Минкульт скрестил бульдога с носорогом

Украина приготовила подарок северному соседу, который провозгласил 2012-й годом своей истории. Им стал проект совместного номинирования храмов трех стран (Россия, Белоруссия и Украина) в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, который “ненавязчиво” продемонстрирует мировому сообществу культурное единство и “гомогенность” восточнославянских народов.

Изначально Украина готовила отдельную заявку (“Исторический центр Чернигова IX—XIII вв.”), но эту идею в Минкульте по совершенно непонятным причинам посчитали бесперспективной и решили заручиться помощью ближайших соседей. В результате нескольких месяцев работы совместными усилиями здесь придумали новую концепцию специально для серийной трансграничной номинации — “Храмы Киевской Руси ХІ-ХІІІ вв.”. Согласно правилам ЮНЕСКО авторам этой концепции придется убеждать экспертов всемирной организации в том, что Украина, Россия и Белоруссия относятся к единой историко-культурной группе.

В департаменте культурного наследия и культурных ценностей смену курса объясняют просто — других путей появиться в Списке Всемирного наследия ЮНЕСКО у наших храмов нет. “Серийная трансграничная номинация создает шансы для украинских памятников попасть в перечень ЮНЕСКО. Без кооперации с другими странами их просто не будет”, — объясняет Виктор Вечерский, первый замначальника департамента.

Эксперты разделяют эту точку зрения, но отмечают, что идея, объединяющая храмы в этой номинации, весьма противоречива. Во-первых, претензии экспертного сообщества вызывает уже само название номинации. “Нельзя объединять храмы под шапкой “Киевская Русь”. Этот историографический термин искусственный (дескать, история России имела начальный государственный период, когда центр находился в Киеве, а потом в Москве — Московская Русь или Московское государство. — Ред.), — возмущается Николай Яковына. “Русь — название народа. Сказать “Киевская Русь” — все равно, что сказать “Киевская Украина” или “Львовская Украина”. Можно говорить лишь о Киевском государстве”, — поддерживает коллегу Наталия Логвин, старший научный сотрудник НИИ теории и истории архитектуры и градостроительства.

Не выдерживает критики и объединение по стилевому признаку, который авторы концепции обозначили как “византийская традиция”. “В рамках Киевской державы существовали очень разные архитектурные школы. Даже киевские и черниговские памятники относятся к разным направлениям, — объясняет Наталия Логвин. — Отдельной школой является и галицкая. Пусть в Галиче есть примеры белокаменного строительства, как во Владимиро-Суздальских землях (Георгиевский собор в Юрьев-Польском, Спасо-Преображенский — в Переславль-Залесском), но природа этой связи не установлена”, — отмечает она. Однако, подчеркивают эксперты, если объединять объекты по стилевому признаку, непонятно, почему в список не внесли белокаменную церковь Покрова на Нерли и другие подобные памятники. “Объединять все в одну кучу — это нонсенс. Так, если бы Франция, Германия и Испания объединили свои романские храмы на основе утверждения, что все они принадлежали эпохе Каролингской империи”, — сетует Наталия Логвин.

Помимо этого экспертов настораживает включение в список храмов, которые были отстроены заново и не соответствуют своему первоначальному виду. “Наличие большого количества воссозданных памятников в украинской части делает уязвимой эту номинацию. Она будет неубедительно звучать, даже несмотря на то, что в Списке наследия ЮНЕСКО есть подобные объекты, — уверены в ICOMOS. — Наиболее близкий к нам пример — Королевский замок в Варшаве. Он был воссоздан с большим талантом и тактом, чтобы сберечь историко-культурный ландшафт города после событий Второй мировой. Но у нас памятники зачастую воссоздаются в чужой агрессивной среде, еще и поддаются нещадной редакции”. В украинском перечне таковых почти половина, в их числе, например, Михайловский собор Выдубецкого монастыря в Киеве, как и Успенский в Каневе. “Пятницкая церковь в Чернигове и Успенский собор во Владимире-Волынском почти не сохранились. Они отстроены заново. От первой осталась только нижняя часть, отдельные фрагменты сохранились и от храма во Владимире-Волынском. С учетом этого непонятно, почему тогда не включили в перечень храм в Овруче — он находится в такой же ситуации”, — удивляется Наталия Логвин. “Ожидать, что нам пойдут навстречу, не стоит, — добавляет Николай Яковына. — Наши памятники были уничтожены руками доморощенных геростратов, а не пришлых врагов, как в случае с Королевским дворцом в Варшаве. Так что никаких преференций у нас не будет”.

Несмотря на эти многочисленные “лампочки для битья”, именно украинская часть номинации выступает козырем всего проекта. “Остальная часть наших памятников будут локомотивом для соседей, хотя и у них, безусловно, есть достойные объекты. Флагман этого проекта — наша Кирилловская церковь. Это безукоризненный объект, но он уже числится в предварительном списке ЮНЕСКО за счет расширения номинации Софии Киевской. Выходит, теперь мы не доведем до конца этот долгий процесс, взявшись за следующий”, — вздыхает Николай Яковына.

Учитывая все эти факторы, эксперты склоняются к мнению, что в этом проекте преобладает политический контекст. “Это все не более чем ритуальные танцы на предмет дружбы с северным соседом. Разные школы, разные периоды, несмотря на то, что их постарались максимально сжать и сблизить, разные территории, наконец, — все это вода на мельницу “Русского мира”. Попытка, если не в двери, то в окна навязать свои идеологемы, искусственно соединив несоединимое”, — рассуждает Николай Яковына. “В нынешнем виде эта номинация сделает нас посмешищем для всего мира. В США и Европе есть исследователи, которые хорошо знают и западную, и восточную архитектуру, знают наши храмы, нашу историю. Они на это не купятся”, — резюмирует эксперт.

Россияне засекретили наше начинание

Несмотря на масштабы готовящейся серийной номинации “Храмы Киевской Руси XI—XIII вв.”, ни в России, ни в Белоруссии о ней не говорят ни слова. Хотя для всех трех стран это весьма серьезный шаг: у белорусов всего четырем объектам удалось попасть в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, в Украине — пяти, в России — 24, что с поправкой на ее территорию примерно то же самое. Поэтому странно, что столь крупное начинание, пусть и пребывающее в зачаточном состоянии, пока не уважили комментариями чиновники РФ и Белоруссии. Даже в Украине об этом избегают говорить: словоохотливая Администрация президента в лице Анны Герман предпочитает высказываться на тему отдельных украинских номинаций вроде Херсонеса Таврического или Бахчисарая.

Примечателен и тот факт, что оба наших соседа имеют опыт трансграничных номинаций, но все они, за немногими исключениями, объединяются не по историко-культурным, а строго по природным критериям и не имеют такого масштабного серийного характера — объектом коллаборации стран становится один проект, а не два десятка разом. Сюда относятся Беловежская пуща (Белоруссия в кооперации с Польшей), Геодезическая дуга Струве (объединяет сразу десять государств), Куршская коса (РФ вместе Литвой) и Убсунурская котловина (РФ вместе с Монголией). Большинство же попыток создать конкурентоспособные номинации на основе геокультурных критериев провалились. Украина еще десять лет назад пробовала номинировать карпатские деревянные церкви вместе с подобными объектами Румынии и Словакии. Но оба партнера не выдержали слабого организационного темпа нашей страны и благополучно вошли в перечень ЮНЕСКО самостоятельно. Единственной же страной, с которой Украине удалось вывести совместный проект на финишную прямую, стала Польша.

Божена СТОЛЯРЧУК