Макроэкономические волны: особенности серфинга

В последнее время нередко поднимается вопрос о том, могут ли макроэкономические волны стать короче, а кризисы участиться. Ведь действительно, полный цикл “подъём-спад” в экономике США в 1980-х гг. составил около 10 лет, в 90-х — 11 лет, а последний цикл — лишь 7 лет. Может показаться удивительным, но ни один из этих циклов не вышел за рамки классического промышленного цикла протяженностью 7 — 11 лет, описание которого можно найти во многих учебниках по экономике. Но почему одни циклы бывают мощными и продолжительными, а другие слабыми и короткими? Одно из объяснений этого — теория “длинных” циклов или “Циклов Кондратьева” протяжённостью 50 — 60 лет.

Сразу замечу, что многие экономисты сомневаются в существовании длинных волн, в то время как классические циклы (7 — 11 лет) являются общепризнанным феноменом.

Одно из наблюдений, которое сделал Кондратьев, заключается в том, что, когда экономика находится на восходящей фазе длинной волны, то промышленные циклы, как правило, оказываются длинными, а рост экономики — интенсивным и продолжительным. Если же экономика находится на нисходящей фазе длинного цикла, то рост экономики оказывается слабым и не продолжительным, а спады — мощными и разрушительными. Если принять эту теорию, то она легко объясняет, почему последний цикл в США оказался коротким, а спад столь сильным и глубоким. По-видимому, восходящая фаза длинной волны (то есть период благоприятной экономической конъюнктуры) завершилась на рубеже веков. Переломным моментом стал кризис доткомов. Начиная с 2001 года, экономика США вступила в длительный период слабой экономической конъюнктуры, который продлится, как минимум, 15 — 20 лет (то есть в лучшем случае закончится к концу следующего десятилетия). Подобные периоды слабой экономической конъюнктуры из тех, что ещё свежи в памяти среднего поколения, это распад СССР (80 — 90-ые гг. — то есть тот период, когда экономика США, напротив, переживала максимальный расцвет) или “потерянное десятилетие” в Японии (с начала 1990-х и, по-видимому, до 2009 г).

Если анализировать российскую ситуацию через призму теории “длинных циклов”, то получится, что мы сейчас находимся, скорее, в восходящей фазе длинной волны, которая началась в 1999 году. В рамках этой волны мы наблюдали пока лишь 1 классический цикл, составивший 11 лет (предыдущее дно — 1998 год, нынешнее дно — 2009 год). Продолжительность и интенсивность экономического подъёма в рамках этого цикла (реальный ВВП в данном цикле почти что удвоился, а реальные доходы выросли в 2,4 раза) — наиболее красноречивое подтверждение того, что мы находимся в восходящей фазе длинной волны. Это значит, что нас ждёт ещё как минимум 1 — 2 подобных цикла. Другой вывод, вытекающий из этой теории — восстановление российской экономики после кризиса будет быстрым, а последующий подъём не менее интенсивным, чем в предыдущее десятилетие.

Есть, правда, множество различных “но”. Одно из ключевых возражений — это глобализация. В то время, когда Кондратьев проводил свои исследования, степень интеграции мировой экономики была существенно ниже, чем сейчас. Современная же экономика столь взаимозавязана, что с трудом верится в одновременную длительную фазу слабой экономической конъюнктуры в США и противоположную ей фазу сильной экономической конъюнктуры в других странах (например, в БРИКах). Хотя наблюдаемые сейчас экономические тренды в Азии показывают, что теоретически это возможно за счёт стимулирования внутреннего спроса и расширения внешних связей внутри региона.

Я не сторонник теорий о том, что нынешний кризис является беспрецедентным, а восстановление после него будет очень долгим и мучительным. По-моему, ничего из ряда вон выходящего не случилось. Природа и причины нынешнего кризиса совершенно не отличались от множества других кризисов в прошлом. Природа эта банальна — переинвестирование в отдельные сектора, приведшая к потере капитала. Тоже самое было и в случае с доткомами. Тогда у инвесторов возникло массовое помешательство в отношении перспектив интернет-компаний, сейчас — такое же помешательство в отношении недвижимости. Итог — и там, и там один и тот же — потеря капитала. Для его компенсации денежным властям пришлось осуществлять масштабные вливания ликвидности. Сейчас денег потребовалось существенно больше, так как масштаб разрушений был больше (связано с тем, что рынок американской недвижимости — это один из самых больших рынков в мире). Что тогда, что сейчас кризис не привел к структурным изменениям — система функционирует по тем же правилам и законам, что и до кризиса, а значит, всё ещё не раз повторится.

Где будет выстроена следующая пирамида, и где возникнет очередное массовое помешательство? Там, куда идут денежные потоки. А они сейчас очень активно идут в US-treasuries, сырьё, развивающиеся рынки. Впрочем, построение пирамид в развивающихся странах займёт много времени, так как рынки этих стран ещё очень далеки от насыщения, и сегодняшние вложения в экономику развивающихся стран приносят очень хорошую доходность инвесторам. Здесь пока переинвестирование не грозит. Более реальная угроза для мировой финансовой стабильности, как мне кажется, это US-Treasuries и доллар.

Кирилл ТРЕМАСОВ