Пасхальное затишье и обмен. Кто из бойцов ВСУ остается “на подвалах” в ОРДЛО

Поэтому количество обстрелов — даже официально зафиксированных ОБСЕ и нашими пресс-службами — сведено к минимуму. В редкие дни было пять или больше “беспокоящих” обстрелов из БМП или гранатометов. Что, однако не привело к глобальному уменьшению уровня потерь среди личного состава нашей группировки — так, в понедельник 20 апреля официально было заявлено, что в результате снайперских обстрелов со стороны оккупационных сил один наш боец погиб.

Мало того, на фоне относительного затишья выросли небоевые потери как среди наших военных, так и мирных граждан на прифронтовых территориях. Так, в прошлый вторник на полигоне под Краматорском во время проведения плановых учебных стрельб произошел взрыв 82-мм миномёта. При этом погиб 24-летний старший солдат 3-го полка спецназначения Сил специальных операций Игорь Овчаренко, еще семь бойцов получили ранения разной тяжести (минимум двое ныне находятся в тяжелейшем состоянии).

Пока официально ничего не говорится про тип взорвавшегося миномета (а на вооружении ВСУ состоят как минимум две модели калибра 82 мм), однако по немногочисленным фото можно говорить о том, что взорвался 2Б14 “Поднос” еще советского производства.

А прямо на Пасху 19 апреля при попытке разобрать гранатометный выстрел от РПГ-7, который он нашел возле села, подорвался 24-х летний житель села Веселое Никольского района Донецкой области. После подрыва его с многочисленными травами отправили в больницу Мариуполя, а оттуда оперативно в Запорожье. Ныне он находится в очень тяжелом состоянии, и врачи оценивают его шансы на выживание как минимальные.

Еще одним ярким событием недели стал первый в 2020 г. обмен террористов и людей, замешанных в боевых действиях на граждан Украины, которые по разным причинам удерживались оккупационными властями.

В четверг, 16 апреля, в Украину вернулись 20 человек, а на неподконтрольные территории поехали 14 человек (в том числе и двое граждан Российской Федерации). При этом интересно отметить, что изначально оккупационные власти должны были забрать 18 человек, однако один человек отказался возвращаться в Донецк, а еще трое — в Луганск.

Хотя наши власти в лице депутатов ВР от “Слуги народа” пытались представить это как обмен “все на всех”, прописанный в Минских соглашениях. Однако это совсем не так. В плену у боевиков продолжают находиться наши граждане — и речь идет прежде всего о военнослужащих, которых единственно можно считать военнопленными и на которых, по сути, должны распространяться соглашения.

Мое глубокое убеждение состоит в том, что согласно международной практике обменами гражданскими лицами с обеих сторон должен заниматься прежде всего Международный Красный Крест, а не официальные власти. А то у нас складывается парадоксальная ситуация, когда под маркой проукраинских активистов и борцов против режима Захарченко-Пушилина хотят вернуть тех, кто изначально поддерживал оккупацию Донбасса, а через несколько лет спокойной жизни по разным причинам (прежде всего уголовным) попал на “подвал”. Вот их под давлением разных правозащитных организаций и родственников Украина как государство вытягивает всеми силами. А военнослужащие так и остаются в плену.

Кстати, в последнем обмене из 20 человек только двое были военнослужащие — 22-летний Николай Гриненко из 79-й десантно-штурмовой бригады (в плену с 23 января 2019 г.) и 49-летний боец 53-й отдельной механизированной бригады Виктор Шайдов (с 22 мая 2019 г.).

Причем к обоим у правоохранительных органов есть серьезные вопросы. Тот же Гриненко непонятно как попал в плен — то ли после неудачного разведрейда (а он служил в разведывательном взводе), то ли по другой причине. Сам он рассказывает обе версии в зависимости от того на какую аудиторию. Да и военная прокуратура открыла два уголовных дела — по дезертирству и факту пропажи военнослужащего.

Шайдов — из числа пассажиров злополучного КАМАЗа, который при достаточно мутных обстоятельствах во время поездки по маршруту Мангуш-Константиновка заехал на блокпост оккупационных войск около Новотроицка. В основном это были старшины рот, которые без оружия перевозили документацию бригады.

Из этой группы — четверо бойцов были освобождены по обмену в июне и декабре 2019 г., еще один — старший сержант Роман Беспалый — по версии боевиков совершил самоубийство в камере в ноябре 2019 г. То есть после освобождения Шайдова еще двое бойцов находятся в плену.

На сегодняшний из числа идентифицированных военнослужащих в плену у боевиков находятся как минимум четверо наших бойцов: Андрей Качинский (128-я отдельная горно-штурмовая бригада, в плену с 29 декабря 2018 г.), Станислав Панченко (58-я отдельная мотопехотная бригада, с 17 января 2019 г.), Игорь Мирончук (128-я отдельная горно-штурмовая бригада, в плену с 9 февраля 2019 г.) и Виталий Чмиль (36-я бригада морской пехоты, с 2 мая 2018 г). Какие шансы у них попасть в следующий обмен — совершенно непонятно.

На фоне некоторого послабления на фронте в тылу продолжается эпопея с попытками деградации армии высшим военным руководством. Так, только за последние дни околовоенное и военное информационное пространство всколыхнули очередные два скандала.

Так, в Сеть попали документы по конкретным попыткам выписать премии генеральскому составу Генерального штаба “за работу в условиях реформирования”. Причем суммы там были очень неплохие и естественно, что самая большая премия в 400% предназначалась для Главнокомандующего генерал-полковника Руслана Хомчака. В принципе на фоне недавних скандалов с зарплатами и премиями гражданских властей это не выглядит совсем уж удивительным. Однако вызвало большой резонанс прежде всего среди военных.

И второй скандал — с якобы попытками сменить руководство Силами Специальных операций. Понятно, что этот процесс неизбежный — “новая метла” тщательно выметает всех, кто тем или иным образом обязан карьерой Порошенко-Муженко. С другой в очередной раз общественность возмутила личность того, кого хотят привести. Снова человек, которого в свое время с позором выгнали из армии после гибели двух курсантов на полигоне в 2005 году, который непонятно как снова вернулся в армию и весьма неоднозначно проявил себя в боевых действиях на Донбассе. Речь идет о полковнике Сухопутных войск Александре Доманском.

Понятно, что после такого резонанса скорей всего от этого назначения тандем Хомчак — Таран откажется, но сам факт весьма показателен. То есть хорошо заметно, что продвижение в нынешней армейской структуре зависит не от моральных качеств и боевых заслуг, а только от факта личного знакомства с “нужными людьми”. Насколько долго будет продолжаться такая практика сказать сложно, но то, что она точно не добавляет мотивированности офицерскому составу армии — это точно.

Михаил ЖИРОХОВ