Сколько будет “жить” новое правительство?

Мнением касательно персонального состава нового правительства, который, в принципе, уже известен, мы поинтересовались у директора Центра социальных исследований Андрея Ермолаева. Можно сказать, что это правительство профессионалов или все же это будет правительство политической конъюнктуры?

— Дело в том, что за годы независимости было такое огромное количество составов Кабинетов Министров и через горнило центральных органов исполнительной власти прошло такое количество государственных менеджеров, политиков, экспертов, что в целом количество людей, готовых к государственному управлению, достаточно велико. Дефицит у нас не столько в количестве кадров, сколько в отдельных направлениях.

— Например?

— Например, у нас есть достаточно большой слой людей, готовых к отраслевому управлению, но есть большая проблема с наличием политиков, способных к бюджетированию, проведению структурной политики, проведению профессиональной финансовой политики. Грубо говоря, по ряду направлений у нас перепроизводство кадров, а по ряду направлений остается дефицит. И это можно, в принципе, понять, потому что основной поставщик кадров во власть — это бизнес. А бизнес, как правило, связан с лоббизмом. Во власть идут политики, которые являются профессиональными и способными к управлению отдельными секторами, но людей, способных к общегосударственным проектам и общегосударственному стратегированию, мало как в финансовой, так и в общеэкономической сфере.

— А подбор кадров, который у нас часто происходит по принципу преданности, верности, лояльности, выстраивания противовесов, часто без учета профессионального уровня, — это украинское “ноу-хау” или нормальная практика?

— Дело в том, что вопрос противовеса — это не вопрос интриги отдельной фигуры, это вопрос дуализма самой украинской власти, причем как на центральном, так и на региональном уровнях. Это незавершенная политическая реформа. Только тогда, когда будет единая, стройная исполнительная вертикаль, где правительство формируется парламентом, где вся вертикаль формируется самим Кабинетом Министров, где не вмешивается ни одна внешняя сторона в кадровые назначения, у нас не будет этого дуализма. И это касается как уровня Кабмина, министерств, госкорпораций и госкомитетов, так и уровня региональной структуры, где сейчас есть такой же дуализм на уровне самоуправления и госадминистраций. Поэтому разделение полномочий, построение четкой вертикали, с точки зрения порядка формирования и субординации, — это ключ. Пока сохраняется дуализм, каждый участник формирования исполнительной вертикали будет плести свои интриги, вставлять своих людей, потому что смысл политики — борьба за власть с целью реализации своих интересов. Другого смысла у политики нет.

— Ваш прогноз: сколько будет “жить” новое правительство и можно ли, ввиду наличия 227 голосов большинства, ожидать реформ от коалиционного Кабинета Министров?

— Знаете, у нас в политике стало дурным тоном мистифицировать Юлию Тимошенко. Да, она стала раздражителем, но она стала раздражителем постольку, поскольку это яркий, волевой политик. Ее яркость и воля, конечно же, раздражают ее оппонентов.

Ее ошибки — это недоделанные дела, это непродуманные подходы, это, если хотите, — определенный уровень государственной некомпетентности. Поэтому наделять ее злой волей: что у нее заведомо продуманный плохой план, и это приведет к кризисам, — неверно.

Нужно говорить о другом, а именно о степени готовности Тимошенко к системному управлению. И тут возникает вторая проблема. Идя во власть, и Тимошенко, и ведущие парламентские силы чувствовали, что это рисковый парламент, который, скорее всего, будет коротким. То ли в связи с конституционной реформой, на которой будет настаивать Президент, то ли в связи с неустойчивостью в самом парламенте, но вряд ли этот парламент сможет проработать пять лет. Скорее всего, речь будет идти об одном бюджетном годе плюс новые политические пертурбации. Это и есть ответ на вопрос о том, сколько будет работать новое правительство — вероятно, один бюджетный год. Поэтому тут уже риторическим выглядит вопрос, сможет ли правительство, которое знает, что вряд ли оно может рассчитывать на больше, чем один бюджетный год, запускать долгосрочные программы. Даже если и будет такое желание, не будет соответствующей возможности. Скорее всего, задачи этого правительства будут тактическими задачами, связанными с укреплением политических позиций участников, с рейтингами и так далее.

— Следовательно, перемен обществу ожидать не следует?

