Сергей Терехин: “Важна судьба законов по ВТО”

Украина замерла в ожидании — чего ждать от экономики в случае второго вхождения Юлии Владимировны в премьерскую реку. О том, какие проблемы встанут перед новым правительством, с журналистами беседовал Сергей ТЕРЕХИН. В правительстве Тимошенко образца 2005 г. он возглавлял Минэкономики, в этом же ведомстве работал в бытность премьером Леонида Кучмы. Между этими вхождениями в Кабмин он заработал славу удачливого лоббиста Верховной Рады. Этим же он намерен заниматься и в парламенте нового созыва.

— Какие проблемы достанутся новому Кабмину от правительств Януковича, Тимошенко и Еханурова?

— Ответ тянет на большую конференцию (смеется). Ну, вот то, что нужно решать немедленно. В связи с тем, что изменились условия ценообразования на энергоносители, необходимо немедленно пересчитать все субвенционные отношения между центральным и местными бюджетами, чтобы не допустить роста задолженности по газу и электроэнергии, по крайней мере, бюджетных организаций. Далее. На днях было объявлено о повышении тарифов на газ для домохозяйств на 85%. Следовательно, необходимо пересчитать сумму жилищных субсидий и определить контингент, который подпадает под субсидии. Нужно пересмотреть массу стартующих с 2007 года законов, которые провел господин Литвин, дикий популизм был, жуть! Речь идет о почти 30 миллиардах гривен дополнительных издержек. Что-то с этим надо делать, и по Бюджетному кодексу это нужно делать до 1 августа.

Самое главное — разумение того, что будет с минимальной зарплатой. Если пройдет популистское решение господина Еханурова о переносе сроков следующего поднятия “минималки” с декабря на октябрь, то мы получим такую экономическую стагнацию, такое падение рентабельности предприятий, что о росте ВВП, даже теоретических 2,4%, которые прогнозирует ЕБРР, говорить не придется. Кроме того, нужно пересмотреть тарифную политику. Сейчас проходят такие странные стычки на уровне Кабмина по поводу ценообразования на услуги естественных монополий, начиная с почты и заканчивая железной дорогой.

До сих пор не утверждены финансовые планы “Нафтогазу України”, “Укртелекома”. Непонятно, что делать с господином Гладких (гендиректор “Укрзалiзницi”), который все время хочет поправить свое финансовое положение за счет увеличения стоимости перевозок пассажиров и навязывания им обедов, завтраков, ужинов. Также важна судьба законов по ВТО. Если металлурги, химики, горнообогатители поймут правила игры на следующий год, поймут, что все антидемпинги, компенсационные пошлины либо квоты будут сняты, то и их финпланы будут иные. Еще навскидку. Вы можете сравнить доходы от приватизации прошлого и этого годов. В прошлом году в бюджет пришли десятки миллиардов гривен, которые уже фактически съедены либо финансированием дефицита бюджета, либо затратными статьями. И если я не ошибаюсь, меньше 40 миллионов получено за пять месяцев этого года.

Как теперь финансировать дефицит бюджета? Также обратите внимание — правительство говорит сейчас только об успехах в исполнении общего фонда бюджета и совершенно не говорит о том, что происходит со специальным фондом. Это фонд, который используется на государственные инвестиции, политику экономического роста и так далее. А там по некоторым позициям, например, по специальной надбавке на электроэнергию, было собрано менее 4% от плана за пять месяцев. То есть там сплошные провалы!

И новое правительство будет вынуждено думать, что с этим делать. И, естественно, международные аспекты. Уже пришла пора посмотреть, кто все-таки руководит ценообразованием на газовом рынке, какая связь с тарифной политикой на транзит, вообще существует эта политика либо ее нет.

— Какую политику нужно будет вести новому Кабмину в отношениях с Россией?

— Прагматичную. А какую еще? Ведь у господина Еханурова не сработала политика “сам дурак”. Получилось наоборот — в начале этого года “дурак” один остался. Нам с российскими коллегами необходимо опять прийти к пониманию того, что есть два монополиста — один по поставке энергоносителей, другой — по транспортировке. И два монополиста должны разговаривать на одном языке. Поэтому февральский праздник в Кремле, связанный с тем, что Украина отделила цену газа от цены транспортировки, должен быть закончен.

