоторых аспектах” противостояния выглядят явно запоздалой реакцией Москвы на новую угрозу. Угрозу не внешнюю, а внутреннюю: полный провал в российском стратегическом оборонном планировании, который чреват конфликтом между экс-президентом Путиным и новым Президентом РФ Дмитрием Медведевым. Последний, не успев закрепиться во власти, “оплошал” на оборонном фронте. Не считая откровенно “топорной работы” в Грузии, главной оплошностью нового президента выглядит стремительное заключение США и Польшей 14 августа Соглашения о размещении элементов американской Национальной системы ПРО (3-го Позиционного района НПРО).

Временной фактор сокрушил надежды Москвы на то, что внутриполитические коллизии в Польше между антироссийским и “умеренным” лагерями Леха Качинского и Дональда Туска максимально растянут сроки заключения противоракетного соглашения на 2009—2011 годы. Но быстрый, если не сказать молниеносный, срок процедуры парафирования этого соглашения (которое еще предстоит ратифицировать в польском парламенте) стал далеко не главным сюрпризом. Оглушительным ударом для Москвы оказалось изменение первоначальной редакции соглашения, ранее предполагавшей дислокацию в Польше узла ПРО в составе базы для новейших противоракетных авиасистем ABL и десяти тактических наземных противоракет “дальней руки”, так называемых “бустеров” (шахтных пусковых установок BV+). В то же время обнародованные детали нового соглашения неожиданно огорошили российские власти тем, что, кроме указанной немалой группы вооружений, в состав 3-го Позиционного района вошел еще один немаловажный дополнительный сегмент — 96 мобильных ракетных комплексов ПВО “короткой руки” Patriot РАС-3.

Раз можно делить Грузию, можно делить и Кенигсберг

Неожиданно замаячившие на границах Калининградской области РФ противоракеты РАС-3 получили хорошую славу благодаря тому, что во время первой войны США против Ирака они поразили более 90% всех ракет российского производства, которыми режим Хусейна успел ударить по Израилю и Саудовской Аравии. Они дают возможность практически полностью закрыть территорию Польши от локальных российских авиационных и ракетных налетов.

По существующим военным сценариям, локальные или ошибочные удары россиян против Польши вероятны только в одном случае: при различных вариантах изменения статуса входящей в состав РФ Калининградской области (бывшего германского Кенигсберга). Наиболее реалистичные из этих вариантов исходят из того, что российская армия будет вынуждена поражать “бандформирования” и “незаконную гуманитарную помощь” на приграничной территории анклава либо на территории сопредельных стран или в прилегающих водах. Раскрытый над Польшей зонтик из ракет РАС-3 сделал подобные акции практически невозможными.

Выражаясь языком военных, после появления в Польше этих ракет Кенигсберг заметно увеличил свои шансы добиться особого привилегированного статуса в составе РФ методом поддержанных извне организованных гражданских волнений.

Пока в российском “Янтарном крае” сапог российских военных больше, чем в украинском “курортном” Севастополе, и ни о каком признании жизнеспособности подобных сценариев Кремлем не может быть и речи. Неожиданно приняв на вооружение “короткие” ракеты, Польша получила возможность полностью закрыть небо над этим анклавом для возможной авиаразведки или точечных ударов российских войск по возможным гуманитарным миссиям. Причем можно надеяться, в таких сценариях речь идет совершенно не о масштабной войне, а о мелких и даже мельчайших по военным меркам конфликтах.

“НАНОПРЕЗИДЕНТ”, не видящий микрофакторов

Указанный выше “микрофактор” Кенигсберга, вполне возможно, поменяет устаревшее и полностью унаследованное от СССР отношение Москвы к разворачиваемой США Национальной системе ПРО (НПРО). В ее реализацию Вашингтон уже вложил более 87 млрд долл . бюджетных ассигнований. Исходя из нынешней советской логики Кремля, РФ необходимо догнать и уравновесить эти усилия, что обрекает эту далеко не богатую по американским меркам страну на экономическую экзотику. Такую, например, как восстановление золотодобычи на Колыме или же установление в стране диктатуры. Ведь только с ее помощью можно безболезненно взращивать государственные суперкорпорации и по частям распродавать, “обеспечивая оборону и технологические прорывы”.

Данный подход заставляет нынешние российские власти обращать внимание на футуристическую сторону НПРО и не замечать более важный, прикладной, аспект этого мегапроекта. Даже сейчас, когда единая НПРО еще не испытана, Вашингтон уже эффектно использует идею “ракетного зонтика”, как магнит, консолидирующий государства, которые еще в конце 1990-х невозможно было представить членами ЕС и НАТО. Логичным продолжением такой стратегии станет распространение элементов НПРО на Кавказ. У берегов этого субрегиона, хотя бы ради интересов входящих в НАТО Турции, Болгарии и Румынии, вполне может быть развернут единственный испытанный и давно работающий морской эшелон НПРО — оснащенные противоракетами эсминцы “Иджис” и крейсеры “Тикондерога”.

При реальном, а не футуристическом восприятии НПРО Москва до последнего времени вполне могла бы разбавить эту горькую для нее перспективу совместными инициативами по ПРО. Однако начатая новым российским президентом Дмитрием Медведевым война в Грузии полностью перечеркнула эти планы. Из-за этого необдуманного конфликта стремительное изменение стратегических оборонных контуров Европы стало необратимым, а закрепленное за Медведевым прозвище “нанопрезидент” потеряло былой приятный оттенок всевидящего технократа. Что касается роли Украины в этих непростых процессах, то наша страна в очередной раз оказалась в буферной зоне. Не являясь активным участником ни одной из озвученных оборонных инициатив, Киев почему-то придерживается молчаливого нейтралитета. Затягивая решение вопроса о собственной системе предупреждения о ракетном нападении, Украина вновь рискует оказаться вне новых оборонных раскладов в Евразии.

Иван ПЕТРОВ