Экстремизм — увлечение вредное и опасное для здоровья

Уроки истории научили не всех

Терроризм и другие крайние формы экстремизма упорно сопровождают человечество. ХХ век и первое десятилетие начавшегося столетия предельно насыщены этими событиями. После терактов в США 11 сентября 2001 г. мир четко осознал, что игры с террористами и прочими любителями “силового экстрима” опасны и могут привести к самым грустным последствиям. А ведь именно Америка поддержала афганскую оппозицию 80-х годов прошлого столетия, которая позже повернула оружие против своих покровителей. Помимо США, характерные уроки получила Россия. Политика “заигрывания” и “бесхребетности” на Кавказе при Ельцине породила именно то, что должна была породить: чеченский конфликт, который не разрешен до сих пор. Но, видимо, неприятные события в других странах послужили для Украины должным уроком.

Недавние взрывы в Макеевке хотя и не признаны терактом, тем не менее держали в напряжении всю страну. Не ожидая окончания расследования, уже сейчас можно сделать вывод, что методы экстремистов вполне “успешно” стали применяться и в других видах противоправной деятельности, включая финансово-экономические “разборки” и даже обычную уголовщину.

Искатели приключений

Но самое страшное, когда о насилии начинают думать и говорить политики. События нескольких недавних дней вынудили вновь вернуться к этой теме. Во всяком случае при праздновании недавнего Дня соборности во Львове у памятника Тарасу Шевченко состоялось “вече” с участием представителей различных политических партий и общественных организаций. Экс-депутат Львовского облсовета и президент Благотворительного фонда “Украина-Русь” Ростислав Новоженец заявил: “Украина должна стремиться к тому, чтобы вернуть себе все этнические земли. Говоря сегодня о Соборности, мы в основном говорим о единении Востока и Запада, но это — не совсем так, поэтому создатели Акта Соединения вкладывали в слово Соборность объединение всех украинских этнических земель в одном украинском государстве... В 1919 году территория Украины была на 60% больше, чем сегодня. Мы потеряли Лемковщину, Надсянье, Холмщину, Подляшье, которое отошло к Польше, Берестейщину, Гомельщину, отошедшую Беларуси, Стародубщину, Восточную Слобожанщину, наконец, Кубань, которая 28 мая 1918 объединилась с Украиной... Мы потеряли Приднестровье, Мараморощину, Южную Буковину, которая сегодня в Румынии. Поэтому у нас сегодня нет Соборности, но мы должны к этому стремиться”.

Собственно, в этих словах нет ничего нового. Нечто похожее можно найти в мемуарной литературе, описывающий историю зарождения нацистского движения в пивных Мюнхена много лет назад. Итог известен, повторять нет смысла. Но на львовской площади “экстрима” показалось мало, и мнение Ростислава Новоженца поддержал на митинге лидер УНА-УНСО Юрий Шухевич: “Правильно здесь было сказано: еще далеко не все этнические земли мы собрали вместе, тогда будет Соборность, когда мы соберем те украинские земли, которые еще есть за пределами Украины, но для того, чтобы это случилось, мы должны построить единство в наших сердцах... Украинцам не нужно жаловаться на “вождей”, а самим преодолеть гордыню в собственных сердцах, которая приводит к раздору. Тогда действительно мы получим Соборность — пока от Ужгорода, Львова до Луганска, а дальше действительно на всех украинских землях”.

Пока на львовской площади местные политики вспоминают территории других стран, озабоченность некоторых политических сил в Крыму прямо противоположная. В частности, 19 января интернет-сайт “ФЛОТ-2017” привел слова председателя меджлиса крымскотатарского народа Мустафы Джемилева о том, что меджлис требует создания национально-территориальной автономии. По словам Джемилева, крымские татары проигнорировали референдум по восстановлению автономии полуострова в 1991 г. и до сих пор не согласны со статусом Крыма, а послевоенное наше национальное движение, зародившееся в местах депортации, сводилось к тому, что советская власть должна восстановить полностью наши права и восстановить национально-территориальную автономию — которая была бы создана с учетом того, что на этой земле живет коренной народ. “Крымские татары в этой автономии подвергаются жесткой дискриминации, поэтому мы говорим, что эту автономию необходимо преобразовать в ту, идея которой была изначально”, — подчеркнул лидер меджлиса. Такая автономия предполагает официальный статус крымскотатарского языка, представительство крымских татар во всех структурах власти, “восстановление прав крымскотатарского народа” и другие мероприятия”.

Джемилев на днях публично выразил также мнение, что крымские татары могут применить силу, если правоохранительные органы в Крыму предпримут попытки по возврату земельных участков, самовольно занятых крымскими татарами: “В ближайшее время ожидаются погромы крымских татар. В любом случае ничем хорошим это не закончится. Может дойти до кровопролития. Особенно это реально там, где на участках уже построено жилье и человек потратил все, что имел, на стройку. Дома будут сносить вместе с людьми. Естественно, реакция будет непредсказуема”.

Чтобы избежать таких “угроз-предупреждений” по поводу экстремистско-силовых аспектов, политика в отношении крымских татар должна быть ориентирована применительно к тем задачам, которые стоят перед украинским государством. Наверное, не стоит слишком акцентироваться на политических правах определенного этноса, отделяя его от всех граждан страны.