И мы должны прийти к пониманию, что цена на газ, который поставляется Россией в Украину, — это, собственно говоря, не цена, а обменный курс цены газа на цену транспортировки, как это было раньше.

— В таком случае можно ли сказать, что Вы являетесь сторонником пересмотра январских газовых соглашений?

— А покажите мне хоть кого-нибудь, кто не является сторонником этого!? Впрочем, здесь есть два аспекта. С одной стороны, привязка цен на услуги двух монополистов. А второе — понимание того, что будет дальше. Обращаю ваше внимание, что Россия с Германией, Францией, Словакией, Балканскими странами заключила 30-летние договоры. А у нас непонятно что будет менее чем через месяц.

— И как Вам кажется, что же будет?

— А вы знаете ответ. Если господин Миллер (председатель Правления ОАО “Газпром”), а он формально не участник договоренностей по газу, о чем говорилось неоднократно, заявляет, что цена газа для Украины будет пересмотрена, причем непонятно по какому чиху, то так оно, видимо, и будет. И нам придется тяжко, если в Украине правительство не будет сформировано до такого вульгарного одностороннего решения.

— Как Вы полагаете, следующему Кабмину удастся заключить межправительственное соглашение по газу?

— Все зависит от того, насколько серьезно российская элита воспримет политическое решение Украины о создании коалиции. Если будет понятно, что это надолго и всерьез, то тогда соглашение будет заключено. Если же будут демонстрироваться слабости, которые мы видим сейчас, тогда все это дело затянется судами, апелляциями к европейским потребителям, политическим внешним давлением.

— Можно ли говорить о том, что если Юлия Тимошенко станет премьером, господа Плачков, Ивченко, Третьяков будут отдалены от нефтегазовой сферы?

— Меня не интересуют фамилии, меня интересуют подчиненность и подотчетность. Напомню, что в марте прошлого года Миллер сказал, что кто-то что-то украл из газовых хранилищ. Тогда был проведен аудит, и ничего не подтвердилось. С тех пор правительство (Юлии Тимошенко) пыталось понять принципы ценообразования и самое главное — баланс импорта-экспорта, производства, потребления энергоресурсов в Украине. Но мы так и не смогли этого сделать по одной причине — непонятен статус украинского “Нафтогазу”. Это что — орган государственного управления? Либо это коммерческая компания, издающая какие-то внутренние законодательные акты? Что это такое? Тогда ставился вопрос о разделении функций нормативного управления в ценообразовании, закупке и транзите от коммерческой деятельности как таковой. Но…

— В этой связи БЮТ будет ставить вопрос о своем кандидате на пост руководителя “Нафтогазу”?

— Вопрос не в том, кто возглавит “Нафтогаз”. Вопрос в том, какой будет статус у этой организации и насколько она будет подчинена решениям Кабмина.

“Я не понимаю, почему сегодня НБУ является монопольным покупателем валюты на валютном рынке”

— Недавно заговорили о том, что Нацбанк может уйти с валютного рынка на фоне его либерализации. В связи с этим появились прогнозы, что осенью гривня может упасть на 50-70 копеек, в дальнейшем возможны волна паники и обвал национальной валюты. Как вы оцениваете такое развитие событий?

— Центральный эмиссионный банк никогда не может уйти с валютного рынка. Потому что поддержание валютной стабильности — это часть поддержания национальной валюты. Сегодня Нацбанк — последний госплановский коммунистический инструмент в нашей стране. Он единственный государственный орган, являющийся монополистом на формирование цены на валюту. Это неправильно. Главная конституционная задача НБУ — поддержание стабильности национальной валюты. А это не стабильность гривни к доллару, это стабильность инфляционных процессов. Поэтому НБУ должен немедленно перейти от практики эмиссии денег через каналы валютного рынка, что он делает, к практике инфляционного таргетирования.

