В Турции на референдуме по конституционной реформе большинство граждан страны поддержали ее. Одно из главных положений конституционной реформы в Турции касается перехода государства на президентскую форму правления, позволит нынешнему президенту Реджепу Эрдогану остаться у власти до 2029 года. Эрдоган уже успел резко прокомментировать заявления европейских наблюдателей ОБСЕ о том, что голосование на референдуме в Турции не соответствовало международным стандартам. В частности, он заявил, что международные структуры, представители которых наблюдали за проведением референдума, должны “знать свое место”. Куда заведет Эрдоган Турцию и изменятся международные отношения страны с миром, “Апострофу” рассказывает эксперт Международного центра перспективных исследований (МЦПИ) Евгений Ярошенко.
Референдум в Турции показал, насколько поляризовано турецкое общество. Ведь если посмотреть на результаты, где 51% проголосовал за поправки в конституцию, а 48% — против, то это свидетельствует, что вопрос на протяжении многих лет было очень чувствительным. Тоже очень характерно, если посмотреть на карту волеизъявления, то существуют значительные региональные различия. Те, кто голосовал против поправок, в основном проживают вдоль западного и южного побережья Анатолии, и в тех районах, где преобладают курды, а те, кто голосовал за изменения в конституцию — живут в центральной, более отдаленной части и на черноморском побережье. Учитывая, что очень маленькая разница между сторонниками и противниками изменений конституции, то, безусловно, нельзя исключать, что будут какие-то протесты. Особенно при подсчете голосов Народно-республиканская партия, которая традиционно пользуется поддержкой населения, имеющего более проевропейские взгляды, сетовали на то, что значительная часть бюллетеней была сфальсифицирована. Это может служить поводом для каких-либо значительных антиправительственных протестов. В течение пребывания Эрдогана у власти в качестве премьер-министра, а потом президента, такие протесты были часто. Самым большими вызовами за все его правление были протесты в 2013 году в Стамбуле и попытка военного переворота летом 2016 года. Пока ситуация такова, что в ближайшие дни вряд ли произойдут какие-то серьезные потрясения. Однако этот референдум может служить катализатором дальнейшей дестабилизации.
Если внутри партии “Справедливости и развития”, которую представляет Эрдоган, возникнут какие-то внутренние разногласия, то тогда существует вероятность какого-то раскола партии. Нельзя этого исключать, потому что есть немало лиц, которые являются членами партии из чисто карьерных соображений. Однако они могут не разделять ту или иную линию Эрдогана. Например, бывший премьер-министр Ахмет Давутоглу год назад оставил должность премьер-министра и лидера партии именно из-за таких расхождений. Также многие обвиняют бывшего президента Абдуллу Гюля. Потому что он не выступал за изменения в конституцию, и не поддерживал курс Эрдогана. Следует учесть, что чем больше Эрдоган находится у власти, тем выше его уровень токсичности. И сейчас вся ответственность за безопасность, экономическую ситуацию все больше ложится на Эрдогана. И теперь уже с расширением власти, и превращением Турции из парламентской в президентскую республику уже мало у кого есть сомнения в том, что Эрдоган будет нести ответственность как за успехи Турции, так и за неудачи.
Отмечая международную реакцию на события в Турции следует прежде всего выделить оценку ЕС и США. Турция является членом Совета Европы, членом ОБСЕ, а там есть определенные стандарты того, как должны проходить выборы или другие формы волеизъявления. Уже была предварительная оценка со стороны ОБСЕ, свидетельствующая о том, что были определенные нарушения. И предвыборная кампания была не совсем прозрачна. Осуждение возможно лишь со стороны западных стран. Так как Европа и Северная Америка — это лишь два региона, где выработаны стандарты соблюдения демократичности выборов. Со стороны России, Ирана и других стран Ближнего Востока вряд ли какая-то реакция, по крайней мере осуждение каких-то злоупотреблений. Но реакция стран Запада также неоднозначна. Здесь особенно выделяется США. В отличие от ЕС США меньше уделяют внимания ситуации с правами человека и демократическим стандартам в Турции. Это связано с тем, что Штаты больше рассчитывают на Турцию как на союзника в противодействии “Исламскому государству”. Поэтому со стороны США, конечно, можно ожидать осуждения, однако оно не будет столь резким, как со стороны Германии, Франции или Нидерландов.
Если говорить о внешнеполитическом измерении турецкого референдума, то он больше повлияет на отношения Турции с ЕС. На отношения с другими странами если и повлияет, то незначительно. Потому региональные соседи, партнеры Турции не выдвигают ей никаких условий относительно демократичности референдума, их это не интересует. Для них экономика и безопасность являются теми параметрами, которые определяют двусторонние отношения. Со стороны ЕС — будет сложнее. Поскольку Турция формально до сих пор является кандидатом на членство в Евросоюзе. Брюссель очень категорично относится к любым фактам отклонения от демократических норм. Здесь будет в дальнейшем прослеживаться некая дипломатическая война. То есть руководство ЕС и Турции будут друг друга обвинять в нарушении демократии. Например, ЕС уже обвиняет Турцию в том, что она склоняется к авторитаризму, учитывая то, что вся полнота власти уже формально будет зафиксирована в руках одного человека. В свою очередь у Турции есть повод критиковать ЕС за нарушение демократических норм, поскольку во время визита турецких чиновников в Германию и Нидерланды им было запрещено встречаться с турецкими гражданами, которые там живут. Также будет два серьезных контраргумента в Турции. Во-первых, когда была попытка военного переворота, то страны Запада не выразили поддержку Эрдогану, в отличие от других государств. Во-вторых, даже если происходит превращение Турции в президентскую республику, то это происходит путем референдума. То есть высокий уровень легитимности. Но если отношения Турции и ЕС в политической плоскости будут обостряться, по крайней мере в последующие несколько месяцев после референдума, то в сфере экономики стороны будут придерживаться тесного сотрудничества, потому что они очень зависимы друг от друга. Например, для экономики Турции — крупнейший партнер Германия. То есть у них не будет никаких экономических разрывов, и санкций не следует ожидать. К тому же Германия и Нидерланды являются крупными инвесторами для турецкой экономики.
ЕС также очень переживает за судьбу миграционного соглашения. И поэтому будет стараться все делать для того, чтобы миграционная сделка не стала жертвой противоречий, вызванных референдумом и другими действиями Эрдогана.
Так или иначе президент Турции теперь может издавать указы, по юридической силе почти ничем не отличаются от законов. А второе, что дал референдум Эрдогану, это — армия, Эрдоган может теперь контролировать Вооруженные силы Турции и другие силовые структуры. Это даст ему возможность назначать лояльное командование и обезопасить себя от событий июля 2016 года.
Евгений ЯРОШЕНКО, эксперт Международного центра перспективных исследований
