Как положить конец скрытой русско-европейской войне

Между правительствами России и Европейского Союза в последнее время наблюдается мало взаимного доверия. Европейские политики скептически отнеслись к недавним парламентским и президентским выборам в России. Дипломатические отношения между Великобританией и Кремлем остаются сложными с тех пор, как Александр Литвиненко, выступавший с критикой российского правительства, был убит, предположительно российским агентом, в Лондоне в 2006 году.

Такое недоверие создает очевидную угрозу для торговли и инвестиций между Россией и ЕС. Объем торговли России с ЕС в период с января по август 2007 года достиг 173,3 млрд. долларов, или 51,6% ее внешнеторгового оборота. Больше половины российских товаров продаются в Европе, и двумя из трех ее главных торговых партнеров являются европейские государства: Германия с товарооборотом в размере 31,9 млрд. долларов и Нидерланды с товарооборотом в размере 28,3 млрд. долларов.

Точно так же на долю европейских стран приходится 75% прямых инвестиций в Россию. Великобритания занимает первое место, вложив более 15 млрд. долларов в первой половине 2007 года, несмотря на дело Литвиненко и взаимную высылку дипломатов в этот период.

Тем не менее объем иностранных инвестиций не соответствует нуждам России, поскольку ее экономика остается несбалансированной. Больше половины российского экспорта составляют нефть и газ, а остальную часть — главным образом химическая и сельскохозяйственная продукция. Нефтедоллары являются основным ресурсом России для развития информационного общества. Страны ЕС будут и дальше нуждаться в энергии, а сибирские месторождения еще далеко не исчерпаны.

В результате диверсификация российской экономики представляется отдаленной перспективой — главным образом потому, что российская бюрократия, наряду с государственными интересами в “стратегических” отраслях экономики, отпугивает иностранные компании. Действительно, европейцы постоянно упрекают Россию в растущем уровне вмешательства со стороны государства.

Отношения России с ЕС основаны на соглашении, подписанном в июне 1994 года и касающемся торговли, предпринимательской и инвестиционной деятельности, вопросов конкуренции, защиты интеллектуальной, промышленной и коммерческой собственности, а также финансового сотрудничества. С течением времени экономическое сотрудничество между двумя сторонами стало более сложным, и ему необходимы новые правовые рамки. Однако Европейская комиссия не может приступить к работе над новым соглашением до тех пор, пока не получит мандат от всех 27 стран- членов. Получить такой мандат пока не удалось.

В то же время условия для российских инвестиций в ЕС далеко не идеальны. Инвесторы сталкиваются с политической дискриминацией и административными и техническими барьерами, особенно в энергетической отрасли. Некоторые “открытые” тендеры в ЕС оказались закрытыми для российских компаний. Экономический национализм растет. Возможности для иностранных инвестиций ограничены в секторах, которые ЕС считает стратегически и политически важными. Российским компаниям приходилось иметь дело с антидемпинговыми исками. Европейские филиалы российских банков сталкиваются с проблемой чрезмерного регулирования и дорогостоящих аттестаций.

Решение Европейской комиссии в сентябре 2007 года, направленное на то, чтобы не допустить попадания европейских энерготранспортных сетей под контроль иностранных компаний, является примером таких стычек в этой “скрытой войне”. Приказ комиссии “разделить” энергетические компании на составные части, занимающиеся транспортировкой и распределением, едва ли поощрит иностранные энергетические компании, работающие в ЕС, добиваться структурных реформ в российской экономике.

Бизнес-лидеры в Европе и России начинают искать смелый выход из этого тупика: общее экономическое пространство между Россией и ЕС. Но свободная торговля и более тесная интеграция может быть достигнута лишь при поддержке со стороны национальных правительств.

Новый министр экономического развития и торговли России Эльвира Набиуллина недавно заявила, что европейский бизнес “является главным партнером России на международных рынках” и что сотрудничество “является одним из краеугольных камней российской внешнеэкономической политики”. Она указывает на обещание правительства создать удобные условия для бизнеса путем продолжения институциональных реформ и способствования развитию финансовых рынков.

Такие заявления обнадеживают. Но российский бизнес нуждается в комплексном плане действий, который должен включать сокращение бюрократического аппарата, осуществление реальной административной реформы, освобождение экономики от чрезмерного государственного контроля и радикальные меры по борьбе с коррупцией.

Россия также должна интегрироваться в международную экономическую систему, приняв правила, применяемые к остальному миру. Вступление России во Всемирную торговую организацию будет иметь решающее значение, и этому необходимо более активное содействие со стороны Европы, а также самой России. Необходимость заключения нового торгового и инвестиционного соглашения станет менее актуальной, как только Россия вступит в ВТО, чьи правила имеют преимущественную силу перед региональными экономическими организациями. Легитимность европейских законов, ограничивающих масштабы российской деловой активности в Европе и противоречащих правилам ВТО, будет немедленно поставлена под сомнение.

Российские бизнес-лидеры готовы к работе по созданию единого экономического пространства между Россией и ЕС. Такая интеграция стала бы реальной искрой для экономической и социальной модернизации России. Последнее слово в этом вопросе, безусловно, останется за российским правительством. Но оно едва ли станет чинить препятствия политике, обеспечивающей справедливое отношение к России. 

Игорь ЮРГЕНС

(председатель совета директоров Института современного развития, Москва)