Виктор Пинзеник: О“наркотике” для экономики, популизме и неотложных реформах

В когорте украинских политиков и управленцев у Виктора Пинзеника особое место. И не только потому, что он неоднократно занимал высокие государственные посты (первый и “рядовой” вице-премьер, министр экономики и финансов, народный депутат четырех созывов) и имеет как на левом фланге политикума, так и в центре немало строгих оппонентов и критиков. Так как рыночные реформы, на которых он настаивал, часто пробуксовывали и не давали обещанных результатов. Основателя и лидера партии “Реформы и порядок” иногда с осуждением называли рыночным фундаменталистом. Не поняли его и в ныне действующем правительстве, когда он обнародовал свои взгляды на методы борьбы с кризисом. И все же Пинзеник — специалист, которых в стране не так уж много. Не об этом ли свидетельствует и тот факт, что в Украине до сих пор нет министра финансов?

— Виктор Михайлович, вас знают как принципиального последователя либеральных право-консервативных взглядов. Видите ли вы сегодня людей такого же направления, к тому же не пораженных популизмом, среди претендентов на президентское кресло?

— К сожалению (вздыхает), популизмом сегодня страдают все. Все говорят о цели: хорошая жизнь. Но никто не дает ответа на главный вопрос: по какой дороге идти к этой цели, какие решения для этого должны быть приняты? Т.е. есть хорошие лозунги, но почти невозможно оценить их реальную ценность, а вот популизм виден, как говорится, и невооруженным глазом у всех претендентов. Я не могу выделить ни одного.

— Кажется, уже прошло девять месяцев со времени вашей отставки с поста министра финансов. Вы не жалеете о своем шаге? Что за это время родило правительство Тимошенко, по крайней мере, в экономике?

— Это правительство не способно рождать новую жизнь. Оно, к сожалению, рождает только проблемы. Правительство не решало проблемы — оно спокойно наблюдало за ними, а получив доступ к своего рода “наркотикам” в виде кредитов, наращивало их. И вместо того, чтобы лечить экономику, этими “наркотиками” создается видимость, что у нас все хорошо. В результате страну втягивают к сугубо украинский вариант кризиса, который уже абсолютно не связан с мировым. За этот год в стране появились и усиливаются серьезные системные проблемы, которые, повторяю, несут риск исключительно украинского варианта кризиса, происходящего из чрезвычайной разбалансированности нашей финансовой системы. Я считаю, этой аргументации достаточно, чтобы понять мотивы моего решения об отставке.

— Едва ли не самая большая экономическая проблема, с которой сегодня сталкивается наше правительство, — это отсутствие инвестиций в экономику. Мы проиграли в этом вопросе всем нашим конкурентам на этом рынке. Почему?

— В других условиях можно было бы говорить, например, о судебной системе, о регуляторной среде, указывая, что они несовершенные или просто плохие. Сегодня же нет смысла, поскольку ключевой риск кроется именно в финансовой сфере. В стране, обремененной дефицитом и долгами, возникает постоянный риск инфляции и изменения обменного курса. А что это для любого инвестора? Ему очень важно иметь тот стабильный метр, которым считают доходы и расходы. Он не может принять решение об инвестиции, так как не знает, каким будет тот денежный стандарт. И действительно, кто знает, каким будет курс национальной валюты даже в ближайшем будущем? Его прогнозировать невозможно, когда дефицит бюджета измеряется цифрой, превышающей 10 процентов ВВП. Этот дефицит невозможно покрыть за счет долгов (2009 год — исключение, потому что МВФ почему-то взял на себя необычную для него роль донора нашего бюджета). Такая ситуация — нестандартная. Далее правительство уже не сможет одалживать, поскольку нехватка средств измеряется сотнями миллиардов гривен. А поэтому существует постоянный риск включения печатного станка. И именно это не позволяет инвестору быть спокойным за свои деньги. Поэтому пока страна не вернет финансовый покой, ждать инвестиций не приходится.

— Что можно сказать об уровне сотрудничества правительства с МВФ? Кто на самом деле виноват в том, что Украина не получила четвертый транш?

— Ответственность за это нужно возложить исключительно на украинскую власть. Она берет на себя определенные обязательства, а МВФ — обычный кредитор, требующий определенных действий, которые позволят вернуть назад деньги. К сожалению, я не могу сказать, что и поведение Валютного фонда было идеальным. Конечно, он очень облегчил приспособление к кризису, так как без него реакция курса гривни должна была бы быть совсем другой. Сегодня мы бы имели курс не восемь гривен за доллар, а значительно больше. А для Украины это очень болезненно, поскольку курс связан со стоимостью обслуживания валютных кредитов и с состоянием банковского сектора.

