Как закалялась сталь

Чтобы пройти путь от газового трейдера до транснациональной корпорации, “Индустриальному союзу Донбасса” понадобилось меньше 10 лет. Сейчас это не только одна из крупнейших и влиятельнейших отечественных ФПГ, но также весьма знаковая компания с точки зрения формирования украинского бизнеса. Она первой выступила в качестве крупного инвестора на европейских рынках.

Сегодня в состав ИСД входит более 40 промышленных предприятий в Украине и других странах с общим оборотом около 2,8 млрд. долларов.

Штрипс — труба — газ

В первой половине 1990-х состояние горно-металлургического комплекса страны определяли гиперинфляция и разрыв производственных связей. Меткомбинаты погрязли в долгах за российский газ, испытывая

при этом острый дефицит электроэнергии, кокса и руды. Правительство конструктивных решений по преодолению кризиса предложить не могло. А многочисленным посредникам договориться о долгосрочном сотрудничестве с такими газотрейдерами-монстрами, как “Газпром” и “Итера”, было не под силу.

Естественно, сырьевой голод мешал заводам стабильно работать Из-за малопрогнозируемых объемов производства и усложнившихся отношений с бывшими покупателями говорить об эффективной системе сбыта тоже не приходилось . Чтобы вывести предприятия из коллапса нужно было найти связующее звено цепочки “уголь — газ — кокс — руда — металл”. Для решения задачи требовалось не столько финансовая помощь, сколько четкое видение путей решения и, конечно же, связи.

И то, и другое имелось у Сергея Таруты, начальника отдела внешнеэкономической деятельности “Азовстали”, которого в 1995 году пригласили в Донецк разрабатывать схемы оплаты российского газа украинскими трубами. Совместно с менеджерами “Азовинтекса”, учеными донецкого регионального отделения Академии технологических наук и Академии экономических наук Украины, а также специалистами Донецкой торгово-промышленной палаты он предложил программу с условным названием “Штрипс — труба — газ”.

На бумаге ее суть казалась логичной и очень простой, как и все гениальное: цепочку — добычу угля, кокса, изготовление штрипса (металлический лист из которого делают трубы) — замкнуть в Донецком регионе. То есть планировалось поставлять штрипс “Азовстали” на Харцызский трубный завод, откуда потом отправлять трубы “Газпрому” взамен на газ.

Таким образом решались, как минимум две важнейшие задачи. Вo-первых, расчет за природный газ с Россией. Во- вторых — у отрасли появила сь возможность загрузить мощности предприятий и воз обновить сбыт продукции. При гиперинфляции банки к кредитам относились крайне осторожно, и это был единст венный выход, чтобы отрас левые заводы смогли полу чить “живые” деньги.

Местным чиновникам программа понравилась. Для ее реализации в декабре 1995 года была создана корпорация “Индустриальный союз Донбасса”. На нее-то и возложили проблему пога шения долгов за российский газ по утвержденной схеме “Штрипс — труба — газ”.

В проекте приняли участие десятки предприятий Донецкой области, среди которых — меткомбинаты “Азовсталь”, ММК им. Ильича, Харцызский трубный завод.

Без протекции не обошлось

Хотя доходы задействованных объектов существенно не увеличились, программа на деле доказала свою жизнеспособность. Деньги оседали в ИСД. Благодаря аккумуляции средств уже в 1996 году объемы производства труб большого диаметра на ХТЗ увеличились в три раза, что позволило заняться техническим переоснащением завода. В течение первого года работы ИСД поставил промышленным предприятиям около 5,5 млрд. кубометров газа и на протяжении нескольких лет был донбасским монополистом в этом секторе.

