Ах, у нас на шельфе газ?

При том, что “крымский вопрос” с базированием ЧФ и так — на подхвате всякий раз в переговорном газовом процессе. Да, Украине страшно повезло, что в Крыму есть свой газ. И что есть “Черноморнефтегаз”, который вопреки огромным усилиям топ-чиновников фактически в каждом правительстве Украины, удалось сохранить как единый комплекс, а не разорвать на куски и рассовать по ведомствам и карманам коррумпированных чиновников, политиков и просто бандитов. И население полуострова практически не заметило газовой войны, а потому сыграть еще и на дудочке народного негодования во взрывоопасном регионе было невозможно. Но если отношение к добыче углеводородов на шельфе Черного и Азовского морей сохранится в нынешнем варианте — об упомянутом счастье надо будет забыть. Потому что это отношение к корове, которую хочется доить по десять раз на день, при этом ни разу не покормив. И очередная бумага под названием “Госпрограмма по развитию добычи на шельфе…” в качестве корма не сойдет. Если так необходимо иметь подобный документ, достаточно сдуть пыль с соответствующего постановления Кабинета министров 1996 года. Очень добротная программа, уверяют газовики.

Не повторяя то, что уже писано-переписано, в том числе на полосах, попробуем найти резервы, которые сегодня могут помочь “Черноморнефтегазу” не только не оказаться на грани банкротства (а до этого — недалеко, если брать во внимание цены на газ собственной добычи), но и покрыть потребности населения Крыма, Херсонской и Одесской области и частично — потребности промышленных предприятий полуострова. Причем в ближайшие два-три года. “И не надо изобретать велосипед, — говорит бывший глава “Черноморнефтегаза” Николай Ильницкий. — Все предельно просто. Если в бюджете нет денег на финансирование всего комплекса работ для увеличения добычи, нужно создать условия, при которых компании будут сами их зарабатывать и привлекать. Плюс — реорганизация НАК “Нафтогаз”. Ну, где в мире вы видели компании, которые добывают в год 20 млрд. кубометров газа и при этом стоят на грани банкротства?”.

Начнем с положения дел. Сегодня ГАО “Черноморнефтегаз” добывает 1 миллиард 200 миллионов кубометров газа и порядка 100 тысяч тонн жидких углеводородов. Как и все отечественные газодобывающие компании, “Черноморнефтегаз” может поставлять голубое топливо только населению, и эти нужды (около 600 миллионов куб.метров) в Крыму полностью покрываются. Однако количество потребителей растет с каждым годом приблизительно на пять процентов. То есть за последнюю “пятилетку”, считайте, потребление возросло на четверть. И потребности Крыма на этот год уже составляют 2 млрд. куб. метров. Поэтому особо популярный у крымских руководителей расхожий миф о том, что “Черномор­нефтегаз” может полностью покрыть потребности потребителей автономии всех категорий, — пора забыть. И, что касается руководства автономии, тоже начать что-то делать, для того чтобы он стал реальностью, а не только кивать на Киев. И об этом — чуть позже.

Сегодня “Черноморнефтегаз” ведет добычу углеводородов на девяти месторождениях. Почти все они были открыты еще в 80—90-х годах, и, кроме “Штормового”, где в последнее время пробурили четыре скважины, везде добыча идет на спад. “Два последних новых месторождения, открытых по результатам последних трех-пяти лет на Азовском море — Восточно-Казантипское и Северо-Булгонакское. С их вводом мы понемногу наращиваем, а в основном удерживаем, тот уровень добычи, который есть у нас на сегодняшний день, — говорит главный геолог “Черноморнефтегаза” Петр Мельничук.

Чтобы удержать объемы добычи, “Черноморнефтегаз” добирает по крохам даже из старых месторождений на суше. “Отремонтировали две скважины в Ленинском районе. Одной скважине было 18 лет, она не была в эксплуатации, и дополнительно получили порядка 50 млн. кубов газа”, — рассказывает председатель правления “Черноморнефтегаза” Анатолий Присяжнюк.

