Пространство стабильности, или что значит быть швейцарцем

Но не каждая из этих истин обрушивается под натиском времени. И утверждение, что Швейцария — одна из красивейших стран Европы, более того, — “земля тысячи озер и гор”, пространство стабильности, свободы и порядка в пору великих, кровавых мировых конфликтов, — это утверждение не слишком расходится с действительностью (пусть даже здесь явно ощущается наложение некоторого “слоя косметики”, несколько приукрашивающего реальность). Есть и красота, которую надо увидеть, а не пространно о ней рассказывать, есть и порядок, и свобода, и стабильность — хотя чем больше узнаешь об этой удивительной стране, тем более убеждаешься в том, как долог, труден и непрост был путь альпийской республики к нынешним высоким параметрам “европейскости”.

Итак, отправляемся в Гельвецию (это старое латинское название Швейцарской Конфедерации, от кельтского племени гельветов, жившего здесь еще в римские времена), чтобы, пусть бегло, составить себе представление о том, что значит быть швейцарцем.

Путь нашей маленькой туристической группы пролегал через северную часть республики (ее еще иногда называют Юрской), затем, после посещения столицы Конфедерации — города Берна, — мы взяли курс на юг и, проехав через так называемую Среднюю (Mittel) Швейцарию, прибыли во франкоязычную часть страны. Впереди были очаровательное горное озеро Грюйер (нежно-зеленые альпийские луга, тишина, водная гладь...), знаменитая Ваадская Ривьера и берега красивейшего Женевского озера (города Веве, Монтре, осмотрели мы и легендарный Шильонский замок, увековеченный в одноименной поэме Байрона), уютный, элегантный Люцерн, крупнейший город и деловой центр страны — Цюрих — и, наконец, замечательный Рейнский водопад, поблизости от границы с Австрией и Германией — таков, говоря вкратце, был наш маршрут. Наиболее интересными, отложившимися в сознании выводами и наблюдениями хотелось бы сейчас поделиться с читателями.

Быть швейцарцем — это значит жить в стране удивительно разнообразной природы; именно это разнообразие делает путешествие по этой земле интересным в любое время года. Здесь удивительным образом встречаются и “Арктика”, и “тропики”: на склонах гор растут мхи и лишайники, а у подножья Альп — пальмы и мимозы. Одно из главных богатств Швейцарии — глубокие чистые озера, которых в стране насчитывается около полутора тысяч.

Но сразу же заметим: быть швейцарцем — это значит не только и не столько жить в стране необыкновенной природной красоты. Это значит быть гражданином редкого, во многом уникального государства, и об этом стоит сказать хотя бы несколько слов. Швейцарцы убеждены (и возможно, не без оснований), что их Конфедерация — единственное в мире государство прямой, непосредственной демократии. Ибо, разъясняют они, все наиболее значительные вопросы хозяйственной, социальной или политической жизни (будь то, к примеру, введение местных тарифов на услуги, перепланировка городских улиц, утверждение новых общегосударственных налогов, новации в системе предоставления швейцарского гражданства и т.д. и т.п.) решаются только на референдумах — местных (городских, кантональных) либо общешвейцарских, в зависимости от масштаба и значения проблемы. Для этого необходимо лишь собрать определенное количество подписей от общего количества жителей конкретного региона. Есть основания оценить эту прекрасную историческую традицию как поучительный пример надлежащего уважения чиновников и властей к собственному народу (без высокомерных рассуждений на тему о “непопулярных”, но необходимых мерах, всю степень необходимости которых “темный” народ никогда не поймет и никогда не проголосует за них, и мерах “популярных”, т.е. популистских, т.е. направленных на хотя бы частичное преодоление страшного социально-экономического раскола, разделения общества). Заметим, кстати, что результаты швейцарских референдумов, как правило, очень далеки от единодушия: соотношение голосов обычно близко к 50% — 50%.

Могут возразить: так это же там, у них, в Швейцарии, с их многовековыми традициями самоуправления и демократии... Да, эти традиции действительно очень интересны. И поэтому имеет смысл коротко рассказать о том, как зарождалось государство Швейцария и как формировалась (в течение веков — это был длительный и сложный процесс) швейцарская нация. Швейцарская Конфедерация представляет собой союз 26 кантонов — провинций, каждая из которых имеет весьма широкую самостоятельность в решении вопросов местной жизни, оставляя центральному правительству только минимально необходимый объем полномочий в сфере внешней, бюджетной и оборонной политики; а зерном, из которого выросла Швейцарская Конфедерация, стало знаменитое “Товарищество по клятве”. Речь идет о “клятве союза, взаимоподдержки и верности”, которую 1 августа 1292 года на горном лугу Рюттли дали друг другу представители трех вольнолюбивых кантонов — Швиц, Ури и Унтерлакен (эта дата и поныне отмечается здесь как национальный праздник). Клятва эта скоро стала символом сопротивления непокорных горцев деспотизму своих тогдашних феодальных властителей — династии Габсбургов (той самой династии, что впоследствии возглавила могущественную империю), деспотизму, который становился уже просто нестерпимым: у гордых крестьян силой отнимали последние пастбищные земли, людей нещадно давили непосильными налогами, бросали в тюрьмы, а то и убивали безо всякого суда... Среди отважных борцов с произволом был и легендарный лучник Вильгельм Телль.

