Украина успела к арабской перегазовке

Киев анонсировал аналогичный проект. Правда, ни крупных ассигнований, ни арабских шейхов за ним пока нет.

На минувшей неделе в Киеве, по информации, состоялась встреча представителей украинского правительства и зарубежных корпораций — японской Mitsubishi Group Inc., канадской SNC Lavalin, турецкой Сalik Group AS и польской Gas Sistema S.p.o. Участники обсуждали возможность реализации нового газового проекта в Украине, который может стать достойным ответом на главное июньское событие восточноевропейского газового рынка.

Речь идет о выходе на него арабской корпорации QatarGas, которая заключила с Gas Sistema контракт на поставку в 2014—2034 годах по 1 млн. т сжиженного газа ежегодно. Итогом встречи стало решение большинства указанных компаний выделить Украине средства на разработку технико-экономического обоснования (ТЭО) строительства первого в нашей стране морского терминала по приему сжиженного газа в танкерах. Опыт Польши стал для Киева заразительным.

По словам замминистра топлива и энергетики Украины Бурзу Алиева, наиболее активной в деловом плане стороной переговоров вполне можно считать турецкую компанию. Именно эта компания вместе с Mitsubishi в настоящее время завершает строительство экспортного СПГ-терминала в Туркменистане, для которого украинский импортный терминал может стать конечным звеном. “Турецкая и японская компании по итогам переговоров предложили Украине полностью за их средства разработать ТЭО. Об основных принципах или логистике будущих поставок сжиженного газа говорить пока рано. Первым шагом должна быть политическая воля навстречу проекту. Вторым — могло бы стать решение правительства о предоставлении государственных гарантий под строительство, тогда следующим шагом станут ТЭО и бизнес-план. На их разработку уйдет не менее шести месяцев. Надо признать, что проект строительства имеет влиятельную поддержку извне”, — заявил Алиев. Кроме того, следует определиться, на каких базовых принципах будет работать терминал — в составе Госрезерва или “Нафтогаза Украины” или вне этих структур, но это вправе решить только Кабинет Министров.

Турецкая роль

Проектная стоимость строительства СПГ-терминала — при мощности по приему газа в эквиваленте 10 млрд. м3 (пятая часть рынка импорта газа в Украину) — оценивается в $750—800 млн. По словам участников переговоров, о точной сумме инвестиций можно будет судить лишь после того, как Киев определится со структурным статусом предприятия. Статус очередной дочерней компании в составе “Нафтогаза”, например, облегчает коммерческое кредитование. В то же время дислокация строительства в системе Госрезерва даст терминалу стратегический статус. В таком случае он сможет взять на себя роль газоснабжения страны при предвоенных либо чрезвычайных обстоятельствах, спасая казну от излишних кредитных рисков, которые есть в традиционных схемах. И тот, и другой варианты на нынешних переговорах стороны не обсуждали, стараясь не опережать события.

В то же время все приехавшие в Киев отметили главное: Украина с идеей строительства терминала идет в ногу со временем. По словам участников переговоров, еще два-три года назад Турция почти на 100% зависела от поставок “Газпрома”. Сегодня, когда на трубопроводный рынок этой страны зашел Азербайджан и вместе с этим заработал СПГ-терминал по импорту ресурса из Египта, доля “Газпрома” упала в два-три раза. В итоге цена продаж российского газа Турции сейчас на уровне 180 $/1 тыс. м3, то есть несколько ниже, чем в странах-сателлитах РФ вроде Белоруссии или Армении. Конечно, в определении цены для Турции некоторую роль играет фактор поставок из Баку и специфика скидок российского проекта “Голубой поток”. Но в целом Анкара считает демонополизацию своего рынка газа результатом в первую очередь удачного проекта строительства СПГ-терминала.

Что гданьску ветер, то киеву шторм

Одним из поводов для оптимистичных оценок перспектив СПГ-проекта является недавний польско-арабский контракт, который через два-три года будет способен обеспечить более 10% польского рынка.

Это угрожает сокращением продаж российскому “Газпрому”, который пока на 100% контролирует польский рынок импорта. Монополия заметно бьет по польской политике, раздувая бюджеты левых польских партий, телерекламу которых ежегодно нагнетает неведомо откуда взятый “газовый кеш”. “Старые” же европейцы этих проблем Варшавы упрямо не понимают, предпочитая списывать подобные нюансы на случай либо местную дикость. При этом даже сегодня, спустя более чем семь лет после вхождения Польши в ЕС, Европа полностью игнорирует то, что крупнейшие польские частные капиталы сделаны на монополии “Газпрома” или донорстве российских нефтяных компаний. Капиталы влияют на мнение политиков, что, в свою очередь, определяет уровень бюджетных отношений с Брюсселем.

Правда, говорить о том, что Украина благодаря СПГ-проекту сможет вместе с Польшей закупать газ в Персидском заливе и сбивать российские цены, пока преждевременно. Терминал в Польше строится в статусе госкомпании, в связи с чем его старт затянулся на несколько лет. При наличии должной политической воли Киев, конечно, может остановиться на более гибком коммерческом варианте. Но за его спиной не будет ЕС, как в случае с Польшей, или ресурсов Египта, как в случае с Турцией.

Андрей СТАРОСТИН