Тайна газовой трубы

Планы построить газопровод “Набукко” зародились в Брюсселе еще в 2004 году. Планировалось, что по этому газопроводу газ из Прикаспийского региона и Ближнего Востока будет доставляться в Европу через Турцию, Румынию, Болгарию, Венгрию и Австрию. Но сначала Брюссель никак не мог решить, нужен ему все-таки этот проект или не нужен. Затем долго и упорно пытался “затянуть” в этот проект Турцию. Анкара упиралась, в ответ на свое участие в этом проекте требуя позитивного решения относительно своего членства в ЕС. Теперь же, после очередной газовой войны между Россией и Украиной, стараниями руководства Чехии — страны, председательствующей сегодня в Евросоюзе, практически все “но” удалось устранить. На прошедший в начале мая в Праге саммит по вопросам развития “Южного коридора” (коридора поставок энергоресурсов из Каспия в ЕС, частью которого является проект “Набукко”) к обсуждению будущего этого газопровода Брюссель пригласил всех планируемых поставщиков энергоресурсов и страны-транзитеры.

В результате встречи была подписана декларация о строительстве “Набукко”, подпись под которой поставили Азербайджан, Грузия и Египет. Даже строптивая Анкара согласилась уже в ближайшее время завершить переговоры о своем участии в строительстве газопровода. Казалось бы — наконец-то победа. Но как только была решена эта проблема, перед организаторами конференции возникла еще одна — подписать документ отказались все среднеазиатские страны — Туркменистан, Казахстан и Узбекистан. А между тем именно они, согласно планам, должны были стать основными “газовыми спонсорами” “Набукко”.

Что теперь? Какие шансы на выживание у проекта?

Неопределившиеся

Отказ Туркменистана поставить свою подпись — не сиюминутный каприз, а диагноз. У Туркмении есть слишком много причин, чтобы не участвовать в этом проекте. Пока это невыгодно. Ни экономически, ни политически. Участие страны в проекте может серьезно подпортить отношения с Москвой. Кроме того, сегодня у Туркмении есть договоренности о выкупе практически всего добываемого там газа по цене, рассчитанной из европейской формулы. При этом договор о поставках газа в Россию эта страна заключила до 2028 года. Наконец, на данный момент низкие цены на газ, экономическая нестабильность, недоступность заемных и сложность с наличными ресурсами делают строительство газопровода экономически невыгодным. Поэтому участие в подобных пражскому мероприятиях Туркменистану интересно главным образом с точки зрения игры на нервах. Прежде всего — московских. Так эта среднеазиатская страна пытается выторговать у своих нынешних и потенциальных партнеров как можно более высокую цену на газ.

Что касается возможности участия в проекте Казахстана, так тот и вовсе, отказавшись ставить подпись под декларацией о проекте “Набукко”, через неделю принял закон о строительстве нового газопровода в Россию.

Другими словами, шансы участия среднеазиатских государств в наполнении газопровода “Набукко” стремятся к нулю. И это уже дало поводы прессе — особенно российской — говорить о том, что представители ЕС в Праге поспешили с оптимистичными прогнозами относительно реализации этого проекта. Между тем у “Набукко” все же есть шанс.

Темная газовая лошадка

Изюминка в том, что туркменский газ для Европы станет критичным только после 2018 года. До этого времени наполнять его можно будет за счет запасов других государств. Прежде всего — Азербайджана. И президент этой страны свою подпись под декларацией поставил. А к 2018 году в политической ситуации на континенте многое может измениться, и, возможно, свое согласие на участие в проекте дадут новые игроки.

Уже в Праге, кроме Азербайджана, газопровод получил в качестве дополнительного энергоресурсного “донора” Египет, и может получить еще одного. Им — сдержите возгласы удивления! — может оказаться Иран. По крайней мере, подобную идею высказал не кто иной, как спецпредставитель президента США Ричард Морнингстар. Правда, нынешний градус напряженности, существующий между Тегераном и Западом, вряд ли дает повод говорить о том, что Иран с радостью поучаствует в реализации планов ЕС по диверсификации поставщиков энергоресурсов. Но у ЕС есть обходной путь для решения этой проблемы — возможность поставлять иранский газ транзитом через Азербайджан. “Еще в середине 1970-х годов, во времена дружбы между СССР и шахским Ираном, между Ираном и Азербайджаном был построен газопровод, по которому, как предполагалось, иранский газ по схемам замещения будет поставляться в Европу, — говорит Михаил Гончар, директор энергетических программ центра НОМОС. — Правда, на полную мощность этот газопровод никогда не эксплуатировался, но находится в работоспособном состоянии, и при минимальных капитальных вложениях может поставлять в год до 10 млрд. куб. метров газа”.

Таким образом, если Брюссель сможет запустить такую систему поставок, в выигрыше останутся все. Иран сможет продавать газ в Европу, усилив тем самым степень лояльности Брюсселя к себе, а ЕС сможет получать иранский газ, не делая перед Тегераном дипломатических “па”. А российская монополия на поставку газа в Европу окажется под вопросом.

Дария РЯБКОВА