Налоговая справедливость, которую все равно разворуют

Нет, не о правах и обязанностях, а о конечной цели всего процесса, которая состоит в финансовом обеспечении справедливого сосуществования единой общины, которая и называется у нас государством.

Ну, казалось бы, речь об этом должна идти в разделе первом “Общие положения”. Но там в качестве базовых целей предлагаются “фискальная достаточность” (4.1.5), то есть сбалансированность бюджетных доходов и расходов, и “социальная справедливость” (4.1.6). Последняя почему-то трактуется в достаточно узком смысле — как “возможность налогоплательщика платить по своим налоговым обязательствам”.

О действительном понимании “социальной справедливости” мы поговорим несколько ниже, а пока лишь отметим, что даже в такой бюрократической формулировке требования “фискальной достаточности” и “социальной справедливости” редко бывают совместимы. И кому из них отдать предпочтение, если денег на всех не хватает, остается по прочтении НК сокровенной тайной. В своих пояснениях авторы ограничиваются казенной фразой о том, что “граница налогового регулирования заканчивается при исполнении обязанности относительно его уплаты”. Мол, дальнейшее распределение в “базовых целях” уже не наша парафия. Наша забота простирается до такой себе условной границы: “налог — это обязательный, безусловный платеж”.

Фразу о “безусловности” налогового платежа почему-то любят упоминать в первых абзацах налоговых учебников. Логически это означает, что платеж вносится без каких-либо дополнительных условий и обязательств, “на общие нужды”. Труженики фискальной нивы иногда любят высокопарно преподнести эту фразу как святую “безусловную” обязанность платить налоги. А вот налогоплательщик в ней же с прискорбием понимает, что в рамках налогового законодательства он не вправе задавать вопросы, каким путем и на какие цели эти средства в дальнейшем будут использованы. Поэтому вывод первый: козырять и гордиться в этой фразе, по существу, нечем.

Зато обрывать на этом финансовую цепочку очень выгодно с фискальной точки зрения: “уплатил налоги и спи спокойно”. А вот налогоплательщика как раз интересует еще и дальнейшая судьба этих денег: кому уплатил, зачем уплатил, к какому из благ государства за эти средства можно приобщиться?

Многие мне возразят, что поиск дальнейшей финансовой справедливости — это уже вопрос государственного бюджета, а вовсе не Налогового кодекса. И будут неправы. Ибо совершенствование налоговой системы методом “безусловного” кнута практически исчерпало свои возможности. Не предъявив налогоплательщику честной и прозрачной процедуры дальнейшего расходования средств, весьма сложно убедить в обоснованности тех или иных налоговых ставок и даже самых прогрессивных налогов. Какую бы налоговую революцию мы ни задумывали, она начисто перечеркивается одним обывательским мнением: “В бюджете все равно разворуют!”

То есть вопрос о “налоговой справедливости” сегодня уже не удается разбить на две независимые части: вот тут у нас фискальная справедливость (дотошно собираем деньги), а тут бюджетная и социальная (по мере сил и честности — тратим). Поэтому и отечественные налоговые ставки стоит сравнивать не с общемировыми тенденциями и окружающими странами, а с уровнем государственных обязательств и услуг, которыми можно воспользоваться в ответ на свои налоги. И разрыв в этой области сейчас настолько велик, что даже путем ежегодного снижения налоговых ставок на 1—3% мы будем сокращать этот психологический разрыв бесконечно долго. Потому что на данный момент работающий люд психологически готов отдавать государству не более старообрядческой церковной десятины. И не потому, что настолько уважает государство, а потому что не жалко. Все остальное он, может быть, и готов откладывать “на свою пенсию”, “на медицинское обслуживание”, “на обучение детей”, “на дороги”, но отнюдь не под государственным присмотром.

Идея замкнуть цепочку движения средств без посторонних желающих присосаться к их распределению давно витает в воздухе. В Интернете давно обсуждаются весьма радикальные идеи о том, нельзя ли социальные взносы передать на прямую личную ответственность? Финансировать, например, за счет собственных пенсионных взносов пенсии конкретных людей (приоритетно — своих родителей). Или пополнять конкретный школьный бюджет за счет налога на доход своих работников. То есть дойти до конечного результата и самому посмотреть на него. Без посторонних нравоучений. Мечта, но все же…

И совсем уже не мечта, когда на многих предприятиях с теневой заработной платой работники сбрасываются на внутренний фонд компенсации временной нетрудоспособности. Этакий “теневой профсоюз”, который гораздо ближе к социальной справедливости: сами контролируют достоверность “нетрудоспособности”, сами определяют граничные размеры сроков и выплат, сами соотносят доходы и расходы.

Наконец, официально существующая укороченная цепочка замыкания налогов на расходы — местные бюджеты. Оказывается, многие налоги, как то налог на землю или налог на недвижимость, придуманы вовсе не для того, чтобы “раскулачивать богатых”, а весьма с прозаической целью — заставить всех “местных” скидываться на общую инфраструктуру. Казалось бы, вполне логичная и доступная цепочка: ставь разумную местную власть и живи в свое удовольствие. Но дело даже не в том, что местной власти мы зачастую доверяем еще меньше, чем центральной. Дело в том, что мы систематически разрушаем даже этот маленький баланс “жить по средствам” царскими подарками из центра “на выравнивание доходов регионов”, “на объекты первостепенной инфраструктурной важности” и просто в качестве предвыборного подарка. Какой идиот будет после этого собирать по копейке, если соседу все досталось бесплатно?

Согласен, что это не совсем “фискальная” задача, но предстоит убеждать, что собранные средства расходуются по назначению. Без этого нам не совершить настоящую налоговую революцию. Потому что взгляды на процедуру достижения “налоговой справедливости” так и останутся диаметрально противоположными: от варианта власти, что каждый должен платить налоги (содержать государство) пропорционально своим доходам, до трактовки “холопов”, что уплаченные налоги должны компенсироваться реальным получением полезных государственных услуг. Этакая концепция общественного договора Руссо: “Я плачу налоги, государство выполняет для меня возложенные на него функции”, на которую каждый смотрит со своего конца. И потому концепция в целом совершенно не работает. Ибо, если невозможно стребовать долг, можно считать, что реального обязательства государства перед вами не существует.

Сергей БОЧКАРЁВ