Словаки избрали новую власть

Это означает смену не только правительства, но и целой экономической и геополитической ориентации страны, которая до недавних пор являлась крупнейшим союзником России в Центральной Европе.

На выборах самую большую поддержку получил “Смер” премьера Роберта Фица (34,8%), который, однако, уже не сможет сформировать правительство — новую власть составят четыре партии нынешней правоцентристской оппозиции. Второе место с результатом 15,4% заняла партия бывшего премьера-реформатора Микуляша Дзуринды — Словацкая демократическо-христианская уния (СДХУ). Неожиданно высокую поддержку получил новый политический проект Рихарда Сулика, словацкого олигарха и автора налоговой реформы, — его партия “Свобода и солидарность”, добивающаяся прежде всего дальнейшей либерализации экономики, оказалась на третьем месте (12,1%). Другим счастливым новичком стала партия венгерско-словацкого согласия “Мост-гид” (8,1%), лидером которой является умеренный Бэла Бугар. Очередная партия, образующая новую коалицию — это Христианско-демократическое движение (8,5%). В парламент попал только один из двух коалиционных партнеров партии Роберта Фица — радикальная националистическая Словацкая национальная партия Яна Слоты, которого называют “словацким Жириновским” (5,1%). Впервые в парламент не попал Владимир Мечиар (его Движение за демократическую Словакию получило 4,3% при проходном барьере 5%) и радикальная Партия венгерской коалиции — тоже 4,3% (представители венгерского меньшинства голосовали за более умеренный “Мост”).

Вплоть до последних месяцев перед выборами все, казалось, свидетельствовало о преимуществе нынешней коалиции социалистов с мечиаровцами и националистами, рейтинги которых даже превышали показатели выборов 2006-го. Однако в начале года накопился ряд коррупционных скандалов, экономических проблем и других неурядиц, вследствие которых популярность власти стала резко падать.

Хотя для словаков коррупционные скандалы не являются чем-то из ряда вон выходящим, к концу каденции их интенсивность однозначно превысила критическую массу. Расхищение государственного имущества в Минприроды было настолько существенным, что разозлило самого премьера Роберта Фица, который окончательно отобрал это ведомство у коалиционных националистов. Самые большие скандалы касались непрозрачной продажи прав на выбросы двуокиси углерода, осуществленной правительством при посредничестве частной фирмы с сомнительной репутацией. Кроме того, правительство почти протолкнуло проект нового природоохранного режима в Татранском национальном парке, который фактически означал согласие на дикую урбанизацию больших пространств Татр. Это предложение и способ его пропагандирования возмутили многих словаков, считавших, что это то же самое, что продать за гроши родную мать. (Татры считаются одним из важнейших символов словацкой государственности.) Большим коллапсом завершилось внедрение в начале года электронной системы оплаты за проезд по автобанам и экспрессным трассам (для грузовиков). Очередной скандал был связан с проектами сооружения автобанов по системе государственно-частного партнерства, которые оказались вдвое дороже автобанов, финансируемых из европейских фондов. Роберт Фиц обосновывал этот более дорогой вариант стремлением поскорее построить дороги, однако в итоге оказалось, что обещание не сдержал — согласно ему, сейчас должен быть закончен автобан Братислава — Жилина — Кошице — Ужгород, однако пока готова лишь половина этой трассы.

Роберт Фиц и его коалиционные партнеры традиционно пытались приобрести популярность на искусственном подогревании словацко-венгерских конфликтов — дескать, мы единственные защитники отчизны, а правые силы готовы отдать Венгрии южную Словакию. Антивенгерская риторика традиционно сработала на севере страны, прежде всего в Жилинском крае (области), где националисты получили аж 10% (в общем по Словакии — 5,1%). Однако выборы показали, что словаки устали от вечных конфликтов с южным соседом, а также пришли к выводу, что говорить о какой-то угрозе со стороны Венгрии, сражающейся с острым кризисом, — несерьезно. Избирателям не понравилось также, что правительство Фица слишком много внимания уделяло второстепенным темам, таким как закон о поддержке патриотизма (согласно ему, в школах каждый понедельник должны были исполнять словацкий гимн, а в каждом зале должен был висеть флаг, портрет президента и преамбула конституции), вместо заботы об экономике и высокой безработице.