Странно слышать о силовых аспектах во внутренних или внешних делах от тех, чья должность предполагает не популизм, а взвешенность и конструктивность в словах и поступках. Например, 22 января в День соборности на Софийской площади в Киеве председатель Комитета Верховной Рады по вопросам национальной безопасности и обороны, председатель партии “Гражданская позиция” Анатолий Гриценко заявил, что “власть Януковича делает ставку на силу, на давление, на штыки. Поэтому хочу, чтобы Янукович услышал то, что я скажу: на штыках сидеть очень неудобно и долго усидеть не удастся”. Но неужели нынешний борец “за чистоту в политике” и справедливость г-н Гриценко забыл, как несколько лет назад, когда “Беркут” выгонял сотрудников управления Госохраны из здания Генпрокуратуры и на Киев двинулись колонны Внутренних войск, в возглавляемом им военном ведомстве судорожно искали способ повлиять на внутриполитический кризис в стране силовым путем? Кстати, сомневающихся и возмущенных просим не беспокоиться — в редакции есть достойные аргументы, позволяющие это подтвердить.

Подводная часть айсберга

Прошу заметить, что мы очень болезненно реагируем, если какой-нибудь зарубежный политик, например в Румынии, озвучивает тему территориальных претензий и прочих амбиций в отношении Украины. В нашей стране подобные вещи тщательно отслеживаются теми, кому это положено, и в последующем не остаются без внимания. Вполне логично предположить, что где-нибудь за рубежом ознакомились и с текстом выступления-призыва 22 января во Львове о необходимости вернуть те или иные земли в состав Украины. И готов спорить, что на стол руководителей как минимум пяти государств (именно о стольких странах вел речь г-н Новоженец) легла информация спецслужб о наличии в Украине сил, призывающих к пересмотру границ... Если учесть, что действующая власть предпринимает усилия для развития конструктивных отношений со всеми соседями, возникает вопрос: кому нужны такие заявления и кому от них польза?

Очевидно, что при первом удобном случае соответствующий упрек нашим дипломатам и политикам со стороны соседей обеспечен. Приведу характерный пример. Автору несколько лет назад довелось читать официальные документы за подписью первых лиц Израиля, в которых они возмущались антисемитизмом в публичной деятельности владельца и руководителя одного из известных в Украине частных вузов и призывали руководство нашей страны пресечь это.

Странное молчание власти

События в очередной раз напомнили о том, что мы живем в информационную эпоху, и по определению информационное пространство нашей страны не может находиться в хаотичном состоянии. В этом хаосе порядок наводит или сама страна (как государство, так и институты гражданского общества, желательно, чтобы они это делали совместно), или кто-то другой, обычно из-за рубежа. О желающих реализовывать свои интересы в информпространстве Украины написано много. Но в нашей стране до сих пор нет единой вертикали госструктур с соответствующими задачами, обязанностями и ответственностью, которые делают упомянутую информационную среду безопасной и комфортной, свободной от экстремизма и прочих видов насилия. Не ставя под сомнение необходимость сокращения числа чиновников и административных структур (действующая власть этим сейчас активно занимается), нужно создать реально работающий государственный орган, который заполнит информационный вакуум и сможет обеспечить оперативную и эффективную реакцию в массмедийном пространстве на различные экстремистские призывы вроде упомянутых выше.

Было бы логично, если бы в рассматриваемом нами случае в СМИ оперативно прошла информация о том, что заявления господина “Х” являются его частным мнением, не имеют отношения к политике государства и противоречат нормам права и морали. Увы, призывы к присоединению к Украине территорий других стран прозвучали, несколько дней об этом в электронных СМИ читает любой желающий, а официальной реакции не последовало.

А ведь на проблему нужно смотреть гораздо шире. Незадолго до прихода “оранжевой” власти в Украине по линии СБУ была инициирована разработка проекта закона “О борьбе с экстремизмом”. Несмотря на наличие у специалистов разных подходов и мнений, его необходимость все же назрела. Есть же закон “О борьбе с терроризмом” (на его основе были приняты также другие нормативные акты, которые в определенной мере регламентируют деятельность государства по недопущению и пресечению террористической деятельности). Но далеко не каждый правонарушитель-экстремист — террорист. Поэтому развитие нормативно-правовой базы в сфере борьбы с противоправной деятельностью — насущная задача.

Увы, смена руководства антитеррористического центра при СБУ привела к пересмотру взглядов. Вскоре было решено прекратить работу над законопроектом о борьбе с экстремизмом. Причина — банальное желание не перегружать себя длительной и трудоемкой процедурой разработки и сопровождения законопроекта, прохождение которого требовало настойчивости и усилий. А жаль, ибо наличие в стране соответствующей и адекватной угрозам нормативной базы в сфере национальной безопасности является также и фактором сдерживания для жаждущих острых ощущений.

Свобода слова и демократия не означают вседозволенность. У нас не откажут себе в удовольствии пожурить новую власть за усиление цензуры, ужесточение контроля за СМИ и прочие “утиски”. Эти упреки во многих случаях вполне обоснованны. Но, согласитесь, когда у человека, особенно занимающего высокий пост или являющегося публичной личностью, нет понимания границ дозволенного, ему нужно напомнить об ответственности (за сказанное в том числе).

Александр НИКОЛАЕВ