А как же Одесское месторождение, о богатых запасах которого уже лет пять нам говорят со всех трибун и которые обещают удвоить добычу газа на черноморском шельфе? Даты ведь, начиная с 2006-го, назывались предельно точные, но затем переносились, причем уже нынешним руководством ГАО, кажется, трижды. Точно так же, как и о первой большой морской нефти с месторождения Субботино.

“Своими усилиями “Черномор­нефтегаз” не в состоянии освоить эти месторождения, — говорит А.Присяжнюк. — Судите сами. В 2006 году при цене газа в среднем 500 гривен за тысячу кубов (а мы продавали и промышленности и населению) мы заплатили около 120 млн. грн. обязательных платежей. В 2008 году закон обязал продавать газ только населению, естественно, цена упала — в среднем 240 гривен за тысячу кубических метров газа. И при этом мы заплатили обязательных платежей 357 млн. гривен! Если в 2006 году мы получили из бюджета около 100 млн. на геологоразведку, чтобы наращивать прирост углеводородов, то в прошлом году мы получили только 4 миллиона, хотя запланировано было 57.

Естественно, такими темпами мы не сможем не только добывать и разрабатывать новые месторождения, мы просто остановимся. Для того чтобы полностью сдать в эксплуатацию Одесское месторождение, необходимо пробурить порядка 20 скважин. Да, сегодня это месторождение самое пер­спективное, мы пробурили уже шесть скважин, есть подтвержденные не только запасы, а уже имеется газ. Но для его эксплуатации требуется совсем немного — протянуть на расстояние 90 км газопровод, необходимо закупить еще свыше десяти тысяч тонн трубы и приобрести трубоукладчик. На все это — на первый этап — необходимо в среднем 700 млн. гривен”.

В бюджете этих денег нет. У “Черноморнефтегаза” — тоже. Но они у него могут быть, если не пытаться, простите, “доить” его и в плане реализации газа только по фиксированной цене для населения, ничем не компенсируя, и в ежегодном повышении отчислений в бюджет.

“Простая арифметика, — говорит Анатолий Присяжнюк. — На два-три года освободить “Черноморнефтегаз” от обязательных платежей, а средства под контролем НАК, правительства, кого угодно инвестировать в разработку месторождения. Второй резерв: позволить ГАО реализовать добытый газ, который остается после удовлетворения нужд потребителей (уже сейчас это более 300 млн. кубометров) промышленным предприятиям полуострова, как это было еще два года назад. Третий, предлагает главный геолог П.Мельничук, “обеспечить первоочередное и временно — бесплатное — право на получение лицензий Минприроды, одно продление которых съедает сегодня десятки миллионов гривен”.

И если стоит задача наскрести по сусекам, милости просим в порт Черноморск. Вернее, до 2005 года это был специализированный порт ЧНГ “Черноморск”, предназначенный для базирования судов, обслуживания морских стационарных платформ и плавучих буровых установок. Но не только. Здесь можно производить перевалку, хранение экспортно-импортных грузов и выполнять мелкие судоремонтные работы (включая докование). В очень комфортных климатических условиях.

“Специфика Севастопольского порта — это естественные бухты самого Севастополя. В принципе, как и Донузлав — закрытая часть самого озера. Здесь приблизительно такая же, — рассказывает Евгений Обухов, начальник управления технологического флота “Черноморнефтегаза”. — Есть проходной канал глубиной в восемь с половиной метров, который был вырыт в самой узкой части озера Панского. Соответственно, все остальное находится не в морской акватории, а внутри озера, полностью защищенное. В тот шторм, который у нас был 11 ноября 2007 года, все суда наши находились в порту, и, в принципе, здесь все спокойно стояли”.

В 2005 году Министерство транспорта Украины решило упорядочить деятельность портов. “В Кодексе торгового мореплавания четко прописано определение “морского торгового порта”. Это юридическое предприятие и т.д. и т.п. На сегодняшний день порт является не юридическим лицом, а структурным подразделением ГАО “Черноморнефтегаз”, а поэтому статуса мы лишились”, — говорит Е.Обухов.

