Сергей Власенко: “Путин не имеет никакого отношения к обвинениям против Тимошенко”

- Многие ожидали, что Юлия Тимошенко наиболее эмоционально отреагирует на допрос Виктора Ющенко. Однако она даже не стала задавать ему вопросы. С чего это связано?

— Все, что сказал Виктор Ющенко, к этому уголовному делу не имеет никакого отношения. Обвинение, сформулированное Генпрокуратурой, касается трех вещей. Во-первых, то, что Тимошенко якобы подписала директивы вместо Кабмина. Во-вторых, Тимошенко якобы вмешивалась в хозяйственную деятельность “Нафтегаза”. И в-третьих, в результате первого и второго пункта якобы образовался убыток по оплате так называемого технического газа.

Вот это три вопроса, имеющие прямое отношение к обвинению. Все остальное — “бла-бла-бла”. Разговоры о плохих или хороших контрактах к делу не имеют никакого отношения. То есть это политическое словоблудие вокруг уголовного дела. Естественно Генпрокуратура, не имея никаких доказательств и состава преступления, пытается свести разговор к качеству контрактов. Хотя с точки зрения юриспруденции, это не играет никакой роли.

Все что говорил Ющенко — это его личный яд и желчь по отношению к Тимошенко. Поэтому она решила не превращать суд в судилище над “оранжевыми”. Она не хотела, несмотря на все политические разногласия с Ющенко, устраивать с ним политические разборки. Я считаю, что в данном случае она поступила абсолютно правильно. И это выглядело корректно, в отличие от поведения бывшего президента.

- А создалось впечатление, что Тимошенко просто решила поменять тактику поведения в зале суда. Или, возможно, она просто устала?

— Поверьте, у нее энергии больше, чем у нас с вами. Юлия Владимировна считает, что она может позволить себе эмоционально реагировать только в тех случаях, когда закон нарушают грубейшим образом. Как это произошло, к примеру, с Михаилом Ливинским, который был готов к даче показаний. Он в соответствии с требованиями закона, попросил возможности прийти с защитником. Ему в этом было отказано. В таких случаях нарушения закона сдержать эмоции крайне сложно.

Знаете, нас уже зазомбировали всех таким штампом, что, мол, Тимошенко не так себя ведет в суде. Я хотел бы вернуть вас к первым дням процесса. Все сидели друг у друга на головах, в зале было 50 градусов жары, одежда была насквозь мокрая от пота. При этом судья Киреев с грубыми нарушениями закона продолжал вести дело. Тогда были эмоции. Но на следующий день в зале была тишина и спокойствие, поскольку защита имела возможность заявлять ходатайства и судья нас не перебивал.

А как, к примеру, реагировать, когда судья Киреев обращается к Юлии Владимировне и говорит: “Вы, задавая вопросы свидетелю, мешаете установлению истины”. Это абсурдное словосочетание, которое не имеет ни юридического, ни филологического смысла. Как можно мешать установлению истины, ставя вопросы свидетелю?! На такие вещи Юлия Тимошенко, конечно же, реагирует. Тем более, незаконно пребывая под арестом. Выходит, вы должны сидеть молчать, а мы будем вам зачитывать приговор. Скорее всего, примерно так Киреев видит идеальное поведение Юлии Владимировны.

- Сколько еще свидетелей планирует допросить суд?

— Если они считают, что они допросили Ливинского, то на сегодняшний день допрошены все свидетели.

- Были ли, с вашей точки зрения, в их показаниях какие-то губительные для подсудимой сведения?

— Было опрошено 39 свидетелей: 38 в обвинительном заключении, еще один — Юрий Бойко (министр топлива и энергетики — Ред.) был заявлен во время суда. Юрий Бойко в 2008-2009 годах был народным депутатом, не участвовал ни в каких газовых переговорах. Это с его слов, хотя Олег Дубина заявил нам совсем другое: что в Москву Бойко не ездил, ничего не видел, ничего не слышал. О чем его спрашивать? Он свидетель чего?!

- То есть, логики в подборе свидетелей не было, свидетели обвинения и защиты шли вперемежку. Это вообще допустимо ли это в практике судебных заседаний?

