Донбасс без работы

Молодой человек, получивший статус безработного, свободно владеет английским языком, имеет степень магистра по экономике, стажировался в США и готов предоставить целую пачку сертификатов и дипломов о своих навыках и достижениях в сфере финансов. Вот правда демонстрировать все это некому — в базе данных центра нет ни одной подходящей вакансии для этого претендента. И, как говорят специалисты, в ближайшем будущем они вряд ли появятся.

Для Донбасса история Антона уже давно не сенсацией. Донецкая область считается регионом, более других пострадавшим от кризиса, поэтому показатели безработицы здесь просто зашкаливают. Мощности предприятий с начала года сократились на 35%, и работы на всех просто не хватает.

Готовимся к худшему

Сегодня количество безработных в Донбассе, по данным губернатора области Владимира Логвиненко, составляет 72 тыс. человек. Ежемесячно эта цифра растет примерно на 10 тыс., и самый пик ее роста еще впереди — говорят, что в апреле-мае число незанятых дончан с легкостью преодолеет барьер в 100 тыс. Впрочем, речь в данном случае идет только об “официальных” показателях. По неофициальным же, уже сегодня число безработных давно превысило отметку в 300 тыс. человек.

По словам директора Донецкого областного центра занятости Тамары Козенко, не стоит забывать о тех гражданах, которые потеряли работу, однако регистрироваться как безработные не пришли и сейчас либо просто сидят дома, либо перебиваются случайным заработком. “Если в ноябре 2008 года этот показатель составил 200 тыс. человек, в декабре — 250 тыс., то в январе текущего года это уже примерно 313 тыс. И на вопрос губернатора: “Какой процент из этого количества вы ожидаете увидеть у себя в центре”, — я ответила: “Не более 50%”, — поясняет она.

Помимо этого, как рассказал “Главреду” Владимир Логвиненко, в Донбассе есть так называемая “категория неопределенности”: 140 тыс. работников региона отправлены в бесплатные отпуска, а 160 тыс. — трудятся неполный рабочий день. Все они — потенциальные безработные, считает губернатор. “Динамика сокращений будет сохраняться. Мы рассчитываем на худшее, готовимся к худшему. Наши прогнозы, к сожалению, приобретают пессимистичный характер”, — добавляет Владимир Логвиненко. Область до сих пор не знает, какая загрузка у предприятий будет в апреле, и насколько они будут вынуждены урезать свои производственные мощности. По словам главы ОГА, положительные изменения наметились в машиностроительном комплексе, однако, предприятия все равно продолжают испытывать сложности с заказами, а это значит, что говорить о расширении количества рабочих мест пока рано.

Исходя из официальных цифр, сегодня каждый 65-й дончанин не имеет работы. Исходя из неофициальных — каждый 15-й. Если смотреть на ситуацию более “приземленно”, получится, что ежедневно в маршрутном такси рядом с вами едет как минимум один безработный. При этом в общем и целом работодатели сегодня могут предложить дончанам только… 8 тыс. вакансий. В некоторых населенных пунктах региона на одно рабочее место претендует сразу несколько десятков человек. Например, в Великоновоселковском районе — на каждую вакансию зарегистрирована сотня кандидатур.

Спрос не рождает предложение

Большинство предлагаемых специальностей — рабочие и технические, предполагающие исключительно физический труд. Сегодня Донбассу требуются дворники, водители, уборщицы, слесари, сантехники, электрики. Есть еще некоторое количество предложений для кассиров, продавцов в супермаркетах и официантов. Власти области, правда, обещают еще и открытие в ближайшее время так называемого “сезонного рынка работ” (работа в курортной зоне, на строительстве, в сфере обслуживания и торговли, на уборочных работах и т.д.). Этот рынок, согласно прогнозам, даст дополнительно еще 70-90 тыс. рабочих мест, однако и эти предложения могут устроить далеко не всех.

В то же время архитекторы, секретари, юристы, экономисты, адвокаты, нотариусы, банковские клерки, бухгалтеры почти никому не нужны. И именно они сегодня более других нуждаются в трудоустройстве. По мнению заместителя руководителя Донецкого городского центра занятости Людмилы Садовниковой, одной из основных проблем, усугубляющих “донецкую” безработицу, является очень большое несоответствие рынков предложения и спроса. Сегодня в одном только Донецком городском центре занятости на учете состоит 7,9 тыс. человек. Из них больше половины (4,8 тыс.) — служащие, и только 2,6 тыс. — рабочие. Однако потребность предприятий составляет 2,7 тыс. человек, среди которых львиная доля — рабочие специальности и лишь 0,9 тыс. рабочих мест для служащих.