В 1997 году корпорация обеспечивала газом 710 комбинатов, рассчитываясь за него с “Газпромом” в основном трубами Харцызского завода. В кризисном 1998-м поставки и количество покупателей сократились: от ИСД получили 5 млрд. кубометров газа стоимостью 400 млн. долларов всего 670 предприятий. Но к тому времени программа “Штрипс — труба — газ” уже принесла основателям корпорации первые огромные деньги и вытолкнула ее в ряды лидеров украинской экономики.

Понятно, что все это было бы невозможно без протекции местных властей. Сначала на региональном, a затем и на государственном уровне обеспечил ИСД “крышу” Виталии Гайдук, заместитель председателя Донецкого облсовета. Обладминистрация потребовала от руководителей региональных предприятий расторгнуть, заключенные ранее контракты на поставку газа и перезаключить их с ИСД.

Покровительство чиновников спасло корпорацию от посягательств Павла Лазаренко, занимавшего тогда пост первого вице-премьера по ТЭК и лоббировавшего интересы совсем другого оператора — “Единых энергетических систем Украины”. Он всячески оспаривал решение Донецкой администрации, ссылаясь на то, что они противоречат постановлениям правительства. Врпочем, Лазаренко не удалось устранить с рынка растущего как на дрожжах ИСД — уже в то время в экономическом смысле Донбасс был государством в государстве.

Проглотить должника

По закату сертификатной приватизации ИСД буквально распирало от денег. Его менеджеры одним из первых в своей сфере осознали, что пришло время трансформировать корпорацию из трейдера в собственника. В 1998-2000 годах ИСД появился в числе акционеров ряда машиностроительных заводов, Харцызского трубного, Алчевского меткомбината, Алчевского коксохимзавода, “Азовстали” и других предприятий ГМК.

Механизм работал опять-таки не без содействия властей. Многие предприятия по прежнему влезали в долги, но уже довлеющей над ними корпорацией. Только в сентябре 1998 года 160 промышленных объектов задолжали ИСД около 230 млн. долларов. Госкомнефтегазпром запретил должникам заключать договоры с другими поставщиками газа до полного погашения финансовых обязательств перед корпорацией.

“Кредитор” же в большинстве случаев не проявлял интереса к выпускаемой ими продукции, которой те могли бы рассчитаться. Поэтому ИСД подбирал их собственность. Причем обоснование для передачи контроля над этими объектами выглядело даже благородно — для должников это значило освобождение от тягостных обязательств.

Нацелившись на создание холдинга, корпорация уже не концентрировалась исключительно на газовых поставках. Постепенно она переориентировалась на работу по всей цепочке “уголь — кокс — металл”. В 1997-98 годах на рынке кокса работали около 700 фирм, но только на 8 приходилось 72% продаж. Среди крупнейших в течение 5-6 лет была ИСД.

Шахтам, добывающим коксующий уголь, корпорация поставляла по завышенным ценам оборудование, за что получала существенные скидки на сырье для мариупольского коксохимзавода “Маркохим”. При этом государство субсидировало отрасль и финансировало добычу угля для таких посредников, как ИСД. Шахты влезали в долги, а набиравшая в весе корпорация их банкротировала. Отдувалось государство — ведь угольные предприятия по-прежнему числились в эго собственности.

Махинации с ценовыми ножницами, к которым прибегал ИСД особо не афишировались. Разве что однажды экс-мэр Мариуполя Михаил Поживанов подверг критике деятельность Валерия Сахно, председателя правления “Азовстали”, обвинив его в продаже продукции Индустриальною союза Донбасса ниже себестоимости (на 20 долларов за тонну).

Вместе с тем капитал корпорация тратила весьма грамотно. В ее лице многие компании обрели крепкого хозяина. В 2000 году она стала одним из учредителей торгово-промышленной компании “Укруглемаш” контролирует около 70% рынка горно-шахтного оборудования.

Несмотря на активное освоение новых бизнес-ниш, стратегические приоритеты компанииоставались неизменными. Прежде всего ее интересовали предприятия, задействованные в программе “Штрипс — труба — газ”. На некоторое время корпорации удалось завладеть “Азовсталью” и Харцызским трубным заводом. А вот ММК им. Ильича оказался ИСД и его компаньонам не по зубам.