О том, чтобы создать здесь полноценный торговый порт, в ЧНГ не говорят. Однако предложения, от которых сегодня приходится отказываться, дают возможность утверждать, что, вернув Черноморску статус специализированного порта, можно дополнительно зарабатывать средства для нужд и ЧНГ, и бюджета. В конце прошлого года ВР Крыма обратилась в Кабмин с просьбой разрешить расширение сферы деятельности базы бурения и обустройства ГАО “Черномор­нефтегаз” с тем, чтобы в Черноморске была организована временная стоянка иностранных невоенных морских судов, перевалка грузов и судоремонт. Однако бумаги застряли в Минтрансе, и А.Присяжнюк теперь ищет лоббистов среди народных депутатов.

Отдельная тема — привлечение инвесторов. Историю о том, почему они не приживаются на украинском шельфе, можно изучить, обратившись к поисковику “ЗН”. А сегодня, считает Николай Ильницкий, чтобы не продолжать сидеть, как собака на сене, на голубом и черном золоте, необходимо сделать то, что делали и продолжают делать страны, у которых есть эти ресурсы, но нет денег на разведку и эксплуатацию месторождений. “Нужно нарезать шельф на участки по 500 квадратных километров, как то предусмотрено законом, и продать лицензии с аукциона. Если после геологоразведки окажется, что месторождение выходит за пределы участка, то компании, получившей лицензию, надо предоставить купить его без волокиты дополнительно. Они же для нас работают. Если тот участок уже продан, бизнесмены договорятся между собой, не сомневайтесь. Ведь в лицензии указан срок, который нельзя нарушить. Так живет весь мир — а мы что, полные недоумки?”.

Да, пожалуй, этот шаг не требует огромных денег, но требует недюжинных усилий первых лиц страны для поиска внутри себя политической воли и погашения соблазнов поучаствовать. Второй шаг может “пойти” легче — это упростит сложную процеду­ру создания совместных предприятий, особенно, если речь не идет о разделе продукции.

Сейчас “Черноморнефтегаз” ведет переговоры с Европейским банком реконструкции и развития. “Но из-за финансового состояния в целом, которое, наверное, сложилось в нефтегазовом комплексе, эта организация не хочет так рисковать и быстро пойти на то, чтобы предоставить кредит. Есть предложение — создавайте предприятие, мы вкладываем в уставный фонд 5 млн. долл., и вы вкладываете, мы в доле. Потом инвестируем деньги, контролируем их расходование, и, когда вы сдадите в эксплуатацию месторождение, начнете получать средства, будете рассчитываться с нами. Это очень сложный процесс. И к сожалению, есть непонимание даже в НАК “Нафтогазе”, как правильно поступить в этом вопросе”, — сетует Анатолий Присяжнюк.

А теперь самый смешной момент. Если добыча газа увеличится, в случае запуска в эксплуатацию Одесского месторождения, его просто некуда будет девать. Потому как Глебовское подземное газохранилище его не вместит, так что надо сегодня думать о строительстве второй очереди. Скважины в “ловушке” пробурены, часть оборудования есть, но нужны деньги. И уже сегодня нужно достроить вторую нитку газопровода Глебовка —Симферополь, готового на 80 процентов. И далеко не последний резерв — бюджет автономии, котрый мог бы поучаствовать с “Черноморнефтегазом” в финансировании. Ведь речь идет о крымских потребителях.

Тем более что, если не сокращение, то остановка роста потребления, похоже, осуществится в Крыму естественным путем: газотранспортная система в Крыму уже просто не в состоянии обеспечить потребности всех нуждающихся — не резиновая, и старая. Бурная застройка прибрежных поселков и городов и в самом Симферополе, активная газификация сельских районов в пору трех избирательных кампаний привели к тому, что обеспечить всех невозможно. Поэтому с начала года газовики просто прекратили выдачу разрешений на разработку техусловий для подключения газа в Симферополе и пригороде, где проживает каждый третий крымский потребитель. Но на все предложения ГАО солидарно профинансировать модернизацию хотя бы ГРС в Симферополе получен отказ.

Все предложения, изложенные в материале, не придуманы автором. Они — из реальной жизни, лежат на поверхности и не замечать их далее просто невозможно.

Валентина САМАР