“У нас слишком сложно найти работу, потому что нет подходящих вакансий. В основном вакансии, которые у нас есть, — так называемые профессиональные, а большинство стоящих на учете — служащие. Учителя и инженеры не пойдут в дворники”, — говорит Людмила Ивановна. И… ошибается. Потому что очень даже пойдут учителя в дворники, а инженеры — в сторожа, особенно если другого выбора нет, а на руках маленький ребенок, жена в декрете, и при этом отсутствуют хотя бы малейшие денежные поступления.

Есть такой афоризм: реорганизация — это когда ваш сослуживец теряет работу; спад — когда работу теряете вы; кризис — когда работу теряет ваша жена. Так вот для многих дончан уже давно наступил кризис, потому что работу они теряют целыми семьями. В результате приходится соглашаться на любой заработок и на любой труд — от дворника до подсобного рабочего.

Один из крупнейших и старейших металлургических комбинатов Донбасса — Макеевский металлургический завод в связи с кризисом закрыл ряд своих производств, в результате чего без работы остались 6 тыс. человек. Сегодня многие из них, работавшие прежде инженерами и руководившие производствами, дружными рядами возвращаются на свой же завод, однако работа, которую им предоставляют, даже приблизительно не соответствует их уровню. Им предлагают работать демонтажниками — разбирать ненужные и полуразвалившиеся строения их же предприятия. Зарплату предлагают в несколько раз ниже, чем они получали до кризиса: если раньше было 3-4 тыс. грн., то сегодня уже в лучшем случае 1,5 тыс. Условия труда тоже не ахти — работать нужно “на свежем воздухе” (в дождь и снег), иногда по колено в воде, и при этом иметь только один навык — хорошо управляться с кувалдой.

Не менее трагично дело обстоит и с гражданами, не занятыми на производстве, и до сих пор не подозревавшими о том, что такое физический труд. 25-летний Анатолий — аспирант ДонНУ вынужден бросать научную деятельность и преподавание на кафедре. Прежде он подрабатывал в пиар-отделе одной из фирм, однако работодатель решил его сократить, чтобы не тратиться на сотрудника, который часть времени посвящает университетским делам. Без этой подработки научная деятельность теряет всякий смысл — ежемесячно она приносила Анатолию… 345 грн., и, конечно, семью на это не прокормишь. “У нас с женой скоро будет ребенок. Нужно зарабатывать что-то посерьезнее, чем эти копейки. Но, понятное дело, работы по специальности я не нашел, пиарщики сегодня никому не нужны. Хотел было пойти туда, где, как говорится, “мозги не нужны” — для начала устроился грузчиком на одну фирму. И не смог работать — началось давление со стороны коллег, мол, ты у нас беспомощный гуманитарий, нечего тебе тут делать. Вначале только подшучивали надо мной, потом стали более жестоко травить. Не поверите — один раз даже подрались. Сейчас снова ищу работу. Готов даже в Макдональдс пойти полы мыть”, — делится он с “Главредом”.

Требуются сотрудники 35 лет с 40-летним опытом работы

Еще одна “группа риска” — молодые мамы с детьми. Большинство безработных в регионе (50%) — это женщины, и среди них львиную долю занимают те дамы, которые были вынуждены уйти в декрет, и которых работодатели, не долго думая, просто уволили, не желая тратиться на “декретные”. Обычно такой вопрос решается очень быстро — будущей маме предлагают “по-тихому” написать заявление об увольнении по собственному желанию, грозя психологическим давлением, платят единоразовую компенсацию и прощаются с “неблагонадежным работником”, который так некстати вздумал завести ребенка.

Другая проблемная категория — молодежь, составляющая примерно 40% от общего числа незанятых жителей Донбасса. Молодым людям и до кризиса было очень тяжело устроиться на работу — работодатели при трудоустройстве требовали наличие приличного опыта работы, а он был далеко не у всех, ведь студентам его взять было просто негде. В итоге большинство студентов после выпуска из вуза оказывались за бортом и шли наниматься не по специальности. С другой стороны, перед львиной долей студентов всегда стояла проблема невостребованности на избранном ими поприще. Прежде всего это касалось тех, кто пошел учиться на некогда престижные юридические, экономические, финансово-правовые факультеты, и по их окончании с удивлением узнал, что конкуренция между специалистами на этих рынках просто бешеная, а вот вакансий — дефицит.

Сегодня мало что изменилось. “Престижные” факультеты по-прежнему ежегодно “выбрасывают” на рынок лавину однотипных специалистов, однако они мало кому нужны. По иронии судьбы, основная масса увольнений сотрудников как раз происходит именно в этих “престижных” сферах — юридической, банковской, рекламной. Впрочем, периодически работодатели вполне готовы взять на работу студента, однако взамен будущие начальники предлагают лишь “студенческий уровень” зарплаты — не более 1 тыс. грн. — таким образом они надеются сэкономить.

