Приговор реформе

Если бы я знал, то не пришел“- этой фразой героя французского фильма ответил председатель совета директоров “Энел ОГК-5” Доминик Фаш на вопрос “Ведомостей”, согласился бы он инвестировать в российскую электроэнергетику, если бы знал, что произойдет с реформой отрасли. “Но мы здесь, продолжаем работать и не планируем выходить из актива”, — оговорился он.

Предложи государство сейчас инвесторам купить у них активы, вернув потраченные на их покупку деньги, — 60% согласились бы, вторил председатель наблюдательного совета “Совета производителей электроэнергии” Михаил Слободин. “Газпром энергохолдинг” (“Мосэнерго”, ТГК-1, ОГК-2 и ОГК-6), по словам гендиректора Дениса Федорова, ожидал трудностей, но выходить из энергетики не собирается. “Нам было легче, за нами “Газпром”, — признал он.

Игра без правил

“С 2011 г. должна была начаться счастливая жизнь, но этого не произошло” — так на конференции “Ведомостей” охарактеризовал ситуацию в отрасли Слободин: “Реальный уровень либерализации (по плану реформы с 2011 г. вся электроэнергия для промышленности должна была продаваться по свободным ценам. — “Ведомости”) в крайне оптимистичном варианте — 35%”.

Государство регулирует тарифы не только для населения (до 2014 г. это предполагалось изначально), но фактически и цены для АЭС и ГЭС (они не участвуют в формировании рыночной цены, но продают энергию по ней), по тарифу ФСТ работают “вынужденные генераторы” (станции, мощность которых слишком дорога и не проходит конкурсный отбор), перечислял Слободин. Вместо обещанных рыночных цен на мощность (компенсируют энергетикам постоянные расходы на содержание станций) они получили ограничение по цене (price cap), а по сути — тариф, резюмировал он, пошутив, что от него “только в первый раз больно, потом привыкаешь”.

Ограничение цен на мощность уже сделало невыгодным содержание 27% тепловой генерации, хотя ресурс 60% таких станций необходимо продлить лет на 10, а механизм окупаемости этих вложений отсутствует, поделился расчетами бизнесмен.

“Регуляторы субсидируют государственные “Русгидро” и “Росэнергоатом” и сетевые компании за счет недофинансирования тепловой генерации”, — сетовал Федоров: тепловые станции вырабатывают более 65% энергии, их доля в общей выручке — более 45%, а в прибыли — менее 25%. В условиях price cap это означает перераспределение денег, которые платят потребители, от частных энергокомпаний в государственные, говорит он, добавляя, что в 2011 г. ситуация ухудшится: цена мощности ОГК и ТГК ограничена тарифом, а для АЭС и ГЭС действуют дополнительные надбавки на инвестиции и безопасность. Результат — прибыль государственных АЭС и ГЭС за три года выросла на 49 и 122%, в то время как ТЭС несут убытки, отметил Слободин. Недавно вице-премьер Игорь Сечин предложил для замедления роста цен ограничить тарифы на этот год в первую очередь тепловым ОГК и ТГК (по расчетам Сечина, 35 млрд из 64 млрд руб. общего сокращения).

Основной вклад в рост цен на электричество вносят сети, признавали многие чиновники во главе с президентом Дмитрием Медведевым, однако ограничения касаются не их, а в первую очередь генерирующих компаний. Инвестпрограммы ФСК и “Холдинга МРСК” растут, “как все остальные только мечтают”, отмечает Слободин.

Энергетики согласны, что цены на энергию высокие. Хотя причина этого в первую очередь в сверхнормативном резерве, тарифах сетей и сбытовых надбавках. В таких условиях потребителям, по мнению Слободина, становится выгоднее строить свои станции (по выражению Медведева — “натуральное хозяйство”).

Это не все: одна из главных претензий энергетиков — постоянное изменение государством правил игры. А сейчас рынок работает и вовсе без них. “Правила работы оптового энергорынка на переходный период истекли, с 2011 г. должны были быть запущены новые, а их нет, и мы не знаем, какие счета должны быть выставлены за январь!” — сетовал Слободин. Об этом говорил и Федоров.

Проблема есть, признали начальник департамента электроэнергетики Минэнерго Василий Никонов и зампред правления НП “Совет рынка” Олег Баркин. Министерство разработало документ, ждет, когда он пройдет согласования, сказал Никонов, выразив надежду, что правила будут подписаны в ближайшее время.

Связаться с представителем правительства вчера не удалось.

Пока счета потребителям выставляются по временным регламентам, принятым “Советом рынка”, говорит источник, близкий к НП, после выхода постановления будет перерасчет. “Я не понимаю, как это будет происходить”, — недоумевал Федоров. Пока чиновники меняют правила, энергетики теряют деньги. По словам гендиректора E. On Russia (владеет ОГК-4) Сергея Тазина, в этом году компания может недосчитаться около 1 млрд руб. (цитата по “Интерфаксу”).

Вторая попытка

“В отрасли отсутствует сильная и квалифицированная оппозиция — я имею в виду регуляторов”, — заявил Слободин. “Совет рынка” неэффективен, и, если ситуацию не изменить, ничего хорошего нас не ждет“, — соглашался Федоров. 20% вопросов от общего объема имеют резолюцию “Перенести рассмотрение вопроса на следующий наблюдательный совет”, иллюстрировал Слободин результаты работы партнерства.

Чтобы “Совет рынка” был эффективным, в первую очередь нужно, чтобы члены его наблюдательного совета были готовы договариваться друг с другом, парирует Баркин.

По мнению Слободина, у энергетики лишь один выход — новая реформа. Федоров считает, что ситуацию еще можно спасти. Для этого, в частности, необходимо отказаться от price cap на мощность, а также исключить возможность АЭС и ГЭС подавать ценопринимающие заявки на электроэнергию. В результате они лишатся сверхприбыли, получаемой при нынешнем ценообразовании, а потребители сократят свои расходы — средняя цена электроэнергии снизится. Кроме того, важно оставить неизменной конструкцию договоров на предоставление мощности (ДПМ, гарантируют энергетикам в течение 10 лет возврат до 95% их вложений в новые стройки).

Минэнерго готово рассмотреть и проанализировать эти предложения, заявил представитель ведомства.

Если все производители будут продавать свою энергию по заявкам, то неизбежно возвращение к тарифному регулированию, считает Баркин: “В ближайшей перспективе это даст экономический эффект для потребителей, но в дальнейшем, чтобы избежать бесконечного роста цен в заявках производителей, придется привлекать ФАС или ФСТ к оценке их обоснованности, что, по сути, мы делали несколько лет назад”.

Луч света

Светлым пятном на фоне происходящего в отрасли Слободин назвал ДПМ. “Это крупнейшая разумная для обеих сторон инвестиционная сделка государства с рыночным энергетическим сообществом <...> единственное из серьезно положительного, что сегодня есть на рынке”, — говорил он в январе “Ведомостям”.

Анна ПЕРЕТОЛЧИНА, Екатерина ДЕРБИЛОВА