Фальсификациям — да, махинациям — да

Будущие президентские выборы могут иметь совершенно непредсказуемый результат, поскольку уже практически никого не волнует чистота избирательного процесса.

Последние “тестовые” избирательные кампании в Киеве и Тернопольской области показывают, что снова на выборах возможно и “невозможное”. В столице как на дрожжах растет поддержка, мягко говоря, “неактивного” в жизни города Гражданского актива Киева, а десятая часть избирателей Тернопольщины формально мечтает о государственном статусе русского языка и не желает “героизации фашистских пособников” из ОУН-УПА (речь идет о главных постулатах Партии регионов). И, как показывает практика, противостоять таким сюрпризам пока никто не готов.

Следующая президентская гонка может стать не менее “грязной”, чем кампания по выборам Президента в 2004 году. Для этого существует несколько предпосылок, но одна из главных — совершать преступления против избирательных прав можно практически безнаказанно. В начале 2006 года тогдашний заместитель главы ЦИК Николай Мельник проанализировал ситуацию с несением ответственности за избирательные фальсификации и представил неутешительную статистику. С 2001 по 2004 год осужденных за преступления против избирательных прав было чуть более двух десятков. В 2005 году ситуация, конечно, изменилась — только в первом полугодии за подобные правонарушения был осужден 261 человек. Однако впечатление от такого роста “борьбы с фальсификаторами” несколько портится другой статистикой — на ноябрь 2005 года было возбуждено 1610 уголовных дел, а в суд передано только 1297. Кроме того, большинство наказанных “фальсификаторов” оказались безработными и пенсионерами, тогда как членов и руководителей избирательных комиссий среди осужденных можно сосчитать на пальцах. К тому же и приговоры в большинстве случаев были мягкими, что дает основания говорить — “отделались легким испугом”.

Впрочем, даже этот легкий бум по “охоте на фальсификаторов” 2005 года может считаться большим достижением. И таковым он стал только благодаря тому, что, с одной стороны, это отвечало запросам общества, а с другой, — кто-то же должен был ответить за необходимость “третьего тура”. Теперь же, когда стало очевидным, что наказания за фальсификации несут исполнители, а организаторы фигурируют в делах как “неустановленные лица”, украинцы уже не видят никакого смысла в борьбе с нарушениями своих избирательных прав. Похоже, бессмысленным это представляется и политическим партиям. Так, БЮТ немного поговорил о нарушениях на киевских перевыборах, но сразу “нарвался” на уже ставшие традиционными обвинения в “неумении признавать поражения” и смирился. Как показывает практика, факты нарушений на выборах далеко не всегда становятся основанием для отмены их результатов — после “третьего тура” представители Виктора Януковича также ходили в ВСУ с “томами”, но слушать их никто не стал, поскольку это не отвечало общественным настроениям. Впрочем, не исключено, что на руках у “бютовцев” и не было достаточно веских доказательств, чтобы оспорить результаты киевских перевыборов в суде. В случае с тернопольскими выборами БЮТ вообще устранился от процесса и теперь может говорить о “фальсификациях” только теоретически.

В этом отношении не только БЮТ, но и любая другая партия не могут похвалиться тем, что в состоянии эффективно контролировать избирательный процесс. Если в 2004 году процесс наблюдения за выборами превратился в массовое добровольческое движение, то теперь таких добровольцев вряд ли сыщешь. На последних парламентских перевыборах в Украине работали более 34 тыс. избирательных участков, и, чтобы обеспечить контроль за свободным волеизъявлением каждой партии, нужна целая “армия” профессиональных наблюдателей. Пока же ни одна партия (во всяком случае, из тех сил, которые много говорят о “фальсификациях”, но пока ничего не доказали) не может обеспечить наблюдение даже за локальными избирательными кампаниями. В плачевном состоянии находится и относительно независимый “третий сектор”, до сих пор существовавший на западные гранты, и в связи с кризисом стремительно теряющий эти источники финансирования. А их переход на “отечественные хлеба” означает полнейшую потерю независимости. Впрочем, и так уже давно работа большинства украинских политологов, социологов и организаторов “экзит-полов” не вызывает доверия и того резонанса, как это было в 2004 году, когда результаты именно “экзит-пола” позволили начать разговор о фальсификациях.

Силовики также практически не следят за выборами. Правда, на киевских перевыборах СБУ обнаружила некую “опасную технологию “Вавилон” и констатировала несколько фактов подкупа избирателей, однако дальше разговоров дело не пошло. Даже “кровно” заинтересованный в результатах столичных перевыборов глава МВД Юрий Луценко, возглавивший список столичного НУ—НС, не обнаружил никаких нарушений. В защиту СБУ можно сказать, что на парламентских перевыборах 2007 года эсбэушники помешали включить в списки избирателей в Харькове больше 2 тыс. “мертвых душ”, состоящих из “107-летних долгожителей”. Однако это “открытие” указало на то, что качество списков избирателей остается практически на уровне 2004 года.

Как известно, создание Госреестра избирателей рассматривалось как одна из главных задач ЦИК еще при Сергее Кивалове, однако реестра до сих пор нет. Впрочем, нынешний ЦИК, похоже, действительно заинтересован в его создании и обещает, что Госреестр будет готов уже к президентским выборам. Однако в этом деле Центризбирком натолкнулся на противодействие со стороны Секретариата Президента (“k:” в свое время писали о так называемом коррупционном скандале). Использование Госреестра на президентских выборах значительно сузило бы возможности для фальсификаций. Однако и в таком случае существует множество способов использовать подкуп, всевозможные “карусели”, вбрасывания бюллетеней и “корректировку” результатов в протоколах.02.04.2009

Виталий ПИРОВИЧ