Приватизация Греции по-европейски и выводы для Украины

Впервые греческий кризис дал о себе знать в конце 2009 года. В мае 2010-го лидеры еврозоны и МВФ объявили о начале действия трехлетней программы финансовой помощи Греции в размере 110 млрд. евро. Условием ее получения было осуществление греческим правительством экономических реформ и введение в действие программы жесткой экономии государственных расходов, направленной на уменьшение дефицита бюджета на 11% до 2013 года. Основными целями программы жесткой экономии были значительное сокращение госрасходов, а также увеличение бюджетных поступлений за счет повышения налогов и ужесточения борьбы с уклонением от их уплаты.

Для увеличения налоговых поступлений правительство повысило ставку НДС и налога на отдельные виды товаров (топливо, табак, алкоголь). Также начала проводиться реформа здравоохранения и пенсионной системы. В частности, в июле 2010 года парламент согласился увеличить пенсионный возраст и изменить методику расчета пенсий. Реформа здравоохранения предусматривала уменьшение расходов и укрупнение больниц.

Начиная с весны 2011 года стало очевидно, что экономика Греции находится в гораздо более тяжелом состоянии, чем предполагалось ранее, и во избежание неплатежеспособности по своим долгам требует большего размера помощи. Под давлением чиновников ЕС и МВФ парламент Греции одобрил вторую часть экономических реформ и программы жесткой экономии госрасходов. Эти реформы были необходимы для получения следующего транша финансовой помощи от ЕС—МВФ, выделение которого и было одобрено в июле-2011 в размере 109 млрд. евро. Однако все предпринимаемые действия по оздоровлению греческой экономики не привели к видимым результатам. Соотношение греческого долга к ВВП за 2010—2011 годы выросло со 143 до 166%. В 2012-м, по оценкам специалистов МВФ, этот показатель увеличится до 172%.

Несмотря на то, что экономика Греции производит лишь 2,4% ВВП еврозоны, кризис в этой стране может иметь далеко идущие последствия. Греческие неурядицы обнажили многие недостатки экономического устройства ЕС. В первую очередь, проблему несовместимости интересов разных стран, использующих общую валюту и осуществляющих общую монетарную политику, но проводящих при этом индивидуальную фискальную политику.

Однако существуют опасения, что чиновники ЕС и МВФ на самом деле разработали и внедряют в жизнь действенный план защиты еврозоны от влияния греческого кризиса. Правда, такой план разработан не в интересах самой Греции и ее жителей, а расплатиться за ликвидацию государственного долга страны придется, как это уже стало традицией в западном финансовом мире, налогоплательщикам. Попробуем разобраться.

Считается, что сейчас экономика Греции получает кредиты от официальных структур, прежде всего от ЕС и МВФ. По сведениям этих структур, с 2010 года и по настоящее время суммарный объем помощи для Греции от МВФ, Европейского центробанка (ЕЦБ) и Евростабфонда составил более 250 млрд. евро, что превышает номинальный ВВП страны. Однако данные официального отчета центрального банка Греции о величине и составе внешнего долга свидетельствуют, что с четвертого квартала 2009 года (приход к власти Папандреу, начало роста ставок, начало кризиса) и по четвертый квартал 2011-го общий внешний долг страны уменьшился с 416,8 млрд. евро до 367,73 млрд.

Иными словами, финансовая помощь фактически шла и идет на покрытие долгов. Если провести аналогию с бытовым займом, то ситуация выглядит приблизительно так. Предположим, гражданин А должен гражданину Б 100 гривен. К моменту возврата долга у гражданина А необходимых денежных средств нет, отдавать нечего. Гражданин Б соглашается оказать “помощь” и дает заемщику 100 грн., чтобы он немедленно вернул долг. В результате данной операции заемщик все так же остается должен кредитору 100 грн., но последний гордо заявляет всем знакомым, что он оказал помощь другу, у которого наметились временные финансовые трудности.

Со своей стороны, ЕЦБ проводит действия по насыщению европейской банковской системы ликвидностью с помощью механизма рефинансирования коммерческих банков (LTRO — Long Term Refinancing Operation). Так, 29 февраля 2012 года ЕЦБ провел уже второй тендер, предоставив коммерческим банкам трехлетнее финансирование на общую сумму 529,5 млрд. евро (на первом тендере, проведенном 21 декабря 2011 года, было выдано 489 млрд. евро, чуть ранее — в декабре 2011-го — ЕЦБ принял решение увеличить максимальный срок своих кредитов с 13 месяцев до трех лет).

Цель новых операций по долгосрочному финансированию — предотвратить кредитное сжатие в зоне евро и стимулировать банки вкладывать средства в новые долговые выпуски проблемных стран. По сообщениям новостных агентств, тендеры ЕЦБ благоприятно повлияли на доходности по гособлигациям стран PIGS (Португалия, Италия, Греция, Испания).

