Николай Хандурин: “Тех, кто выступает против очевидной предвзятости, тут же обвиняют в коррумпированности”

— Итак, в чем же, согласно предъявленным экс-премьером обвинениям, заключалось ваше вмешательство в дело НЗФ?

— В том, что наш суд приостановил исполнение решения Киевского апелляционного хозсуда до нашего рассмотрения кассации “Приднепровья”. Кабмину и Генпрокуратуре (которые, кстати, выступали в процессе противоположной стороной) это решение не понравилось, вот они своими возможностями и воспользовались, обвинив меня в содействии их оппоненту.

Коллегия из пяти судей, которая принимала решение, руководствовалась не интересами одной из сторон, а законом. Кабмин волен иметь какие угодно представления о государственных интересах, но суд обязан был обеспечить чистоту судопроизводства. Что произошло? Киевский апелляционный хозяйственный суд не передал нам кассационную жалобу ПФК на определение об обеспечении иска, а также не вынес решение о принятии к производству апелляционной жалобы другой стороны — ПФК “Приднепровье”, что он безальтернативно обязан был сделать по закону. А это автоматически влекло приостановление дела апелляционным судом. Это достаточно грубое нарушение процессуального законодательства, и в этой ситуации суд, в соответствии с законом, просто не мог проигнорировать заявление адвокатов “Приднепровья” об отводе судей апелляционного хозяйственного суда. Причём речи не шло о том, что суд удовлетворит этот отвод, он должен был его просто рассмотреть в течение двух дней.

Естественно, что рассмотрение самого дела в суде, которому дан отвод, на эти два дня приостанавливается.

Отмечу, что сам факт процессуальных нарушений, допущенных апелляционным хозсудом, может быть истолкован как свидетельство предубежденности апелляционного суда, что является грубым нарушением статьи 6 Конвенции о защите прав и основных свобод человека, о праве каждого на рассмотрение его дела беспристрастным судом и служит основанием для истребования дела.

— А почему могли возникнуть подозрения в пристрастности Киевского апелляционного хозсуда?

— Хотя бы потому, что пресс-конференция заместителя председателя Киевского апелляционного хозяйственного суда Сергея Бондаря и судей, которые рассматривали это дело, была организована группой “Приват”...

— Откуда такая информация?

— Об этом сообщали газеты “Коммерсант” и “Факты”, эту информацию никто не опровергал. Так вот, группа, которая является обладателем 25% акций НЗФ и, безусловно, заинтересована в определенном судебном решении, организовала эту пресс-конференцию.

По европейскому стандарту, подобные отношения между судьями и лицами, которые заинтересованы в рассмотрении дела, являются самым грубым нарушением правового и морального статуса судьи и грозят ему немедленным отстранением от должности. Странное дело: тех, кто выступает против очевидной предвзятости, тут же обвиняют в коррумпированности. Да ещё и под прикрытием “защиты государственных интересов”...

— А, по-вашему, судья должен эти интересы игнорировать?

— Государственные — нет, а интересы конкретных чиновников — да! Дело в том, что настоящий государственный интерес состоит в том, чтобы любое дело рассматривалось беспристрастно, в соответствии с законом, без нарушения прав какой-либо из сторон, иначе решение суда будет неправосудным, несправедливым, а значит, государство не справится с задачей, возложенной на него обществом. Если же государственный орган является стороной процесса, его интересы для суда должны значить не больше, чем чьи-либо ещё.

Что касается моего понимания государственных интересов в деле НЗФ, то они, на мой взгляд, сводятся к тому, чтобы получить недоплаченные за него деньги и добиться этого, не нарушив закона. Потому что нарушения, допущенные в ходе судебных разбирательств, могут впоследствии привести к серьёзному конфузу — если не в украинских судах, то в европейских. А ведь это не только штрафы, но и дискредитация государства.

Кстати, и сейчас, когда Высший хозяйственный суд поправил многие ошибки Киевского апелляционного хозсуда, остаётся опасность, что в случае рассмотрения дела НЗФ в Европейском суде по правам человека не всё будет гладко. Прежде всего, беспокойство вызывают многочисленные заявления о желательном исходе дела НЗФ, сделанные экс-премьером Юлией Тимошенко. Дело в том, что в практике Европейского суда уже был прецедент, когда премьер-министр Франции позволил себе сделать замечание о том, какое, на его взгляд, решение будет справедливым. В результате Европейским судом было признано решение французского суда как принятое под давлением.

— Почему при рассмотрении дела о приватизации “Криворожстали” подобных скандалов не было?