Еще до покупки в 2001 году 76% акций ХТЗ корпорация затеяла модернизацию завода. В 2000-ом была установлена новая линия по производству труб, приобрели оборудование на 14 млн. долларов. Чуть позже запустили линию по нанесению внутреннего антикоррозионного покрытия на весь сортамент труб этого завода. В целом объем инвестиций в предприятие составил порядка 1 млн. евро. После его покупки ИСД заявил о намерении в течении пяти лет вложить еще 80 млн. долларов.

После того как донецкая ФПГ завладела 90% акций ХТЗ и заполучила Днепропетровский трубный завод, под ее контролем оказалось около 30% трубной промышленности страны.

Ковбои в белых перчатках

Бурная приватизационная деятельность не отразилась на имидже корпорации. Главным образом потому, что менеджменту удалось избежать крупных скандалов. Интеллигентность — одна из отличительных черт ИСД. Он мирно делил с “Интерпайпом” Алчевский меткомбинат и Алчевский коксохимический завод, пока группа Виктора Пинчука не решила, что эти активы ей ни к чему.

Договорилась корпорация и с УкрСибБанком — тот фактически уступил ей Днерпопетровский завод им. Дзержинского. Даже с ахметовской СКМ, несмотря на совсем не безоблачные отношения, донетчане готовы создать консорцум-компанию “Экометан” для развития добычи метана. В “Укруглемаше” ИСД мирно соседствует с акционерами АРСа, подконтрольному тому же Ринату Ахметову. “Ковбои в белых перчатках”, — так охарактеризовал общий стиль поведения своей группы один из ее топ-менеджеров.

Пожалуй, единственный оппонент ИСД, напряженность отношений с которым была вынесена на публику, — “Приват”. В канун приватизации комбинатов Дзержинского и Петровского в одном из выступлений Сергей Тарута намекнул на оффшорную сущность этой группы.

Он сетовал на то, что подконтрольные ей ГОКи не дают предприятиям ИСД сырье, вследствии чего корпорация вынуждена закупать его в России.

Тарута также подчеркивал: уступку “Привату” комбината Петровского не нужно расценивать как начало партнерства. “Эта договоренность ситуативная. Она не означает, что мы обязательно будем покупать, у них сырье. Конкурентные отношения между компаниями на рынке сохранятся”, — подытожил он.

Коварные партнеры из СКМ

Долгое, время эксперты причисляли ИСД к группе Рината Ахметова. Однако в одном из интервью тот опроверг устоявшуюся гипотезу журналиста о причастности к донецкой корпорации. Да и вся известная общественности бизнес-биография Ахметова имеет мало общего с ключевыми фигурами Индустриального союза Донбасса. Все говорит о том, что эта ФПГ — вовсе не его рук дело.

Во-первых, ИСД стал заметным игроком в 1996-м. К тому времени Ахметов унаследовал (1995 г.) после гибели своего родственника Ахатя Брагина империю, которая к газу отношения не имела. Во-вторых, основатель СКМ вышел из весьма суровой донецкой среды, тогда как руководители ИСД — заводские управленцы, технари, никак не связанные со старым миром Ахметова.

По официальной версии ИСД, сотрудничество с той стороной началось в 1999 году, когда корпорация совместно с подконтрольном Ахметову структурой АРС начала реализацию инвестиционных проектов на угольных шахтах Донецкой и Луганской областей. Основную ставку делали па объекты, где добывали коксующий уголь. Что привлекло и без того преуспевающую корпорацию в АРСе — малопонятно. Возможно, способность крутых парней находить “неэкономические” аргументы для упрямых красных директоров шахт. А группу Ахметова могли интересовать наработанные связи ИСД с лучшими металлургическими предприятиями.