Однако уже далеко не все студенты согласны быть средством экономии. В итоге донецкие студиозусы все чаще начинают следовать известному крылатому выражению — учиться, учиться и еще раз учиться, потому что работы вы все равно не найдете: многие ищут зарубежные стажировки или идут получать второе высшее образование, а если и соглашаются на физический труд, то предпочитают ради этого выехать за границу.

Отток молодых людей из шахтерского края одно время стал настолько сильным, что в Донецком городском центре занятости даже придумали специальную программу “Живи и работай в Донбассе”. По словам Людмилы Садовниковой, в рамках этой программы предполагается создать все условия для молодежи, чтобы она могла постепенно приобретать опыт работы на донецких предприятиях и впоследствии рассчитывать на некий карьерный рост. “Мы работаем еще со школьниками и их родителями, убеждаем их не выбирать специальности по принципу “престижности”, а сразу думать, где потом выпускник будет работать. Если же студент все равно выбрал невостребованную профессию, мы советуем ему сразу не рассчитывать на работу начальника отдела с огромной зарплатой, а попробовать себя вначале в производственной сфере: поступить на предприятие на какую-то “техническую” должность, а уже затем идти в экономисты на этой же фирме. Это будет хорошая платформа, и работодатель охотно повысит такого сотрудника в должности”, — рассказывает она. В данный момент в 72 школах города уже работают специальные терминалы центра занятости, пользуясь которыми, школьники могут следить за рынком труда и уже заранее ориентироваться на определенный выбор профессии.

Местные власти тоже придумали свой рецепт “выживания” дончан в условиях безработицы. Правда, сами дончане его восприняли скорее как курьез. Это изобретение председателя Донецкого областного совета Анатолия Близнюка, который предложил привлекать безработных к общественным работам, и в частности, к уборке лесопосадок. “Я вообще считаю, что с весны мы будем чистить посадки... Пожалуйста, ты без работы, вот выходи, тебе инструктаж, тебе инструмент, возле тебя специалист, выпиливай, вычищай, наводите порядок, садите деревья, убирайте мусор, получайте за это деньги. Никаких проблем, мы это будем делать”, — рассказал он.

“Всего лишь кризис”

Впрочем, как показывает практика, в шахтерском регионе сегодня все почему-то твердо уверены, что вот-вот работа там появится снова. Отчасти это объясняют тем, что кризис не может длиться вечно, и промышленность уже совсем скоро снова начнет наращивать свои мощности. Отчасти — тем, что несмотря ни на что, предприятия все равно будут заниматься реорганизацией и модернизацией производства, и выпускники вузов, знающие, как работать с новейшей техникой, снова будут востребованы. Кроме того, особые надежды возлагают на малый бизнес, который, по прогнозам, в ближайшем будущем снова должен “пойти в рост”.

Впрочем, как говорит Людмила Садовникова, главное условие при поиске работы должен соблюдать сам соискатель. “Я не думаю, что этот кризис приведет к такому краху, как было в 90-е годы. Просто это время, когда нужно задуматься. Мы привыкли жить за счет государства, привыкли, что нам всегда помогут пособиями, если что. Но тот, кто действительно хочет работать, тот найдет себе работу”, — утверждает она.

Впрочем, со своей стороны, экономисты области не торопятся впадать в отчаяние. “Выживем, господа, выживем!” — оптимистично утверждает известный в Донбассе экономист, доктор экономических наук, профессор Галина Губерная. По ее данным, это в 1992 году была катастрофа, а сейчас у нас “только кризис”, а значит всем дончанам надо просто научиться ориентироваться на себя. “Никакими надеждами я себя не обременяю. Но я не собираюсь впадать в отчаяние. Ничего, возьмем инструменты и пойдем работать в огород, прокормимся”, — шутит Губерная.

Донбассовцы, правда, не слишком разделяют этот оптимизм. Уже сегодня они опасаются, что скоро ситуация в регионе станет просто опасной. “Завтра будут организовываться не просто те, кто барсетки ворует, а будут организованные бандформирования. Мы, возможно, увидим ситуацию в несколько раз хуже, чем было в лихие 90-е”, — делает мрачный прогноз Анатолий Близнюк. По его мнению, люди в Донбассе сегодня становятся агрессивнее, потому что стали хуже жить. Однако, как показывает практика, лучшей жизни в некогда благополучном и богатом регионе сегодня, увы, пока не ждет никто.

Анна ИВАНОВА