ПіСУАР-экономика

Впрочем, эта нелюбовь тоже проявляется по-разному. Согласно популярному у наших соседей анекдоту, «трагедия Москвы состоит в том, что она со всех сторон окружена Россией». Правда, в нашей стране к Киеву относятся спокойней. В Украине концентрация средств в одном месте никогда не достигала российских масштабов. А в целом сложился некий баланс симпатий и антипатий, баланс «взаимовыгод», сохранение которого и обеспечивает нормальное развитие любого государства.

В нынешнем году украинский Центр занимался вещью крайне экзотической в истории нормального государства: он старательно культивировал сепаратистские настроения. Тогда как в любой стране их как минимум подавляют.

Причина была банальной: власти срочно требовались голоса на выборах, а разжигание раскола по оси Восток-Запад обещало их приток. В результате во всех утечках документов из администрации Президента Украины (а именно она и руководила кампанией) подтвердилось, что лозунг раскола там холили и лелеяли.

Во многом это было связано с отсутствием достойного компромата на самого Виктора Ющенко, в результате чего пришлось конструировать «виртуальную реальность». На этом фоне венцом маразма стала идея создания «Галицкого княжества». Прикормленный карманный кандидат (получивший в первом туре менее 10 тыс. голосов) заявлял, что он, бедолага, «солидарен с идеей сторонников Ющенко» о создании княжества.

В принципе, высказывания «настоящим украинцам не по пути со схидняками и национальными меньшинствами», «большая Украина, куда входят неукраинские земли, — это то препятствие, которое мешает нашему национальному государству выбрать президента-националиста и не пускает нас в Европу», «еще до второго тура выборов президента необходимо создать новое Западноукраинское государственное образование, что позволит Виктору Ющенко стать президентом», четко тянули на статью в кодексе. Однако телеканалы радостно транслировали этот бред — с упором на восточные регионы.

Параллельно на Востоке тщательно культивировалась мысль о том, что на его плечах сидят все эти «бандеры и бездельники». Сказать, что это не сработало, трудно. В итоге Восток достаточно четко поддержал Януковича. Что дает основания утверждать: фальсифицировали не полученную поддержку, а ее уровень. Так что цель можно считать в общем-то достигнутой. Очевидно, что после выборов тему «иждивенцев» начали бы в той или иной мере спускать на тормозах: идиотов, не понимающих, что вечно педалировать ее все-таки опасно для здоровья, мало даже на Банковой.

Однако «ноябрьская» революция (независимо от ее исхода) кардинально изменила ситуацию. Власти, впервые за последние десять лет, пришлось иметь дело не с «козлами», а с народом.

Назначить с ходу «правильного» кандидата не удалось, поэтому вместо плавного отката назад власть выдала на-гора целый букет автономистских заявлений. Каких только заявлений мы не услышали — названию одного из проектов «Південно-Східна Українська Автономна Республіка», похоже, предстоит войти в историю. По крайней мере, аббревиатура ПіСУАР на редкость легко запоминается.

Ядром таких настроений, несомненно, стали Донецк и Луганск, в Харькове идею автономизации поддержал (да и то с санкции Банковой) только славный губернатор Кушнарев. Правда, через несколько дней ему пришлось объявлять, что фраза «от Харькова до Киева — 480 километров, а до границы с Россией — 40!» вырвана из контекста, а вообще он как народный депутат голосовал в 1991 году за независимую Украину. Каким образом одно касается другого, Евгений Петрович, очевидно, напишет в мемуарах.

Однако если «харьковская незалежность» быстро превратилась в фарс, не получив даже намека на поддержку населения, то в Донецке и Луганске все намного серьезнее.

Идею перевели на публичный уровень и стали активно продвигать в массы. Преследуемая при этом цель проста и очевидна — максимально усилить базу Януковича и увеличить давление на тот же Киев.