Пока АРС “братался” с ИСД, Ахметов формировал свою империю. В ноябре 2000 года в Донецке была зарегистрирована СКМ — компания, управляющая корпоративными правами и разрабатывающая стратегии. Ее основателю нужны были лучшие предприятия, которые к тому же дополняли бы друг друга в цепочке “кокс — руда — металл”. Всоре стало понятно, что речь идет о явном пересечении интересов двух донецких ФПГ.

СКМ не форсировала события. Нацелившись на интересующие объекты, она делила контроль на ними с ИСД, внедряла туда своих менеджеров. Затем у бывшего партнера выкупался весь пакет акций, а его команду управленцев просто увольняли.

Так было на ХТЗ. Сперва СКМ принадлежало 24% акций. С 2001 года в наблюдательный совет предприятия вошли продвигаемые Ахметовым управленцы. Затем группа внезапно объявила о намерении купить 50% акций завода, чем вызвала в недоумение своих партнеров — на тот момент у ИСД на руках было 76% активов предприятия. Не церемонясь, СКМ выкупила эту долю полностью и уволила менеджмент. Условия сделки и цена так и остались без огласки.

На “Азовстали”, контролирующей около 15% производства проката в Украине, ситуация развивалась по этой же схеме. Основным партнером предприятия был ИСД, который поставлял энергоресурсы и сырье на комбинат и реализовывал его продукцию. В апреле 2002-го в состав наблюдательного совета вошли представители СКМ. А через год группа Ахметова выкупила все акции предприятия. Новые акционеры сразу же вывели из наблюдательного совета комбината ключевых людей ИСД: Сергея Таруту и Олега Мкртчана.

Группа Ахметва скупила также “Маркохим” и “Авдеевский коксохим”, работавшие с “Азовсталью”. Совместно эти заводы изготавливали около 33% украинского кокса. Тем же путем СКМ захватила контроль над “Азовмашем” — монополистом в сфере производства железнодорожных цистерн. Этот завод тоже находился в сфере интересов Индустриального союза Донбасса.

Благородные учителя

“Нельзя не заметить, что СКМ наращивала активы за счет предприятий Индустриального союза Донбасса, в то время как тот у нее ничего не выкупал. Возможно, Ахметов просто использовал опыт руководства ИСД для обучения своих менеджеров. А когда они чему-то научились, Индустриальный союз Донбасса стал ненужным. Хотя это всего лишь гипотеза”, — комментирует Артем Биденко, эксперт Школы политической аналитики.

Гипотеза о “дидактическом” мотиве заслуживает внимания хотя бы потому, что у менеджеров Ахметова действительно не было опыта управления металлургическими предприятиями. До создания СКМ Николай Нестеренко и Игорь Прасолов занимали должности гендиректоров инвесткомпании “Керамет-Инвест”. Олег Попов был ее финансовым директором, Игорь Сырый — старшим аудитором.

В ИСД свою мягкотелость объясняют наступлением этапа кристаллизации собственности. В таких условиях крупные управляющие компании усиливают главные направления, избавляяст от ненужных, неэффективных активов, которые в свое время были “подобраны с земли”.

Уплотнить свои позиции ИСД решил за счет слияния с Duferco, покупки металлургического завода в Польше, создания национальных и транснациональных консорциумов для реализации конкретных программ.

Очевидный отказ ИСД от борьбы за украинские объекты Олег Буртовой, ведущий аналитик компании “Атланта-капитал”, объясняет переориентацией на внешние рынки. “Такова новая стратегия корпорации. Ее плюс — дешевые украинское сырье и рабочая сила. Имея такие преимущества, группа выходит на европейский рынок, успешно работает в Польше и Венгрии”, — говорит эксперт.