— При рассмотрении дела “Криворожстали” суды всех инстанций изначально принимали решения со строгим соблюдением всех требований процессуального законодательства. Конечное решение по этому вопросу принимала палата по рассмотрению дел о банкротстве ВХСУ, которую возглавляю я. Кроме того, я осуществлял консультативно-правовое обеспечение этого процесса, начиная с первой инстанции. И разрешение этого дела было справедливым, что и оценено общественностью. Подобное обеспечение дела по НЗФ, начиная с первой инстанции, осуществлял председатель ВХСУ Дмитрий Притыка.

А проблемам вокруг дела НЗФ оценку уже дал Президент — суды при рассмотрении этого вопроса вольно или невольно позволили втянуть себя в конфликт между двумя олигархическими кланами — Пинчука и Коломойского. При рассмотрении дела в первой инстанции решение было принято в пользу Пинчука. В результате чего в суде апелляционной инстанции развернулась борьба с давлением на апелляционный суд через средства массовой информации — между “Приднепровьем” и “Приватом”. Причём группа “Приват” прикрывалась интересами государства — через лозунги возвращения НЗФ в собственность государства. Вы видели известные билл-борды и тому подобные проявления? Непонятно, почему возвращение предприятия государству чуть было не вылилось в приход на него менеджеров “Привата”...

— Но при этом вы давили на судей. Вас ведь обвиняют в этом?

— Это такая же чепуха, как и та, которая была обнародована некоторыми средствами массовой информации в конце июля, что якобы я ночью “похитил дело НЗФ”, “вырвал отдельные куски дела” и самовольно прекратил исполнение постановления апелляционного хозсуда. На самом деле, решение не о прекращении, а о приостановлении дела было принято пятью судьями ВХСУ и без моего участия. Трое из этих судей рассматривали дело по “Криворожстали” и поддержали государство в этом споре. Один из моих обвинителей — Сергей Бондарь — сам признался, что лично отвез дело в Высший хозяйственный суд 27 июля в 16.00. По этим “обвинениям” даже пытались открыть уголовное дело — правда, Генпрокуратурой оно было тут же закрыто.

— И до, и после скандала вокруг НЗФ многие юристы заявляли о необходимости реформирования судебной системы Украины. Что вы об этом думаете?

— Дело в том, что нашу судебную систему действительно нужно реформировать. Важно добиться того, чтобы вмешательство в рассмотрение дела было невозможным, как со стороны бизнеса, так и со стороны государства. Судьи должны понимать, что несут ответственность за то, насколько верно и беспристрастно они следуют закону и процедуре, а не велениям того или иного чиновника либо олигарха. Иначе скандалы вроде разразившегося вокруг НЗФ будут продолжать преследовать Украину, разрушая судебную систему и подрывая доверие к государству со стороны отечественных и иностранных инвесторов.

— Все это звучит красиво, но что, например, вы для этого сделали?

— Приведу вам некоторые факты. На протяжении двух лет я работаю над проектами законов по реформированию судебной системы и судопроизводства — на общественных началах, в свободное от работы время.

Распоряжением Президента Украины образована Комиссия по вопросам реформирования судебной системы Украины, членом которой я являюсь. Рабочая группа под моим руководством подготовила проекты законов об оплате труда судей, о передаче исков физических лиц-акционеров из общих судов хозяйственным во избежание ситуаций, подобных сложившейся вокруг НЗФ, и о введении допусков в кассации, которые в настоящее время работают по существу в режиме повторной апелляции, что, по сути, является издевательством над правосудием. Все они единодушно одобрены Комиссией.

Кроме того, я вместе с Николаем Катеринчуком подготовил такие законопроекты, как Большой судебный кодекс Украины и Кодекс судебной власти Украины, которые находятся на рассмотрении Верховной Рады Украины, — выносились они народными депутатами от фракции “Наша Украина”.

Кодекс судебной власти был распечатан в июне 2004 года отдельной книгой тиражом 10000 экземпляров со вступительным словом Виктора Ющенко, тогда ещё кандидата в президенты Украины, и разослан каждому судье. Большинство судей одобрительно оценили этот Кодекс и поддержали его в феврале текущего года на съезде Независимой ассоциации судей Украины, входящей в состав Всемирной ассоциации судей (членами которой является 1400 судей). Кстати, в августе 2004 года из-за этого Кодекса бывшая власть обсуждала вопрос о снятии меня с должности судьи — по обвинению в “политической деятельности”. В настоящее время такую попытку предпринимают те же представители старой власти, которые остались на своих постах. Уголовные дела против меня были инициированы, по моему мнению, бывшим премьер-министром. Открывались они в тот же день, без проверок, чего доселе в практике не было. Объяснить это можно тем, что своими законными действиями я тогда сорвал попытки незаконного захвата НЗФ группой “Приват”.

Подготовил Александр ЛЕБЕДЕВ