— Я думаю, что Тимошенко в новом правительстве будет более осторожной. Я не ожидаю от нее на самом деле каких-то радикальных компанейских глупостей. Тут проблема в другом. В Украине, независимо от состава всех Кабминов, к 2008 году исчерпывается ресурс той модели экономического развития, которая удерживалась более десятилетия. И элитам предстоит решить, что может стать моделью нового устойчивого развития. Суть не в том, что у нас сырьевая отрасль будет разрушаться, я не об этом. Суть в том, что она перестанет быть локомотивом. Она будет недостаточной, ее ресурсы не будут способствовать формированию новых центров роста. Поэтому нужна политика, обеспечивающая создание этих центров роста. И тут, к сожалению, выбор невелик. Вопрос состоит в том, смогут ли элиты определиться со стратегией новой индустриальной модели, поскольку постиндустриальная модель — это скорее для гурманов, это нереальная задача для украинской экономики. Нужна новая индустриальная модель, но для нее требуются другие элитные двигатели, другие задачи. У власти должны быть прогрессисты-технократы, способные мыслить технологическими укладами и инновационными программами. Сейчас у нас у власти — финансисты, торгаши и сырьевые олигархи, которые максимум, что могут себе позволить, — это мыслить экономическим ростом.

Возможна и вторая модель. Я ее называю потребительской и импортно-ориентированной. То есть решение в первую очередь нетехнологических задач за счет ресурсного подхода к экономике. А у нас есть действительно много чего, что привлекательно для внешнего рынка. История с “Миттал Стил” показала, как это может быть эффектно — миллиарды долларов инвестиций и платежей, которые через бюджет пропускаются и направляются на социальные программы и внутреннее инвестирование. Такая модель может быть реализована. Плюс компенсатор — открытый импорт. Эта модель будет эффектна и даже популярна в течение нескольких лет, поскольку она действительно воочию каждый день будет доказывать гражданину, что правительство справляется с социальными обязательствами. Более того, эта модель, возможно, на какое-то время законсервирует ситуацию на внутреннем рынке. То есть будет впечатление нового равновесия. Учитывая, что инвестиции будут направляться на короткие программы: инфраструктура, дороги, ЖКХ, будет эффект как бы правильной реализации получаемого ресурса от глобального рынка. Проблемы начнут возникать потом. И связаны они будут с ограничением экономического суверенитета, с ограничением национальных отраслевых политик, потому что позиции и возможности национального капитала в условиях такой вот форсированной глобализации будут падать. Вес, доля и значение национального капитала будет уменьшаться. Судьба Чехии, проблемы, возникающие в Польше, — пример реализации такой модели. С точки зрения развитого в Украине популистского меркантилизма, это ни плохо, ни хорошо. Может быть, украинский идеал и состоит в том, чтобы хорошо потреблять. Но с точки зрения национальных амбиций — это очень мелкий путь, который вряд ли станет тем, что политики называют прорывом. Это скорее консервация идеалов потребительского общества.

— Давайте все же вернемся к деятельности нового правительства. Допускаете ли вы сегодня дежа вю образца 2005 года, когда Юлии Владимировне, выражаясь словами г-на Януковича, вставляли шпильки в колеса отдельные деятели из президентского окружения?

— Я, честно говоря, улыбаюсь, когда многие наши политики строят свои оценки и позиции на фобиях, страхах. Не стоит друг друга бояться, нужно понять, что у каждого лидера, который в какой-то момент находится в авангарде, возникают новые задачи. Жизнь диалектична: как только ты достигаешь цели, например, лидерства, у тебя моментально возникают новые задачи, новые вызовы. Тимошенко придется, по всей видимости, для себя решать ту же проблему, которую не смог решить Ющенко: как достигать равновесия элит? Двигаться дальше путем реванша — это усиливать противоречия, усиливать противостояние. Одно дело, когда это используется инструментально: на выборах, в парламенте и т.д. Но когда ты получаешь позицию лидера — в коалиции, в правительстве, ты объективно начинаешь по-другому относиться к проблеме противостояния. Ты будешь заказывать и запрашивать диалог! Поэтому я не удивлюсь, если в 2008 году Тимошенко начнет меняться и искать пути к созданию равновесия. Кстати, обратите внимание, откуда у нее риторика о национальной команде, на которую так резко отреагировали президентские идеологи? Это формат не столько президентский, сколько лидерский. В судьбе Тимошенко в 2008 году не все будет так просто и линейно в случае успеха ее в правительстве или коалиционном лидерстве. А вот соблазны у нее будут, и тут, мне кажется, многое зависит от того, насколько Тимошенко будет слушать свое окружение. Мы ведь все-таки недооцениваем влияние на Тимошенко таких фигур, как Турчинов и прочие, которые часто предлагают проекты решений в борьбе с оппонентами.