— На самом деле у нас нет такого формального разграничения — свидетели от защиты, свидетели от обвинения. В этом смысле Киреев ничего не нарушал. Но проблема — в другом. В течение всех слушаний судья никогда не анонсировал, кто будет свидетелем, кто приглашен, и на какое время. То есть мы об этом узнавали постфактум, когда свидетель уже был в зале. К этому можно добавить тот момент, что защитникам так и не дали нормально ознакомиться с материалами дела. Дела слушаются каждый день, и у защитников нет возможности нормально пообщаться с Тимошенко, поскольку ее сразу же увозят в СИЗО. Защите приходится готовиться к заседанию с колес. Кроме того, не был допрошен наш свидетель — бывший министр Кабинета Министров Петр Крупко. Его заявляла защита, поскольку предметом исследования в этом деле является два заседания правительства. Готовить их, согласно своим функциональным обязанностям, должен был именно Крупко. Но человека, присутствующего при этих событиях, не приглашают, а свидетеля непонятно чего сразу же начинают допрашивать.

Никто из свидетелей по трем моментам, инкриминируемым Юлии Тимошенко, не выступал. Они говорили о чем угодно. О том, что можно было подписать другие контракты, о том, что кто-то давил или не давил. Но при этом все свидетели подтвердили все фактические обстоятельства, о которых говорит Юлия Владимировна. Во-первых, о том, что зимой 2008-2009 годов в стране был газовый кризис. О том, что Россия прекратила поставки газа Украине, и это могло привести к катастрофе. Об этом, кстати, говорили все опрошенные судом эксперты “Нафтогаза”. Да, Ющенко считает, что газа было достаточно. Но если специалисты НАКа, которые на этом собаку съели, говорили, что запасов газа оставалось на два-три дня, а Ющенко в традиционной манере разводит руками, то я понимаю, что к его государственной даче никто бы газ не отрезал. Но это вовсе не означает, что это касалось бы всей страны. Напомню, что эксперты отмечали, что запуск газовой системы в реверсный режим мог заставить отрезать от газоснабжения целые регионы. Также все свидетели подтвердили, что российская сторона очень жестко стояла на своих требованиях. И вообще чудо, что Юлии Тимошенко удалось договориться.

- Как можно объяснить тот факт, что некоторые свидетели обвинения дают показания, которые в некоторой степени оправдывают Юлию Тимошенко? Например, Богдан Соколовский, которого обвинение с такими сложностями доставило в суд, фактически признал правомерность действий экс-премьера.

— Если Вы помните, защита Тимошенко, как только дело попало в Печерский райсуд, в первый же день сказала: все свидетели, которые были допрошены по ее делу, дали те же фактические данные, на которые опирается Тимошенко. У нас никогда не было разногласий со свидетелями. Ситуация с Соколовским — загадка. Человека сорвали с места, он явно больной приехал. Протащили его 200 километров, чтобы он двадцать минут давал показания. Хотя я догадываюсь, зачем это было сделано. Его тащили, чтобы можно было быстро провести допрос, поставить галочку, чтобы перейти к следующей стадии судебного процесса.

- А показания Бойко были для вас неожиданными? Почему представленные вами документы по деятельности “Росукрэнерго” не были приобщены к делу?

— Мы видим двойные стандарты со стороны суда. Киреев привлекает Twitter Тимошенко, который ничем и никем незаверенный. И не имеет никакого отношения к материалам дела. Суд эту макулатуру привлекает. Привлекает он и другую макулатуру из Москвы по делу генерала Олейника. При этом они приносят незаверенные документы. Когда же экс-министр энергетики Юрий Продан приносит копию поручения премьера, и он и Тимошенко подтверждают, что такой документ был, его не принимают.

То же самое произошло и документами по “Росукрэнерго”. Как только прокуроры слышат это название, они сразу же вскакивают и требуют изменения меры пресечения. У них рефлекс как у собаки Павлова: пища и фистульная трубка.

- А Путина когда будут допрашивать? Требование допросить российского премьера, высказанное Виктором Ющенко, прозвучало как-то странно...

— Я бы сказал — глупо. Виктор Андреевич в очередной раз подтвердил, что он не понимает, где он находится, и зачем. Он не понимает сути обвинений, выдвинутых Юлии Владимировне. К ним Путин не имеет никаких отношений. Вопрос совершенно в другом: превысила ли Тимошенко свои полномочия или нет. Статья 365 (по которой проходит Юлия Тимошенко — Ред.) предполагает явный выход за пределы своих полномочий. То есть, условно говоря, директор автобазы дал команду своим охранникам стрелять в водителя маршрутки. Когда есть явный выход за переделы полномочий, когда нет дисскусий. Как только появляется дискуссия, это уже не 365 статья. Как только мы понимаем, что это пограничные полномочия — это не эта статья. Все юристы в один голос сказали: Кабмин не должен принимать директивы для таких переговоров. Дело должно быть закрыто.