Рапсовое заблуждение

...как альтернативы стремительно дорожающим нефтепродуктам, создала предпосылки для возникновения неоднозначного восприятия “моды” на упомянутую масличную культуру. Оборотной стороной монеты в данном случае стала реакция ООН и многих экспертов на популяризацию данной сельхозкультуры, предупреждающая весь мир о перспективе голода и вытеснении зерновых культур “биотопливными” растениями. В контексте того, что в текущем году в Украине засеянные рапсом площади увеличились более, чем вдвое, и как оказалось, по сравнению с сегодняшним уровнем могут быть увеличены в полтора-два раза, для украинцев имело бы смысл более подробно разобраться в сути спорного вопроса.

Последние годы тема биоэнергетики интенсивно обсуждается на всех уровнях как в Украине, так и в Европе, и выращивание рапса, как более дешевого в сравнении с нефтью топливного сырья, сегодня является весьма разрекламированной в мировом масштабе экономической перспективой. По данным Международного энергетического агентства, в текущем году биотопливо должно будет обеспечит все 63% прироста поставок энергоносителей. В свою очередь, еще в мае Управление по энергетической информации США (EIA) сообщало, что к 2015 г на долю биотоплива будет приходиться около 2,3% всего потребляемого в мире топлива, а к 2030 г этот показатель вырастет до 3,5%. При этом самым действенным из аргументов, приводимых с целью создания предпосылок введения развитыми странами планов по внедрению биотоплива, являлась неизбежность дальнейшего роста цен на нефть и газ в мире.

Учитывая, что мировые цены на нефть еженедельно продолжают свой рост, а с начала года выросли почти на четверть, не было ничего удивительного в том, что рапсовая альтернатива сегодня по душе большинству западных стран мира. Примерно два месяца назад власти Евросоюза подтвердили, что, несмотря на критику в адрес программ развития биотоплива, рост цен на продовольствие в связи с увеличением посевных площадей под топливные культуры и возможные проблемы для двигателей автомобилей, к 2010 г доля биодизеля в структуре потребляемого топлива в ЕС достигнет 10%. Именно в контексте подобной целеустремленности стран Европы, сельскохозяйственный потенциал Украины и представлял собой базу для получения немалой прибыли от увеличения объемов выращивания рапса, как экспортного сырья.

Конечно же, в нашем государстве, как и в западных странах, идея увеличения сельскохозяйственных площадей под рапс изначально нашла как своих сторонников, так и категорических противников. На данном этапе увеличения посевных площадей под перспективное экспортное сырье, некоторый “перекос” в пользу рапса, на первый взгляд, свидетельствует в пользу доводов последних. Дело в том, что посевы таких культур, как рапс, подсолнечник и кукуруза не должны превышать 12-15% от общих посевных площадей. Несмотря на это, по итогам нынешней посевной кампании, в частности подсолнечник и рапс, заняли пятую часть посевных площадей. Подобные факты как нельзя лучше соответствуют вышеупомянутым опасениям ООН, связанным с переориентацией сельского хозяйства с выращивания традиционных зерновых культур на производство выгодного с экспортной точки зрения “биотопливного” растения в ущерб продовольственному достатку государства.

Эксперты, не разделяющие устремление Украины к увеличению объемов выращиваемого рапса, в своих доводах акцентируют внимание еще и на том, что подобная политика грозит превращением нашего государства в рапсовый придаток Европы. Конечно, с патриотической точки зрения, в чем-то они может и правы, но, объективно — отнюдь не подходят к вопросу с учетом всех рыночных и экономических моментов. В данном контексте следует заметить, что Федеральный Канцлер Германии госпожа Меркель заявила, что во время президентства Германии в Евросоюзе, биоэнергетика будет одной из главных тем. Целью аграрной политики Германии является поднятие уровня биотоплива в этом году до 5,75%, и к 2020-му — до 20%. При этом следует учесть, что в Европе нет свободных площадей, которые позволили бы реализовать необходимое для этого увеличение посевов энергетических культур. В Германии, конечно, будут поднимать производительность самих культур, но, достичь ожидаемого результата, все же будет возможно именно за счет увеличения импорта из других стран. Объективно, для Украины это весьма неплохой шанс заявить о себе на рынке, а для ее экономики в частности, еще и получить большие прибыли от экспорта востребованного рапсового сырья. Собственно, именно исходя из потребностей рынка, увеличение Украиной доли в производстве спорной масличной культуры и воспринимается не чем иным, как логичным шагом государства, ищущего путей для финансового оздоровления экономики.

Если же, параллельно говорить о якобы связанных с подобной сельскохозяйственной переориентацией опасениях относительно роста цен на хлеб и остальные продукты питания в нашей стране, достаточно лишь посмотреть на подобные “перспективы” под несколько другим углом. Например, довольно длительное время в странах Европы умышленно сдерживались продовольственные поставки на рынок, и фермерам даже были учреждены определенные дотации, в качестве гарантий непроявления производителями активности на рынке. Примечательно, что подобные сдерживающие меры были в силе даже несмотря на спровоцированный ими рост цен на продукты питания. Лишь в мае Европейская Комиссия предложила модернизировать, упростить и рационально направить Совместную аграрную политику с тем, чтобы упразднить ограничения для фермеров и таким образом помочь им отреагировать на растущий продовольственный спрос.

Исходя из подобных фактов логично следует, что доплаты фермерам за удерживание продукции вне рынка представляло собой всего лишь реакцию на рыночные тенденции определенного периода времени. Подорожание же продуктов питания, возросший на них спрос и связанное с этим недовольство европейцев, предопределило осуществление страхующих от кризиса шагов. В подобном свете следовало бы воспринимать и так называемую “рапсовую эйфорию” в Украине, которой так убедительно одновременно и пугают и радуют наших крестьян. Механизмы регулирования рынка изначально позволяют переориентировать отрасли на более рентабельное и прибыльное производство, а следовательно, как таковое выращивание рапса, будь то в мировом, или только украинском масштабе, в основе своей не может повлечь дефицит продовольствия и голод. В свете этого, и учитывая нынешние возросшие показатели рапсовой составляющей на полях, ради интереса даже полезно предположить, сколько на самом деле было бы нужно засеять рапса в Украине, чтобы она оказалась на грани резкого дефицита продовольствия. На подобные перегибы, определенно, пока еще не было даже намека. В совершении же подобного “эксперимента” нет никакого практичного смысла, а потому можно прийти к выводу, что масштабы осуществленных посевов рапса просто были определены в соответствии с нынешними потребностями рынка, и экспортными возможностями Украины.

Исходя из сказанного, можно прийти к выводу — вся проблема с производством биотопливного сырья состоит в том, что как в популяризации выращивания рапса, так и в препятствовании этому есть заинтересованные группы людей. Переход на биодизель прежде всего выгоден тем, кто хотел бы оказаться в наименьшей зависимости от ежемесячно повышающихся цен нефтетрейдеров. Последним же наиболее выгодно рассчитывать на стабильные прибыли от дорожающих нефтепродуктов, не имея в качестве конкурента распространенного по миру биодизеля. В качестве доказательства достаточно напомнить хотя бы о том, как довольно длительное время Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК) грозится уменьшить инвестиции в нефтедобычу и снизить объемы поставок нефти, если США и Европа продолжат внедрять биотехнологии. МВФ так же усиленно лоббирует введение моратория на использование экологически чистого топлива , произведенного из пищевых продуктов. Так что, вполне объективно получается, что “голодная угроза” рапса сегодня не что иное, как производное большой борьбы за сверхприбыли.

Остап БЕРЕЗИН