— А что это, собственно, за соблазны?

— Один соблазн: довести до конца интригу с Секретариатом Президента. Уже сейчас пошла информация, которая показывает, насколько глубоко команды роют друг против друга — информация о хакерах и так далее. (Народный депутат от НУ- НС Олесь Доний заявил, что ему известно имя хакера, который сломал систему “Рада” во время голосования за кандидатуру Юлии Тимошенко на должность премьера. Доний не стал называть имени хакера, но указал, что этот человек сейчас работает в Секретариате Президента). Такое ощущение, что не только в отношениях с оппонентами — при общении друг с другом люди ходят с камерами, диктофонами, видеофонами... Поэтому первый соблазн заключается в сведении счетов со своими к онкурентами сегодня и сейчас — ослабить Президента окончательно. Соблазн второй — отомстить оппонентам. Я в данном случае говорю об экономических оппонентах Тимошенко, с которыми она борется на энергетичес ком, газовом рынке. Этих соблазнов, мне кажется, все-таки стоит избегать, потому что, повторюсь, у лидера возникают совсем другие задачи. Если Тимошенко поведется на такого рода соблазны, она будет лидером раздора, а не лидером компромиссов. Вот это — ближайшее испытание для нее. Какой путь она выберет, такова будет ее судьба в 2008 году.

— Андрей Васильевич, практически все аналитики солидарны в том, что нынешние политические игры и комбинации строятся с прицелом на президентские выборы. Можно ли ожидать, что по окончанию этих выборов все поутихнет на политическом Олимпе и у нас будет правительство и парламент не на год, способное думать о непопулярных, но нужных стране реформах?

— Знаете, я в свое время выслушал очень много критики, иронии, пассажей по поводу предложения в месяцы кризиса готовить выборы не на осень, а готовить выборы на весну 2008 года и провести их вместе: и парламентские, и президентские. Вопрос ведь не в том, кто будет премьером, а кто — Президентом. Вопрос состоит в том, что изменения или, как говорили “оранжевые” политики — перезагрузка власти должна быть легитимной и принятой элитами. Учитывая, что стороны борются как за власть над исполнительной и законодательной системой, так и за власть креативную (а президентский пост — это, прежде всего, креативная власть), было бы справедливо для элит принять решение, как оно принималось в 1993 году — пойти на выборы всем, перезагрузить власть и принять результаты этих выборов как выход из кризиса.

Пошли половинчасто. Решили поиграть только в законодательную власть. Столкнулись с проблемой дуализма власти, с проблемой того, что перезагрузка только законодательной ветви не решает проблемы формирования правящей силы, не решает проблемы равновесия, потому что роль Президента и его команды осталась внешней и очень сильной. В случае, если не будет использована формула перевыборов как перелегитимизации, сами по себе президентские выборы тоже не решат проблемы. На мой взгляд, было бы логично, чтобы не повторять ошибок 2007 года, следующие выборы все-таки готовить как избирательную кампанию и парламентскую, и президентскую. Возможно, лучше привязывать не парламентские выборы к президентским, как того желают в Секретариате из-за конституционной реформы, а планировать парламентские выборы в контексте даты президентских, и с этим временем связать инициативу по конституционной реформе, а не играть в конституционную реформу в 2008 году. Грубо говоря, превратить 2009 год в год политических изменений и конституционной модернизации. А в 2008 году организовать общественную дискуссию. Я, например, поддерживаю идею Конституционной ассамблеи.

Необходимо использовать этот год как год возвращения в правовое поле: для того, чтобы работала следующая Конституция, необходимо, чтобы власть научилась жить по нынешним законам и нынешней Конституции. Если этот год не станет годом правовых уроков, что бы мы ни меняли, кого бы мы ни переизбирали, мы упремся в проблему, с которой начинали. Я на одном из круглых столов сказал, что в моих глазах трагедия советской Конституции 1937 года — идеальной по тексту, но абсолютно не работающей, очень похожа на трагедию Конституции 1996—2004 года. Даже самые изумительные тексты, которые хвалят западные эксперты, не работают, если они неадекватны, а общество не знает и не понимает духа той буквы, которую ему печатают в брошюрках. 

Наталия РОМАШОВА