Ситуацию облегчает и крайне слабая информированность львиной доли населения о происходящем. В том же Луганске, где и родилось славное название ПІСУАР, ряд местных депутатов вполне серьезно предлагали ограничить поставки электроэнергии в Украину и изучить вопрос о включении области в состав России. Ирония заключалась в том, что отключить Луганск мог только сам себя, так как большую часть электроэнергии получает извне, а в России (если даже рассматривать вариант серьезно) две трети его шахт (исключая разве что коксующиеся) будут практически сразу закрыты. Угольная отрасль в России рентабельна и не дотируется. И одним из методов достижения подобного положения дел стало как раз решительное закрытие мелких шахт — «луганского» типа. Сомневающиеся депутаты могли бы съездить в соседнюю Ростовскую область и поинтересоваться, сколько шахт там работает.

Впрочем, на митингах редко обсуждаются экономические вопросы — это касается и Западной Украины, где тоже отличились, предложив установить контроль над воздушным пространством (очевидно, боясь десанта то ли «москалів», то ли 25-й Днепропетровской бригады ВДВ).

И все же предложение «об организации рабочей группы по созданию и формированию налоговой, платежной, банковской, финансовой системы юго-восточных территорий» трудно рассматривать даже в чисто пропагандистском ключе.

Донецкая область — это примерно четверть промышленного производства страны и 26% ее экспорта. В Луганске все скромнее: экспорт около 6%, но тоже солидно. При этом и там, и там львиная доля экспорта — это металл. Учитывая, что нынешние цены на него превосходят самые смелые прогнозы владельцев наших меткомбинатов (не только донецких), они сейчас просто купаются в деньгах.

Так, экспорт Донецкой области за два года удвоился — и в этом году он наверняка превысит уровень семи миллиардов долларов.

Проблема в том, что нынешнее валютное изобилие основано почти исключительно на тройном скачке цен. Что будет в период отката цен, не знает никто — но чего-то хорошего не ожидают. Не говоря уж о том, что в соответствии с доброй украинской традицией львиная доля прибыли оседает не в бюджете, а у сотни-другой семей в кармане. Слухи о том, что Донбасс много перечисляет Центру, мягко говоря, преувеличены. В отчислениях в госюбджет нынешнего года фигурируют очень скромные цифры — порядка 630 млн. долл. Это чуть больше 8% от полученной за 10 месяцев выручки за экспорт. Если же вспомнить об угольных деньгах бюджета, львиная доля которых идет во все те же Донецк и Луганск, то сальдо баланса и вовсе стремится к нулевому. То есть отдали бюджету 3,3 млрд. грн. и столько же получили обратно — «на уголек».

Конечно, не стоит забывать о 50-процетной норме обязательной продажи валюты экспортерами, где доля донецких денег в поддержании стабильности гривни куда более существенна. И все же слухи о том, что все держится на Донбассе, несколько преувеличены.

Не говоря уж о том, что в самостоятельном режиме всплывет махонький вопрос — «Кто будет закрывать шахты?» Сейчас это делает злой и бездушный Центр, с которым героически борются местные власти, выжимая деньги. Кто же будет закрывать убыточные шахты (а это все равно придется делать), если не он.

Можно вспомнить и об эксперименте в металлургической отрасли, благодаря которому предприятия хорошо сэкономили на налогах. Решение о нем принималось при низких ценах на металл, ради модернизации производства. Цены на металл давно ушли вверх, а с крупномасштабной модернизацией как-то так и не сложилось. Одни тратят больше, другие меньше, но ничего принципиально отличающегося от латания старого оборудования так и не родилось. Мы явно отстаем по переоснащению даже от России. Все это еще аукнется, причем всей Украине, при снижении цен на металл.

Поэтому рассказы о счастливой автономной жизни по большей части оцениваются так: «понты для приезжих».

Вариант «широкой Новороссии», с включением в него Днепропетровска и Запорожья, рассматривать не будем — сомнительно, что хотя бы одна из тамошних элит пожелала подобного общежития даже в кошмарном сне.

