Обмен пленными: шесть важных замечаний

Среди тех, кого удалось вызволить из российского плена, — бойцы и даже командиры “Азова”, и это особенно ценно: в России “Азов” признан террористической организацией. Но террористов не обменивают — а Украине удалось их вернуть!

Да, отдали Медведчука, говорят: зрада. Но он дал показания, суд может состояться. А так — невелика потеря для Украины.

О сути обмена — замечания.

Первое: несмотря на то, что переговоры не ведутся, какие-то контакты между руководством Украины и руководством России есть. Через посредников , президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана и саудовского принца бен-Салмана, с участием миллиардера Романа Абрамовича (он отвечал за британских военнопленных). Наверное, не ежедневно, но они есть и могут продолжаться. Это неплохо: войны всегда заканчиваются миром и дипломатическим урегулированием. Каналы связи есть, они работают, и это еще не раз пригодится.

Второе: несмотря на войну и страшные взаимные обвинения, обе стороны, и Украина, и Россия, выполнили свою часть сделки. Есть надежда, что по крайней мере в некоторых ситуациях противники могут доверять друг другу, выполнять взятые на себя обязательства. Для будущего мира это тоже очень пригодится.

Третье: добившись успеха на этом поприще, посредники смогут вести переговоры и по более развернутой повестке. Начать движение к миру, прекратить истреблять друг друга. Это кажется странным сейчас, когда Россия бросает на войну сотни тысяч новых военнослужащих, но не обязательно же прекращать контактировать?

И Украине, и России сейчас невозможно остановить войска, прекратить боевые действия: общества требуют победы. Но гуманитарные ценности, человеческие жизни не менее важны, и акцент на них позволит обществам в обеих странах постепенно принять, одобрить движение к миру.

Четвертое: все договоренности об обмене обеим сторонам удалось удержать в тайне. Это свидетельствует о том, что обе стороны дорожили налаженным контактом, ни в коем случае не хотели срыва переговоров, боялись неудачи. Опять-таки это признак того, что война перестала быть единственным инструментом в российско-украинских отношениях. Даже в России это поняли!

Пятое: обмен явно был одобрен на самом верху в обеих странах, но в России в тот же день была объявлена мобилизация, “частичная”, как назвал ее Владимир Путин. Совпадение не может быть случайным! Два разнонаправленных сигнала одновременно (мобилизация — ужесточение войны; обмен пенными — смягчение) говорят о том, что в России начали осознавать бесперспективность вторжения в Украину, а мобилизация — не наступательная, а оборонительная акция, попытка оставить за собой уже захваченные земли. (Как и “референдумы”.)

Наконец, шестое, последнее: настроения в России по поводу обмена. Информационное пространство там жестко контролируется, и широкое объявление об этом обмене может быть свидетельством того, что общество готовят к перемене в однозначной трактовке происходящего в Украине. На это также указывает и список освобожденных украинцев. В России иначе как неонацистами бойцов “Азова” не называли, телепропаганда из кожи вон лезла, чтобы представить их нелюдями, — и вот РФ их отдала! Резкое, а главное публичное недовольство одного из лидеров партии войны в РФ Рамзана Кадырова этим обменом можно расценить как признак раскола в российской верхушке.

И это еще раз подает надежду на то, что дело идет к мирным переговорам. Хотя, вероятно, до них еще далеко.