Впрочем, здесь не все так просто, как кажется на первый взгляд. Большинство европейских банков (прежде всего, небольшие) привлекают средства не только за счет депозитной базы и клиентских остатков на счетах, но и — даже в большей степени — путем заимствований на межбанковском рынке или выпуска краткосрочных долговых ценных бумаг. Но поскольку вкладчики не спешат увеличивать свои депозиты в банках, а получить средства с помощью долговых ценных бумаг стало проблемой, большинство банков испытывают трудности с фондированием. И формально именно с целью их поддержки со стороны ЕЦБ было принято решение о проведении тендера по предоставлению коммерческим банкам вышеуказанного долгосрочного кредита.

По сути, данная операция представляет собой выдачу средств банкам под низкую ставку в 1% годовых на длительный срок, причем сама операция оформляется в виде залогового аукциона. То есть для получения средств по программе банк должен предоставить в ЕЦБ какой-либо залог. Требования, предъявляемые к таким залогам, достаточно объемны и запутанны, но в основном речь идет о суверенных облигациях стран еврозоны. Естественно, что банки — владельцы государственных облигаций всех стран еврозоны (прежде всего, проблемных) поспешили заложить их в ЕЦБ, получив в обмен на них денежные средства.

Как результат, после размещения первого транша долгосрочного финансирования ставки по всем государственным облигациям, номинированным в евро, резко упали, а по долгам PIGS — порой почти вдвое. Такое поведение рынка позволило еврочиновникам заявить о том, что доверие инвесторов к проблемным странам ЕС повысилось, что не вполне соответствует действительности.

Более того, если взглянуть более пристально на понятие “суверенные облигации”, которые ЕЦБ принимает в качестве залога, то выяснится, что в их перечне не только непосредственно суверенные (государственные) ценные бумаги, но и гарантированные государством долги. Это означает жизнеспособность следующей схемы: банк А выпускает облигации, гарантированные своим государством (например, правительством Греции), а банк Б эти бумаги покупает и несет в залог в ЕЦБ. Одновременно банк А осуществляет аналогичную операцию в том же объеме с бумагами банка Б. В результате ЕЦБ фактически становится единственным кредитором целых национальных банковских систем, наиболее яркий пример чего — Греция.

Также чиновникам ЕС и МВФ было необходимо отсечь от процедуры дефолта Греции “неугодных” частных инвесторов. Сделано это было с помощью включения в новый пакет финансовой помощи обязательного условия выдачи нового транша. Речь идет о списании частного долга с помощью программы PSI (Private Sector Involvement — вовлечение частных инвесторов в спасение Греции путем обмена гособлигаций и сокращения их номинала). Для придания видимости легитимности такому списанию частного долга необходим высокий процент одобрения кредиторов, желательно более 75%.

Первичные дилеры (Banca IMI, Barclays, BNP Paribas, Citigroup Global Markets, Credit Suisse Securities, Deutsche Bank, EFG Eurobank, Emporiki Bank, Goldman Sachs, HSBC, ING Bank, JPMorgan Securities, Merrill Lynch, Morgan Stanley, National Bank of Greece, Nomura, Piraeus Bank, Royal Bank of Scotland, Societe Generale, UBS, Unicredit) согласились на списание без особых препирательств. Что не удивительно, поскольку именно они являются прямыми получателями ликвидности от ЕЦБ и могут использовать ее для компенсации потерь от списания. Они составляют примерно 40—50% от всех частных кредиторов. Остальными частными инвесторами являются мелкие банки и разнообразные фонды, которые не получали средства от ЕЦБ и которые не хотят фиксировать убытки.

В узких кругах циркулирует информация, что представители из греческого правительства и ЕС обзвонили каждого держателя долга Греции и под угрозой блокирования кредитных линий от ЕЦБ и трудностей в финансировании на межбанковском рынке “убедили” принять условия списания. Прямых подтверждений того, что были предприняты именно такие действия со стороны Афин и ЕС, нет. Но мелкие частные инвесторы явно недовольны произведенным обменом одних облигаций на другие с дисконтом. В частности, 110 немецких держателей греческих облигаций (суммы приобретения составляют 100—500 тыс. евро, 3 млн. максимум) 12 мая 2011 года обратились в юридическую фирму Гамбурга для подачи коллективного иска против банков и греческого правительства. Заявители обосновывают необходимость компенсации их потерь от таких финансовых операций тем, что продавец не предоставил информацию о рискованности приобретения греческих облигаций. Это является нарушением немецко-греческого договора об инвестициях в плане защиты немецких инвесторов от политических рисков. Исковые требования можно рассматривать как попытку немецких инвесторов вернуть свои вложения любыми доступными путями. Ведь формальная “добровольность” не дает им юридического основания требовать компенсации, да и добросовестный контрагент не будет оспаривать свои добровольные действия в суде.

Как следствие, на “добровольный” обмен старых облигаций на новые с потерей 53,5% от номинала согласились 75% частных кредиторов Афин. Это количество согласных позволило применить так называемое правило коллективного действия, то есть принудительно обменять на условиях заемщика и облигации остальных владельцев.

