Бандитский “АвтоВАЗ”

За городом в открытую торгуют вывезенными с завода списанными запчастями. В частные фирмы после многолетнего перерыва начали наносить визиты рэкетиры.

В нескольких километрах за городской чертой Тольятти находится “Железный рынок” — огороженное забором пространство размером с футбольный стадион. Рынок работает ежедневно. Торговцы похожи на советских таксистов, одеты в кепки и кожаные куртки. Торгуют новенькими запчастями к “Ладам” прямо из контейнеров, малыми партиями. Цены на комплектующие чуть ниже магазинных. На “Железный рынок” съезжаются покупатели со всего Приволжского региона.

— Это ворованное?

— Да что вы?! Здесь всe официально, — обижается торговец. — Подойди, попроси у любого документацию на товар — тебе предъявят”.

— Тогда в чем подвох?

— Есть один нюанс, — мой собеседник понижает голос.— В документации самого “АвтоВАЗа” всех этих запчастей не значится. Их вообще не производили.

На заводе жесткий контроль касается в большей степени дисциплины рабочих. “В цех даже флешку не пронесешь, мобильники на проходной тоже не приветствуются, — рассказывает автовазовец Максим. В свободное время он подрабатывает таксистом на собственной “Калине”, — тут все жестко. Меня один раз с флешкой поймали, целый скандал был, чуть не уволили. А то, что при этом по ночам товар с территории фурами вывозится — почему-то никому не интересно”.

По словам работников завода, воровство на “АвтоВАЗе” организуется на уровне начальников среднего звена. “Схема довольно простая, — говорит лидер независимого профсоюза “Единство”, наладчик Петр Золотарев. — Начальник цеха приказывает списать продукцию в двух контейнерах как брак. Потом эта продукция грузится на машины и вывозится с территории. Могут быть, конечно, проблемы с охраной — но они тоже люди, у них тоже есть семьи, которые надо кормить”.

Ловят на заводе, по мнению Золотарева, в основном тех, кто занимается хищениями в одиночку, не приглашая начальство “в долю”. Так, в сентябре был осужден на условный срок дальнобойщик, вывозивший краденые детали в тайнике, устроенном в его “КамАЗе”. На следствии он рассказал, что к нему подошел неизвестный и попросил вывезти бракованные запчасти за 10 тыс. руб. Сообщников водителя никто толком не искал. В августе попалось несколько работников, вывозивших запчасти маленькими партиями на резиновой лодке по канализационной трубе.

“Я как-то подошел к Вильчику (вице-президент ОАО “АвтоВАЗ” — прим. авт.) и начал рассказывать о способах воровства. А он в ответ начал делиться теми схемами краж, которые известны ему, — рассказывает Золотарев. — Руководство, похоже, просто смирилось с тем, что у него нет контроля над всей территорией: все-таки это целый город”.

Попытки криминальных группировок взять завод под контроль предпринимались с начала 90-х, вспоминает источник в местной милиции.

“C 1992 года шли постоянные войны: “волговские”, “жигулевские”, чеченцы — все пытались подмять под себя ВАЗ целиком. Это, конечно, ни у кого не получалось — но людей было убито много”, — рассказывает милиционер. Подробности автовазовских войн вышли в десятках книг, газетных публикаций и фильмов из цикла “Криминальная Россия”.

Полегшие в разборках тольяттинские бандиты после смерти стали своеобразной достопримечательностью города. На местном кладбище их даже хоронили рядом. Получилась местная “Аллея героев”. Десятки двух-трехметровых прямоугольных надгробий сделаны по одному канону: с них улыбаются реальные пацаны в кепках и золотых цепях, с мобильниками устаревшей конструкции, с ключами от машин на пальцах (на многих надгробиях даже нарисованы модели, на которых ездили покойные).

Сейчас “Аллея героев” пополняется редко, поясняет тольяттинский оперативник. С 2000 года бандитов начали выдавливать из Тольятти или сажать. Сейчас, в общем, весь бизнес в городе контролируют государственные силовые структуры.

Завершением бандитской эпохи на “ВАЗе” здесь принято считать большой процесс над бандой “волговских”, проходивший 2002-2003 годах. Им вменялось 17 убийств. Лидеры банды получили максимальные сроки, рядовые отделались легче. Освобождение многих “пехотинцев” околовазовского преступного мира идет как раз сейчас, поясняет собеседник.

Они выходят на волю, попадают в обстановку жесткой безработицы — и начинают возвращаться к прежним формам заработка, уже забытым в самом городе.

Процесс пока в самом начале. Так, в октябре после долгого перерыва в милицию Тольятти поступили первые заявления о рэкете. Галина, директор рекламной фирмы, входящей в крупную группу, — стала первым человеком, увидевшим возвращение тольяттинской оргпреступности. “Все дело в том, что мы находимся в большом офисном здании, — рассказывает она. — На дверях главной организации нашего холдинга обозначено название ЧОП, которое его охраняет, а на наших дверях — нету. Рэкетиры действовали незатейливо — прошли по всем этажам и стучались во все двери, на которых не была указана фирма-охранник. Мне они предложили выплачивать им “десятку в месяц, чтобы не было проблем”.

С начала лета в городе зафиксирован рост числа краж и грабежей. Тольяттинские оперативники предсказывают, что грядущее увольнение почти 30 тыс. работников “АвтоВАЗа” неизбежно приведет к напряжению обстановки и созданию новых “бригад”. “Среди рабочих завода многие имеют криминальные эпизоды в биографии. Что им еще останется делать, кроме как нарушать закон?” — убежден собеседник из местной милиции.

Получить официальный комментарий о ситуации в городе от пресс-службы УВД г. Тольятти не удалось.

Виктор МАРАХОВСКИЙ