Красивый выход УАЗа

Приходится признать: решение компании Sollers использовать для автомобилей УАЗ корейскую платформу SsangYong лежало на поверхности: два производства внедорожников под одним “началом” — рано или поздно одного из них пришлось бы использовать, чтобы помочь выжить второму. Тем более, что в нынешнем виде “уазики” действительно не справляются с жесткой конкуренцией на рынке.

Впрочем, низкое качество и невостребованность на рынке — это параметры, под которые попадает сегодня практически любое традиционное автопроизводство. Отсюда и повальное желание решить проблему радикально, через покупку иностранных технологий. Такое решение дает результат быстро, но таит в себе и определенные опасности.

Так все-таки, хорошо это или плохо, то что у российских внедорожников, к примеру, будет “корейская платформа”? Тут — как посмотреть. С одной стороны, такой способ экономически целесообразен для компании. И если средства от продажи корейских “уазиков” направят на разработку собственной новой российской платформы, возможно, ничего плохого в таком маневре нет.

Но вступая в такое партнерство, Sollers оказывается в зависимости от иностранного автопроизводителя. Ведь сегодня отношения одни, завтра — другие: положение марки оказывается довольно шатким.

Есть здесь и еще одна важная составляющая. Что такое SsangYong? По своей конструкции это обычный внедорожник, похожий на большинство других моделей этого сегмента, похожие есть и у других марок.

А производители сегодня, в основном, — такова уж тенденция — уходят от “внедорожности” в сторону большего комфорта. Кстати, пусть это звучит несколько иронично, но первым в мире внедорожником, сделанным в рамках такой концепции около 30 лет назад, стала российская “Нива”. Ее, правда, потом достаточно быстро перестали толком обновлять, и сегодня, с точки зрения комфорта, наша “Нива”, конечно, уже не конкурент SsangYong.

А вот УАЗ по-прежнему отличает ряд уникальных свойств. И при переходе на платформу SsangYong эти свойства просто теряются. Главное среди этих свойств — чрезвычайно высокая проходимость. Ведь “уазики” — это военный заказ, их делали для армии. Хорошая проходимость была главным козырем автомобиля. Ни один SsangYong не выдержит конкуренции по проходимости с “уазиком”.

По сути, возможны два сценария. Первый — оптимистичный: расширение модельного ряда, за счет дополнительной второй модели, “кроссовера”. Он позволит компании увеличить охват. Впрочем, развивать прежние российские “уазики” все-таки придется, и как это делать по-прежнему непонятно. Ведь скрестить эти две модели, поставив кузов УАЗа на платформу SsangYong, — крайне странное занятие. А выпускать для таких “уазиков” собственный новый кузов — мероприятие сомнительное с точки зрения рентабельности.

Куда реалистичен другой сценарий: полная замена российского автомобиля другим, корейским, и уход в новый класс. Посудите сами. Скажи сейчас Sollers: “мы закрываем производство прежних “уазиков” и заменяем их “ссанйонгами”, — производителя просто не поймут. И не поймут не только поклонники “уазиков”, но и власти, которые поддерживают Sollers именно как российского производителя. И потому новые корейские “уазики-ссанйонги”, скорее всего, тоже слегка закамуфлируют под российский продукт, замаскируют с помощью небольшого рестайлинга и “локализации”. Такая замена достигается куда наименьшей “кровью”. Пример из мировой индустрии — Opel Frontera, которая путем минимальных манипуляций была переделана в Isuzu Rodeo. Поменяли несколько панелей “передка” и заднюю светотехнику. Скорее всего, УАЗ пойдет именно по этому пути. Правда, история российской марки как таковой на этом и окончится, и с этим придется смириться.

     Святослав СААКЯН