Умеренными оказались также представители венгерского меньшинства. Несмотря на открытую поддержку Будапешта и сильные партийные структуры, в парламент не попала Партия венгерской коалиции, которая после раскола и выхода умеренного Бэлы Бугара стала довольно радикальной и антисловацкой. Вместо нее неожиданного успеха добилась новая партия венгерско-словацкого согласия “Мост-Гид” (что по-словацки и по-венгерски означает “Мост”), основанная тем же Бугаром. Она получила 8,1%, хотя почти никто не давал ей больших шансов на попадание в парламент. Итак, впервые за последние 20 лет словакам и словацким венграм удалось создать политический проект, который бы стоял над этническим разделением — хотя “Мост-Гид” фактически и является партией венгерского меньшинства, среди ее депутатов есть также словаки, в конце концов за эту партию голосовало также немало словацких избирателей вне смешанных земель, демонстрируя таким образом волю к улучшению словацко-венгерских отношений.

Хотя к моменту написания этой статьи правоцентристская коалиция еще не была сформирована, некоторые важные положения коалиционного соглашения уже определены. Пост премьера впервые в словацкой истории занимает женщина — лидер правоцентристской Словацкой демократическо-христианской унии Ивета Радичова. О других фамилиях говорить рановато, поскольку к моменту написания статьи четыре партии новой коалиции еще не договорились о количестве министерств и отдельных назначениях.

Зато можно уже немало сказать об экономической и внешней политике нового правительства. Коалиция уже провозгласила о своем намерении провести вторую волну глубоких экономических реформ, которые могут быть мучительными для населения, но необходимыми для снижения дефицита, задолженности и безработицы. Власти хотят снизить социальные расходы и либерализировать кодекс труда с тем, чтобы работодатели могли легко принимать и увольнять людей. Коалиционные партии высказываются против европейской помощи Греции — мол, грекам нужно проводить реформы, а не просить помощи у ЕС. Следовательно, Братислава впервые в истории своего членства в ЕС готова сорвать важные европейские договоренности — раньше словаки покорно соглашались с тем, о чем договорились сильнейшие, не проводя особо активную внешнюю политику.

При новой команде можно также ожидать улучшения словацко-венгерских отношений, что в свою очередь будет способствовать активизации вышеградского сотрудничества. Во всех странах
В-4 у власти находятся правые, уже имеющие опыт плодотворного сотрудничества, особенно в восточном направлении (поддержка евроинтеграционных устремлений Украины, твердая политика в отношении России). Это важно, поскольку при Роберте Фице словацко-украинские отношения заметно охладели, а сам премьер позволял себе довольно нелицеприятные слова и жесты в адрес Украины (особенно во время газового кризиса). Достаточно сказать о закрытии словаками пешеходного пропускного пункта Ужгород — Вышне Немецке (мол, “зачем нам, словакам, украинские контрабандисты и мафия”) и многочисленные проблемы с выдачей шенгенских виз украинцам — визу в словацком консульстве получить было труднее, чем в норвежском.

Внешнеполитическая консолидация вышеградских стран наверняка не понравится Москве, которая рассчитывала, что именно Словакия будет “мостом, по которому Россия въедет в сердце Евросоюза” (такие слова сказал этой весной Дмитрий Медведев во время своего визита в Братиславу, имея в виду экономическую экспансию и политическое влияние). В пользу этой концепции работало подогревание искусственной атмосферы угрозы Словакии со стороны Венгрии — националисты Яна Слоты призывали к тесному союзу с “братской славянской Россией, которая защитит словаков от мадьяр”. Новая власть уже провозгласила пересмотр словацко-российских договоренностей, обещала диверсифицировать источники энергоносителей, а также высказалась против строительства ширококолейной железной дороги из Кошице до Вены, в которой очень заинтересованы русские и австрийцы. И хотя правительство еще не сформировано, одно можно сказать точно — после четырех холодных лет словацко-украинские отношения имеют шанс вновь стать дружественными.

Якуб ЛОГИНОВ