Но в течение текущего года Валютный фонд предоставлял стране деньги, несмотря на то, что проблемы не решались, а усугублялись. Это не было хорошо для Украины. Поскольку такая “помощь” только прикрывала язвы и позволяла говорить, что в Украине нет проблем. Сегодня главная угроза для страны состоит в том, что она имеет серьезные проблемы, но их не видно. Они замаскированы. Замаскированы предоставленными огромными кредитами. В этом кроются серьезные риски для крайне необходимого серьезного лечения, так как обществу очень трудно понять и принять необходимость такого лечения.

Об остроте угроз, с которыми столкнулась страна, свидетельствует дефицит бюджета. Начну с того, что в последний раз такой поразительный его уровень (13 процентов ВВП) мы имели в 1992 году. В последние же годы страна не имела дефицита более двух процентов. В текущем году, а также согласно проекту бюджета на 2010 год дефицит превышает 10%. Страна всего за один год удвоила свои долги. Сейчас долг государства составляет 280 миллиардов гривен. На начало года было 189 миллиардов. Если раньше мы расходовали на обслуживание долгов 1,7 процента расходов бюджета, то по итогам 10 месяцев — 4,3 процента. И эта доля растет ежемесячно. Это порождение чрезвычайно глубоких проблем, которые могут вызывать очень неприятные явления. Лечить их будет значительно труднее, чем в начале года. Но так или иначе избежать “горьких пилюль” невозможно.

— Все сейчас спрашивают, на что использованы деньги МВФ в Украине, если правительство не ликвидировало ни одного кризисного явления? Вы тоже не знаете, на что пошли эти средства?

— Этот вопрос любят поднимать политики, хотя экономистам понятно, куда пошли средства. Часть — в Нацбанк. Эти средства были либо проданы, либо лежат в золотовалютных резервах НБУ. А другая часть израсходована на латание бюджетных дыр. (Моя оценка “бюджетной дыры” этого года — с учетом того, что рекапитализация не будет проведена полностью — 120—130 миллиардов гривен). И это законом предусмотрено, так как дыра была заложена в бюджет.

— Можете ли вы объяснить: специальные права займа (SDR) предоставлены Украине на безвозвратной основе, или их все же нужно будет возвращать?

— Вы имеете в виду ситуацию ноября с оплатой за газ? О ней очень мало информации. Я понимаю, правительство не очень хочет об этом говорить, поскольку в этом месяце мы будем иметь уникальную ситуацию: главным налогоплательщиком в государственный бюджет Украины стал Международный валютный фонд. Это беспрецедентная вещь. Правительство зачислило эти средства МВФ как доходы бюджета, что позволяет ему показать бурный рост. В результате может даже создаться впечатление об отсутствии кризиса: доходов в бюджет уже получено больше, чем на это же время в прошлом году. Но ведь эти средства нужно будет отдавать. Ссуды никогда не включались в доходную часть бюджета.

— Но ведь недавно вы давали довольно позитивный макропрогноз для Украины на 2010 год. Он остается в силе? Он останется актуальным независимо от того, кто победит на президентских выборах?

— Что вы имеете в виду?

— Тогда речь шла о возможном росте ВВП...

— В своих прогнозах сейчас я не слишком озабочен ростом ВВП. Поскольку не в этом ключевая проблема. Самая большая угроза для страны — разбалансированность государственных финансов. Это настоящая бомба. Я не хочу сказать, что мы не могли бы выйти на позитивную экономическую динамику ВВП, но при тех тенденциях, которые наблюдаются в финансовой сфере, возникает риск спада экономики по другой причине — включения печатного станка. Я назову цифры: 150 миллиардов гривен — дыра проекта бюджета следующего года, а еще не менее 50 миллиардов нужно одолжить на обслуживание старых долгов. Т.е. нужно одолжить 200 миллиардов... Какой рынок их может дать? Внешний — вряд ли, там уже нет для нас средств. На МВФ тоже можно полагаться только до определенного времени, как было в этом году. Страна входит в новый год с огромными рисками. Альтернатива печатному станку в этих условиях только одна — приведение расходов к уровню имеющихся доходов. Но об этом даже говорить сегодня не хотят.