Списание долга имело еще один эффект, проявившийся в том, что Международная ассоциация по свопам и деривативам (ISDA) сразу же признала эту операцию “кредитным случаем”. Так, 10 марта 2012 г. специальный комитет ISDA постановил, что оговорка о коллективных действиях, которую задействует греческое правительство применительно к обмену гособлигаций, является основанием для признания кредитного события “реструктуризацией”. Таким образом, ISDA санкционировала выплаты по так называемым кредитно-дефолтным свопам (CDS — credit default swap) — внебиржевым контрактам, страхующим держателей облигаций от дефолта третьей стороны. Вслед за этим рейтинговое агентство Fitch понизило суверенный рейтинг страны до уровня ограниченного дефолта, агентство Moody’s также квалифицировало греческий обмен как дефолт.

Практически выплата кредитно-дефолтных свопов означает, что оставшаяся после “добровольного” списания сумма инвестиций частных инвесторов в греческую экономику будет погашена деньгами, и они больше не будут предъявлять какие-либо требования к государству-банкроту. Все их требования перейдут к продавцам кредитно-дефолтных свопов. Вот их список: Bank of America Merrill Lynch, Barclays, Credit Suisse, Deutsche Bank AG, Goldman Sachs, JPMorgan Chase Bank, Morgan Stanley, UBS, BNP Paribas, Societe Generale, Citadel Investment Group LLC, D.E. Shaw Group, BlueMountain Capital, Elliott Management Corporation, PIMCO. Все они являются крупнейшими мировыми финансовыми учреждениями, имеющими за спиной практически неограниченную финансовую поддержку ЕЦБ и МВФ в виде, например, рассмотренного выше долгосрочного кредитования LTRO.

А теперь главный вопрос — для чего все это было сделано, для чего необходимо было сначала давать Греции в долг, а потом оказывать помощь и проводить частичное списание долга?

Сделано это было на фоне того, что Греция в обмен на финансовую помощь была вынуждена согласиться на проведение с 2012 года самой масштабной в истории страны и не имеющей аналогов в современной истории программы приватизации государственных активов общим объемом 50 млрд. евро до 2015 года.

Скорее всего, именно приватизация греческих активов и является главной целью чиновников ЕС и МВФ. Причем приватизация практически за бесценок, для чего понадобилось всучить Греции как можно больше кредитов, подвести ее к дефолту, подготовить почву с помощью финансовых вливаний под видом помощи, “отжать” от процесса неугодных частных инвесторов, понизить стоимость реальных активов скупки их “даром”.

Все это действие было растянуто во времени и сопровождалось крайне негативным фоном в СМИ, направленным на то, чтобы убедить общественность в необратимости дефолта. В случае Греции новостное напряжение поддерживалось более двух лет: заявления политиков, статьи по Греции, разборы полетов в журналах, газетах и на ТВ. То есть чтобы каждый человек, даже не посвященный в экономические вопросы, был в курсе событий. По многим опросам в профессиональных кругах, еще до фактического дефолта Греции его вероятность в 2012 году оценивалась в 95%.

Такое напряжение естественно повлекло за собой падение фондового рынка Греции, который сейчас находится на исторических минимумах, снизившись с начала октября 2009 года по начало апреля 2012-го на 73,5%.

Такое падение является дополнительным фактором, позволяющим скупать с дисконтом реальные активы, принадлежащие государству. Это значит, что докризисная цена таких объектов и реальная экономическая выгода для кредиторов в несколько раз превысят затраты на кредитование греческой экономики. По сути, кредиторы получат свою прибыль от приватизации, им даже способность Греции погашать долг будет не интересна, поскольку настоящая цена приватизированных активов в будущем значительно превысит 200 млрд. евро кредитов этой страны.

Согласно намеченному плану, изложенному в Политическом и экономическом меморандуме-соглашении между Грецией и МВФ, приватизации подлежат практически все стратегические объекты государства: нефтегазовые компании, банки, крупнейшие порты (страна имеет стратегический выход в Средиземноморье), аэропорты, компании, занятые в производстве вооружения, ипотечные структуры, сельскохозяйственные, телекоммуникационные, железнодорожные компании и терминалы, почтовые службы. Фактически — это потеря суверенитета.
При анализе процессов, протекающих вокруг Греции, возникает вопрос об их актуальности и для Украины, особенно учитывая тот момент, что ЕС с помощью приватизации реальных активов слабых экономик Европы будет пытаться решить собственные финансовые проблемы. Помимо Греции, кандидатами на лишение государственной собственности по аналогичной методике могут являться страны группы PIGS, а также Балтии. Иными словами, ЕС во главе с Германией и Францией ведет себя достаточно агрессивно по отношению даже к членам ЕС. И было бы наивно полагать, что слабая украинская экономика будет только получать реальную помощь от Евросоюза, не отдавая ничего взамен в случае как ассоциированного, так и полноценного членства в ЕС. В таких условиях можно предположить, что любая интеграция, полная или частичная, Украины в ЕС может быть потенциально опасной, а все евроинтеграционные устремления Украины должны быть тщательно выверены. Главный же акцент взаимоотношений между Украиной и ЕС должен быть сосредоточен в сфере внешней торговли.

Михаил ДУТОВ