“Нельзя утверждать однозначно, что ИСД и компании Ахметова окончательно разорвали отношения”, — утверждает Биденко. Например, при покупке “Криворожстали” Ахметов пошел на альянс с Пинчуком из лоббистских соображений. А ИСД, чтобы соблюсти приличия приватизации, выполнила отвлекающий маневр, создав консорциум “Индустриальная группа” и приняв формальное участие в тендере.

Ориентация на внешние рынки

После того как консорциум “Инвестиционно-металлургический союз” купил “Криворожсталь”, а Ахметов — “Павлоградуголь”, Центральный и Северный ГОКи бывшего “Укррудпрома”, СКМ превратился в игрока номер один в отечественном ГМК. Но не смотря на резкое усиление этой группы ведущие игроки горно-металлургического комплекса — СКМ, “Интерпайп”, ИСД — остаются почти равноправными. Их влияние до последнего времени выравнивалось за счет одинаково мощных лобби.

Пока украинские ФПГ дерутся за последние куски этого рынка, ИСД пытается вырваться за рубеж. Еще в 2001 году компания стала самым крупным акционером “Узнефтегазстроя” и успешно возводит нефте- и газопроводы в Узбекистане. Там же “отоваривается” аффилированная с ней Eastern Distribution Limited, которая в прошлом году продала “Нафтогазу Украины” 2 млрд. кубометров узбекского газа.

В качестве лидера консорциума “Укриндустрия” донецкая компания выиграла тендеры в Индии, Иране и Венгрии. Вместе с дочерними структурами ИСД победил в ряде тендеров на возведение газопровода и поставку природного газа, в том числе по заявке Евросоюза.

Последовавшая интеграция ближайших соседей Украины в ЕС означала установление ценовых барьеров для отечественных металлургов. А производство готовой продукции в Польше и Венгрии сулит новые возможности. По сути, это пропуск на европейский рынок.

ИСД купил венгерский меткомбинат Dunaferr, а через него — металлургическое предприятие Diosgyori Acelmuvek Rt. (DAM Steel Rt.) пока безуспешно участвовал в приватизации польской Huta Stali Czestochwa. В месте с тем этот объект просто необходим группе. Через него и купленные в Венгрии предприятия корпорация сможет прокачивать без квотирования значительный объем металла на европейский рынок. А такая цель требует расширения присутствия на территории ближнего зарубежья.

“Думаю, ИСД не остановится на последних приобретениях за границей. Венгрия и Польша — не единственные государства, где группа будет обзаводится собственностью. Не исключено, что под реализацию этой задачи будет создано объединение. Учитывая симпатии президента Польши Александра Квасьневского к Украине, Huta Stali Czestochwa все-таки продадут ИСД”, — предполагает Олег Буртовой.

Имиджевую поддержку новичку глобального рынка может обеспечить иностранный партнер. ИСД нашел такого в лице производителя и трейдера металла — швейцарской корпорации Duferco.

“Это очень авторитетный игрок, с развитой торговой инфраструктурой, мощным юридическим сопровождением. И банки ему доверяют”, — так характеризует Тарута своего партнера.

Опыт его сотрудничества со швейцарской компанией начался еще в 1992 году. Тогда Duferco была торговым агентством “Азовстали”, где Сергей Тарута занимал должность начальника внешнеэкономической службы. Затем ИСД и Duferco вместе работали на “Маркохиме”, Алчевском меткомбинате и других предприятиях. Дунайварошский меткомбинат ИСД покупал уже в консорциуме с Duferco. Оценку Huta Stali Czestochwa осуществлял этот же “соратник”.

Взаимное доверие партнеров настолько велико, что структуры объявили об объединении своих торговых сетей по продаже металла. Конечно, сотрудничество с таким серьезным мировым игроком ко многому обязывает ИСД. Но в то же время сулит немало выгод, главная из которых — возможность продвижения на внешних рынках. В этом Индустриальный союз Донбасса на год-два опередил своего агрессивного конкурента СКМ.

Вячеслав САВЕНКО