Не сексом единым

Infant Terrible отечественного театра вновь предпринял попытку достучаться до консервативных украинских театралов по средствам четко выверенного эпатажа.

Судя по комментариям некоторых зрителей после окончания спектакля в духе “актеры же не виноваты”, в сознании публики за время отсутствия господина Жолдака в украинской театральной жизни ничего не изменилось. Хотя не стоит исключать тот факт, что у студентов, которые составляли едва ли не половину зрительного зала, точка сборки все-таки несколько сдвинулась.

Несмотря на то что господина Жолдака на родине регулярно обвиняют в избыточной эпатажности, натурализме и истеричности, в его постановке “Жизнь с идиотом” впечатляют отнюдь не имитация мастурбации, не обнаженная грудь, не вываливающаяся изо рта еда, не акты дефекации и не весьма натуралистичное размазывание кала по стенам (хотя все вышеперечисленное имеет место быть). Впечатляет же то, как режиссер работает со сценическим пространством, как он с помощью использования различных мультимедийных технологий придает постановке дополнительные плоскости и уровни восприятия; содействует тому, что зритель самостоятельно формирует спектакль. Поэтому особо впечатлительные могут избавить свою тонкую натуру от созерцания обнаженной мужской задницы, просто переведя взгляд в другую часть сцены или на другой экран, где в этот момент происходит менее отталкивающее действие.

Также может показаться несколько непривычной и работа режиссера с актерами. В этой постановке актеры работают скорее как киношные, чем театральные. Все их действия, монологи и диалоги, эмоции, жесты и поступки совершаются не для зрителя. На сцене они полностью перевоплощаются в своих персонажей и буквально проживают всю историю. И — нравится вам это или нет — но складывается ощущение, будто ты в замочную скважину наблюдаешь за жизнью своих соседей, а не сидишь в зрительном зале. И несмотря на то что многие театральные критики уличают господина Жолдака в заимствовании идей, самоцитировании и т.п. вещах, это никак не умаляет достоинств “Жизни с идиотом”. Хотя бы по той простой причине, что в Украине шансы увидеть подобные театральные постановки практически равны нулю. А так у нашего зрителя появляется возможность узнать, чем живет современный театр и каким художественным языком он сейчас активно пользуется.

В основу “Жизни с идиотом” положен одноименный рассказ Виктора Ерофеева, который Андрей Жолдак безжалостно пропустил сквозь свои творческие жернова и представил совершенно в ином свете.

Полностью опустив политическую составляющую литературного первоисточника, режиссер создал притчу о жизни современного человека, конечно же, многократно утрировав и безжалостно вывернув все наизнанку. И хотя сам режиссер видит в своем идиоте Вове современного князя Мышкина, с этим трудно согласиться. Пусть он и выступает катализатором всего произошедшего, и в силу своего состояния ни в чем не виноват, жолдаковский Вова не вызывает никакого сочувствия. Он столь же отвратительный, как и остальные персонажи, чья адекватность ставится под вопрос уже с первых минут спектакля. Как бы это грустно не звучало, складывается ощущение, что все герои получили по заслугам, а зритель, за редким исключением, полностью дистанцируется от персонажей, не допуская ни на долю секунды параллелей со своей собственной жизнью. Ад и тотальное зло, в котором живут мужчина и женщина еще до появления идиота Вовы, невозможно преодолеть. И хотя все события в спектакле — провокация героев, ответ на вопрос, смогут ли они пережить то, что дано им судьбой и Богом или разрушат себя и свою жизнь, предопределен еще до начала спектакля.

Андрей Жолдак по максимуму использует возможности интерактивной видеотрансляции: по краям сцены стоят два павильона с прозрачными окнами (полностью обставленные комнаты, даже с ванной и душем, в которых есть вода), а над сценой висят три экрана, на которых демонстрируется изображение с двух камер, которыми операторы в режиме реального времени снимают происходящее на сцене. Зритель же выбирает, что именно ему смотреть, за каким персонажем и каким действием следить, смотреть ли крупные планы или картинку в целом и т. п. К этому стоит добавить еще одно пространство — арьерсцену, которая долгое время находится за занавесом и переводит спектакль во внебытовое измерение, а также трансляцию происходящего за кулисами и короткие видеоновеллы, которые время от времени прерывают действие спектакля. Драматизм происходящего усиливается и музыкальной составляющей, построенной преимущественно на миксе композиций Земфиры и группы Rammstein, а циничная ирония достигает своего пика со звучанием вальса Евгения Доги из фильма “Мой ласковый и нежный зверь”.

Стоит отметить, что, возможно, это даже в какой-то степени хорошо, что в начале 2000-х господина Жолдака выжили из украинского театра. Ведь отнюдь не факт, что у него остались бы силы сражаться с ветряными мельницами и пытаться воспитать аудиторию, альтернативную консервативным зрителям весьма однообразного театра, который в Украине есть сейчас. И как бы отечественная публика и театральные критики не относились к режиссеру, факт остается фактом: Андрей Жолдак ставит интересные современные спектакли по всей Европе, которые успешно принимают участие во многих ведущих театральных фестивалях; которые промоутеры согласны везти на гастроли и в постановку которых готовы вкладывать немалые деньги.

Наталья ПАНАФИДИНА