Казахстан первым всплыл со дна

Наши соседи делятся на тех, кто сильно пострадал от кризиса и продолжает “лежать на дне”, как Россия (таких большинство), и тех, кто в силу структуры экономики — как Азербайджан — или из-за ее отсталости и изолированности — как Узбекистан — почти не заметил мирового кризиса. Со временем обязательно должна была появиться третья группа, которая станет примером для остальных: это те, кто упал, а потом “отжался”. “Модель”, кажется, появилась раньше, чем можно было ожидать. Премьер-министр Казахстана Карим Масимов заявил, что ВВП страны во II квартале 2009 года по отношению к I кварталу вырос чуть больше, чем на 3% (это означает рост на 2,1% год к году). Страна, очень похожая на Россию по структуре экономики, социальным показателям и системе управления, первой среди наших соседей начинает выздоравливать. Как ей это удалось?

Кризис в помощь

Для сравнения:: российский ВВП в первом квартале упал на 9,8%, во втором — на 10,4% к аналогичным периодам прошлого года. То, что помогло Казахстану — так это, как ни странно, “преждевременный” приход кризиса. Буря началась раньше, чем в России, поскольку в Казахстане куда лучше развита финансовая система. Ее и “накрыло”. Главное, что у Казахстана была выше зависимость от зарубежных заимствований. А потому кредит там начал сжиматься одновременно с развитыми странами — в 2007 году.

Если в России бегство капитала и падение цен на нефть совпали по времени, то в Казахстане эти два шока разошлись во времени больше, чем на полгода. У правительства было время подготовиться. И оно использовало эту фору самым лучшим образом .

Прошлый год стал для Казахстана тяжелым. Если в 2001 — 2007 гг. рост ВВП не опускался ниже 8,9% и всегда превосходил российский, то в прошлом году экономика Казахстана выросла на 3,2% против 5,6% в России. Тяжело было и бюджету: правительство начало сокращать расходы, включая зарплаты госслужащих.

Еще до кризиса Казахстан опередил Россию в проведении некоторых важных реформ: “ненефтяной” бюджет, стабилизационный фонд, куда более масштабная и эффективная налоговая амнистия, сохранение низкой доли госсектора (10% ВВП против 40% в России), привлечение иностранцев в проекты, включая сырьевые. Кроме того, удалось сохранить сравнительно низкую налоговую нагрузку на нефтяной сектор.

Казахстанская модель

Нагрузка на нефтяной сектор — важная деталь. Она позволила Казахстану сделать то, что не смогли в России: снизить налоговое бремя в кризис на 3% ВВП. Нагрузка для экономики в целом была уменьшена, а для сырьевых экспортеров (не только нефтяников) — увеличена.

Благодаря этому, несмотря на снижение налогов (которое будет продолжаться до 2011 года), дефицит бюджета в этом году составит всего 3,5% ВВП. Снижение налогового бремени — это одно из главных отличий казахской антикризисной программы от российской (у нас, напротив, в 2011 г. ожидается рост налогов). Второе главное отличие — это направления, на которые тратят государственные деньги.

Антикризисная программа в России, по заявлению премьера Владимира Путина, “стоит” 12% ВВП. В Казахстане на борьбу с кризисом пустили 14% ВВП. Но в России до реального сектора деньги практически не доходят. Почти 10% ВВП ушло на поддержку финансовой системы, причем больше 7% уже вернулось Центробанку, так как эти деньги были выданы на рубеже прошлого и нынешнего годов в виде краткосрочных кредитов банкам.

Правительство Казахстана распределило ресурсы по-другому. Значительная часть пакета (935 млрд тенге) пошла на стабилизацию банковского сектора. На создание фонда стрессовых активов (что-то вроде “плохого банка”), которого в России нет и не будет, будет потрачено до 122 млрд тенге. Но немалые деньги пошли и на прямое стимулирование реального сектора. Причем, в целом, а не отдельных предприятий. Так, 350 млрд тенге выделено агропромышленному сектору, а 120 млрд — на инфраструктурные проекты. Еще 550 млрд — налоговые послабления.

Причем в отличие от России, где окончательно пакет помощи экономике был утвержден только в мае, в экономику Казахстана первые деньги начали поступать уже в IV квартале 2008 года, а с I квартала вступили в силу налоговые стимулы. Сказалось и раннее наступление кризиса, и оперативность властей.

Китайское лекарство

В Казахстане больше 6% ВВП потрачено на поддержку реального сектора. В России пока не выделено и 1%. В итоге летом промпроизводство в Казахстане стало расти. В июне оно выросло на 7% относительно июня прошлого года — результат госинвестиций и налогового стимула. А добыча полезных ископаемых выросла аж на 11,3% — за счет прямых иностранных инвестиций, которые в российском сырьевом секторе случаются все реже. Поэтому в Казахстане добыча растет, а не стагнирует, как в России.

В прошлый (уже, фактически, кризисный для Казахстана) год 40% всех ПИИ в сектор добычи полезных ископаемых пришло из Китая. В этом году правительство планирует привлечь из Азии и Ближнего Востока еще $3 млрд на инфраструктуру. Близость к Китаю выразилась не только в доступе к ресурсам, но и антикризисной политике, которая близка к китайской — с акцентом на поддержку реального сектора. Результаты почти столь же впечатляющие, как в Поднебесной.

Проблемы Казахастана очевидны. Если в России пузырь надувался через бюджет, то в Казахстане — через банки. От этого былого банковского великолепия Казахстан и страдает. Правительству уже пришлось пойти на национализацию банков. А теперь, если кредиторы не согласятся с условиями реструктуризации, казахские финансовые гиганты могут пройти через банкротство.

Именно сохраняющиеся проблемы в финансовом секторе, на которых заострил свое внимание МВФ, выпустивший 29 июля свои рекомендации по Казахстанской экономке, возможно, не дадут Казахстану достичь роста ВВП по итогам года в целом. Но Казахстан все равно следует признать первым выздоравливающим на постсоветском пространстве. Китайское лекарство помогло.

Николай ДЗИСЬ-ВОЙНАРОВСКИЙ