Когда политически устанавливается максимальный уровень инфляции на текущий период, а НБУ монетарными способами удерживает показатели. То есть он должен работать против инфляционных рисков, связанных с политикой поднятия минимальных зарплат, увеличением тарифов естественных монополий, изменением платежного баланса, не связанным с внутренними причинами.

Например, обвалом Мирового фондового рынка или ростом цен на нефть или газ. Более того, я не понимаю, почему сегодня НБУ является монопольным покупателем валюты на валютном рынке. Его функция — обеспечить валютную стабильность таким образом, чтобы банки спекулировали один против другого. То есть банки должны под влиянием спроса и предложения устанавливать усредненный курс. Если же курс выходит за разумные пределы и начинает угрожать инфляционной стабильности, тогда у НБУ есть такой инструмент, как валютный резерв, либо эмиссионный счет. К сожалению, председатель Нацбанка слабо понимает, как это делается.

— Что будет происходить с курсом гривни и инфляцией?

— Если бы мы были закрытой экономикой, я бы ответил. Но у нас глобализированная экономика, более 60% национального дохода приходится на внешний оборот. Поэтому возникает множество рисков. Если вы мне скажете, с какой ноги встанет господин Миллер 1 июля и какую цену на газ нам предложит, или как поведет себя американское правительство по отношению к иранской ядерной программе, не закроются ли квоты поставок нефти Ираном на внешний рынок, или не решат ли Венесуэла с Боливией наложить эмбарго на поставку нефти в рамках ОПЭК, то я вам отвечу, что будет. Пока слишком много переменных.

— То есть нельзя сказать, что обвал гривни непременно будет?

— Абсолютно нет! Кроме того, у нас слишком большой буфер — гривня на руках, а также фактическая долларизация депозитно-кредитных отношений в Украине. Между прочим, это полная катастрофа, инициированная господином Тигипко в бытность главой Нацбанка. Тогда было позволено давать валютные кредиты, не связанные с внешней торговлей или торгами международного характера.

Поэтому у нас такой парадокс — НБУ руководит максимум половиной денежных отношений в этой стране. Другая половина находится в сфере руководства Федеральной резервной системы США (смеется). Все зависит от того, как поведет себя доллар, какие будут платиться зарплаты, и какие будут ставки по привлечению долларов за рубежом нашими банками. Это очень опасно.

— Стоит ли ожидать очередного Вашего возвращения в правительство?

— Могу сказать, что мой последний опыт хождения в правительство не добавил мне ни КПД, ни внутреннего самоудовлетворения. В 1992-1993 годах у нас было законодательное право, Кабмин тогда штамповал декреты. В нынешнем же правительстве — министерство экономики — это орган для писания фишек и отписок народным депутатам. Не чувствую себя там комфортно и на своем месте. Я думаю, что в парламенте в финансовом комитете принесу больше пользы обществу в роли “законодательного писуна” (смеется).

Подготовил Юрий НИКОЛОВ

Терехин Сергей Анатольевич, народный депутат, фракция БЮТ, экс-министр экономики в Кабмине Юлии Тимошенко. Родился 29 сентября 1963 г. в Киеве.

Образование

Экономист-международник, в 1986 г. окончил факультет международных отношений и международного права Киевского университета им. Шевченко.

Карьера

1986-1988 гг. — служба в армии.

1988 г. — экономист Октябрьского райисполкома г. Киев.

1988-1991 гг. — помощник главы правления Украинского республиканского банка Внешэкономбанка СССР.

1991-1992 гг. — начальник валютно-финансового отдела Министерства внешнеэкономических связей Украины.

1992 г. — завотделом Экономической коллегии Государственной думы Украины.

1992-1993 гг. — замминистра экономики в правительстве Л.Кучмы, глава департамента финансовой и внешнеэкономической деятельности.

1993-1994 гг. — директор Украинского центра поддержки реформ.

1994-2005 гг. — народный депутат, сначала член группы “Реформы”, в 2002 г. выдвинут на выборы блоком “Наша Украина”.

1995 г. — научный исследователь Гарвардского университета США.

1997 г. — член правления ПРП.

2005 г. — министр экономики Украины.

2006 г. — народный депутат по списку БЮТ.

Семья

Женат, есть сын и дочь.