Со временем к союзу трех кантонов присоединялись все новые территории и города. Борьба с Габсбургами была упорной, однако вовсе не безуспешной; постепенно “первичное ядро” Конфедерации медленно, но неуклонно расширялось. В 1337 году к Конфедерации присоединился Берн, в 1353 году — Цюрих, в 1378 — Тун, в 1412 — Биль, в 1433 — Люцерн, в 1501 — Базель... Как видим, Швейцария “строилась” вовсе не один год, не одно десятилетие и, более того, не один век. В современном виде это государство оформилось (учитывая, что франкоязычный “сектор” Швейцарии вошел в состав Конфедерации только в ХVII — XVIII столетиях) лишь к середине ХIX века. Итак, весьма нелегким и тернистым был исторический путь швейцарцев до нынешней межнациональной, социальной и политической либерализации и консолидации (возможно, не всегда есть основания говорить о гармонии). И возникает закономерный вопрос: на каких принципах, собственно, базировалась эта консолидация? Для нас, украинцев, это представляет определенный интерес.

Вкратце можно указать на следующие аспекты. Это — особая, порожденная протестантской Реформацией XVI столетия трудовая этика, в соответствии с которой прилежный, упорный, добросовестный труд более всего угоден Всевышнему и является, как реальное воплощение конкретных добрых дел, лучшим залогом благополучного пути в Царствие Небесное. Это — определенное ограничение прав всевластной когда-то патрицианской аристократии (результат и следствие длительной политической борьбы XV — XVII веков), что в немалой степени способствовало преодолению кастовых, сословных предрассудков, становлению социальной и межнациональной толерантности, формированию благоприятного предпринимательского климата и свободы деловой жизни (именно тогда Швейцария постепенно стала “банковским сердцем” Европы). Это, наконец, рост влияния в обществе философии индивидуальной свободы и демократического самоуправления (интересно, что “средний” швейцарец в первую очередь ощущает себя гражданином своего родного кантона, а затем уже — государства в целом).

Несколько слов о знаменитом швейцарском нейтралитете. Хотя страна фактически и так не воевала уже довольно давно, этот нейтральный статус государства был юридически закреплен только по итогам общеевропейского Венского конгресса 1815 года, когда великие державы-победительницы подводили окончательные итоги длительных войн с Наполеоном и, в частности, пришли к выводу, что постоянный нейтралитет Конфедерации достаточно выгоден им. С тех времен страна сохраняла этот статус и не вовлекалась в военные конфликты регионального или европейского масштаба. Но, говоря о нейтралитете альпийской республики, необходимо иметь в виду следующее. В стране издавна существует всеобщая воинская обязанность (причем практически каждый швейцарец имеет право хранить дома оружие и пользуется этим правом); именно эта правовая норма, в соответствии с установившимися здесь традициями, помогает гарантировать обороноспособность Конфедерации. Лица, которые в силу пацифистских или религиозных убеждений отказываются от службы в швейцарской армии, обязаны в таком случае уплатить в соответствующие государственные органы определенную (весьма немалую) сумму либо выполнить тот или иной объем общественных работ. В случае же отказа закон предусматривает для провинившегося тюремное заключение на длительный срок (если учитывать уровень комфортабельности швейцарских тюрем, в своеобразном свете предстают “нелегкие сомнения” граждан Конфедерации, в каком именно исправительном заведении отбывать вынесенный приговор: по месту проживания или там, где выше комплекс удобств...).

Но справедливость требует непременно добавить, что миролюбивым и прагматичным швейцарцам вовсе не чужды такие прекрасные рыцарские качества, как доблесть, отвага, верность и честь. Известно, что швейцарские военнослужащие (“контрактники”, выражаясь современным языком) нанимались на службу иностранным державам за весьма внушительную плату — но зато выполняли свой долг буквально до последней капли крови (заметим, что гвардейская охрана Папы Римского и поныне состоит исключительно из швейцарцев). Без преувеличения, истинный героизм проявили воинские формирования сынов Гельвеции, служивших в 1792 году, в разгар Великой Французской революции, королю Людовику XVI; когда толпы яростных якобинцев готовились штурмовать королевский дворец, Людовик приказал своим верным швейцарцам не стрелять в собравшийся народ, вообще не сопротивляться восставшим (чтобы не возбуждать еще большую ненависть со стороны народа к себе самому и к своим иностранным охранникам). Хотя швейцарцы имели неплохое вооружение, они, выполняя приказ, не сделали ни единого выстрела в штурмующих — и были буквально растерзаны толпой... Эта подлинная история увековечена в знаменитой скульптуре великого датского мастера Торвальдсена “Умирающий лев”, высеченной в скале в городе Люцерне в 1844 году.

Все это — лишь некоторые беглые штрихи к портрету чудесной горной страны, побывав в которой, ты хочешь снова и снова вернуться сюда. Страны, граждане которой, достигнув одного из наивысших в Европе и мире уровней жизни, очень ценят скромность, экономичность и неброскую практичность (кто не знает заранее, что Банхофф-штрассе в Цюрихе — улица, где расположены самые дорогие и шикарные магазины в Европе, ни за что этому не поверит). Страны, где пасущиеся на лугах коровы едят не столько траву, сколько цветы — вспомним вкус здешнего сыра...

Игорь СЮНДЮКОВ