— Продолжаете ли вы преподавать? Как вы оцениваете знания и взгляды нынешних студентов? Интересует ли ваших студентов реальное состояние экономики? Видите ли вы в них потенциал для того, чтобы изменить его к лучшему?

— Читаю лекции в Киевском экономическом университете, в Киево-Могилянской бизнес-школе, в Институте банковского дела, в Академии труда. Общение со студентами — очень приятное дело. Это хорошее поколение. Хотя контингент разный. Но в каждой группе есть юноши и девушки, от знаний и взглядов которых получаешь особое удовольствие. Единственная проблема (и это, кажется, проблема нашего образования и в школах, и в вузах) — их мало учат думать. А это же важнейший элемент, на котором должны были бы стоять наши образование и наука. Студентов часто приучают к штампам. Поэтому им довольно трудно самостоятельно выйти на логику экономических процессов. Но все же с этими людьми намного интереснее работать, чем с предыдущим поколением. Я однозначно не связываю это только с молодостью. Встречаются люди и старшего поколения, у которых хорошо работает голова, но легче работать с поколением, которое не помнит старых советских времен. Единственное, что портит молодые мозги, — это политики, приучающие всех к тому, что государство о них позаботится. Нет! Любая страна, декларирующая это, — лжет. Потому что заботиться можно только о небольшой части общества, которая действительно в этом нуждается. А привычка к патернализму государства — очень плохая. Приучать молодежь нужно к другому: ты сам должен обеспечивать себя, а государство должно только создавать надлежащие условия, чтобы дать такую возможность. И этого люди должны требовать от власти. Такой подход стимулирует инициативу, не приучает надеяться на кого-то. К сожалению, противоположную позицию мы ежедневно слышим с экранов телевизоров, причем от всех основных политических сил.

— Мой самый главный вопрос: какие три реформы вы бы посоветовали в первую очередь провести будущему президенту Украины?

— Первая реформа — возвращение к жизни за заработанные средства. Или иначе: сбалансирование расходов с реальными доходами государства. Это задача системная и охватывает целый блок вопросов от энергетической до пенсионной сфер. Поскольку это главные возбудители дефицита бюджета.

Вторая реформа должна изменить регуляторную среду, т.е. создать условия для инвестиций.

Третья — обновить систему власти, заставить ее исходить из того, что нужно людям, а не из того, что желательно для чиновника. Речь идет не только об известной публичной проблеме отношений Президента и премьера. Нужно добиться оптимальной структуры в правительстве, которая сегодня построена по отраслевому, а не функциональному, как должно быть, признаку. В таком случае в правительстве будет всего 13 министров (вместе с премьером), а не 25. Почему это очень важно? Лишние звенья мешают плодотворной работе, создают, придумывают препятствия. Да еще и функции у них размытые, и поэтому нет ответственности. Например, кто сегодня должен в стране отвечать за бюджетную политику? Какой именно министр? Тем более что он не подписывал соответствующий закон. Сегодня 450 народных депутатов плюс 25 министров имеют право готовить проект закона о бюджете. А спросить с кого? К сожалению, в обществе еще нет достаточного понимания этой проблемы, решение которой крайне важно для того, чтобы система власти начала работать; чтобы у исполнительной власти была жесткая вертикаль и не было, так сказать, независимых институтов. Во власти должна быть такая же жесткая дисциплина, как и в армии. И не должно быть структур, которые никому не подчинены. Сегодня они есть. Это Государственная налоговая администрация, Государственная таможенная служба и некоторые другие, которые вообще выпадают из системы государственной исполнительной власти. На мой взгляд, эта реформа была бы чрезвычайно важной для того, чтобы повысить уровень эффективности государственной власти. Если, скажем, Минфин отвечает за бюджет, то именно ему и должны подчиняться все те госорганы, которые обеспечивают наполнение казны, т.е. налоговая и таможенная службы, Фонд государственного имущества, Госказначейство. Потому что отвечает за выполнение бюджета не налоговая, и не таможня, и тем более не Фонд имущества, но если они не подчинены Минфину, то возникает, простите, бардак и конфликт.

— Какие амбиции имеет партия “Реформы и порядок” и вы лично в политических состязаниях, разворачивающихся в Украине? Если не секрет, кого будете поддерживать?

— О партии могу сказать, что она не имеет своего кандидата в президенты. А если вопрос ко мне лично, то я не принимаю участия в нынешней избирательной кампании.

— Т.е. вы абсолютно отстраняетесь от этого процесса?

— Я не принимаю участия в кампании...

Виталий КНЯЖАНСКИЙ