Не случайно крупный бизнес, мягко говоря, не в восторге от таких идей. Если для Рината Ахметова Виктор Янукович — это рабочий бизнес-проект, то другим нынешнее развитие событий явно не нравится.

Публично о неприятии идеи автономизации четко высказался и Владимир Бойко (мариупольский завод им.Ильича), и тот же Индустриальный союз Донбасса (Алчевский МК). Очевидно, что список внутренне несогласных можно продолжить. Существует такое понятие, как объем рынка: не нужно быть большим экономистом, чтобы понять, что 47 млн. потребителей — это несколько лучше, чем 7,5 млн. Большинство потребителей донецкой промышленности расположены на западе Украины. Причем деньги у них вовсе не донецкого происхождения. Создание же на пути товаров любого препятствия, например, в виде границы, вряд ли порадует производителей. Юрий Лужков может предложить разве что кепку. Торговля с Россией составляет в среднем 20% от внешнеэкономической деятельности двух областей. И общеизвестен «восторг» российских производителей при поступлении на их рынок украинского металла и труб.

Вдобавок с грохотом рухнут проекты со звучным названием «свободные экономические зоны» (и ТПР). На них давно точит зубы Министерство экономики, злобно подсчитывая, что и как попадает через них в страну по льготным расценкам. Для одного отдельно взятого Донбасса часть осуществляемых в них проектов будет просто не нужна — исчезнет потребитель. Другая часть будет просто не по карману. Когда в прошлом году предприятия торговли Донецка (в том числе металлотрейдеры) бодро задекларировали суммарно два миллиарда гривен убытков, это шло по графе «оптимизация налогообложения». При съеживании рынка убытки рискуют стать куда более реальными.

Вообще автор не уверен, что у сторонников «сепарации» есть хоть какие-то реальные расчеты относительно отделения. Хотя бы потому, что основная масса тех, кто говорит о ней, отделяться совершенно не собирается. Только представьте себе статус Рината Леонидовича в России — не факт, что окажется даже в первой десятке «равноудаленных» (хотя сейчас правильно читать — «равнопостроенных») олигархов. Думаете, ему это понравится?

К тому же существует и достаточно простой ограничитель — финансовый. Экспортировать продукцию с территории с неопределенным юридическим статусом, конечно, можно (пример молдавского Приднестровья перед глазами). Проблема в том, что это заметно дороже — появляются лишние посредники, им надо платить и проч. Вряд ли кого-то в Донецке это обрадует.

Кстати, система отношений между центром и местными бюджетами действительно требует пересмотра, но вовсе не за счет выстраивания лишнего промежуточного звена. До сих пор региональные центры прекрасно обдирали как липку местные бюджеты, изо всех сил сопротивляясь делегированию вниз хотя бы части полномочий. К чему это приводит, можно понять, сравнив тот же Донецк или какой-либо из его пригородов.

Проблема же в том, что схемы финансовых потоков для большинства населения Донбасса (как, впрочем, и остальной Украины) — вещь достаточно абстрактная. А вот конкретные митинги (при поддержке той же луганской и донецкой властей), где им рассказывают, что пока они работают, на Западе Украины и в Киеве жуют горы «наколотых» апельсинов и бездельничают — это несколько иное.

Не говоря уж о том, что практически никакая иная информация к ним не поступает — за последние годы информационная вертикаль давно структурирована, так что, кроме правильного мнения, никаких других просто не может быть. Сколько бы ни критиковали тот же Харьков и Днепропетровск за шалости с прессой — на местном фоне это просто образец терпимости и плюрализма.

Несомненно, авторы проекта «автономизация» искренне считают, что в нужный момент они поставят в нужное положение тумблер — и все мгновенно успокоится. Но не факт, что все участники «снизу» так думают. Недавно многие тоже считали, что после вбрасывания бюллетеней все будет тип-топ... Не говоря уж о том, что положение «выкл.» с ул. Банковой и из донецкого Ботанического сада может выглядеть по-разному.

Игорь МАСКАЛЕВИЧ