Газодобыча: особенности национальной конверсии?

Инициатива часто наказуема. Еще в прошлом году государственная “Укргаздобыча” (УГД) взялась за возврат скважин из совместной деятельности (куда передали порядка 10% их фонда) и поиск вариантов привлечения инвестиций. После расторжения достаточно грабительских договоров о совместной деятельности (СД) в качестве механизма сотрудничества предполагались соглашения о разделе продукции (СРП).

Была проведена предварительная оценка, отобраны несколько кандидатов для разработки, состоялись первые встречи с возможными претендентами.

Логика, в принципе, понятна — “Укргаздобыча” работает на 136 месторождениях и уделять всем одинаковое внимание не может. 22 самых мощных месторождения обеспечивают 80% добычи УГД, но с противоположного края списка — шесть десятков (45% от общего количества) маломощных и просто простаивающих залежей, которые дают чуть больше 1% общей добычи. Но ряд из них имеют приличные запасы, которые с новыми технологиями еще можно извлечь.

Особенно привлекательно идея с переходом к СРП выглядела в период, когда цена газа “Укргаздобычи” была в десять раз ниже, чем у “частников”… Но весной 2016 г. Кабмин “выровнял” цены (откровенно говоря, есть вопросы, насколько умно это было сделано), и актуальность темы резко снизилась.

Если оспаривание договоров о совместной деятельности продолжалось публично и более-менее успешно, то идея о заключении СРП на некоторое время отошла на второй план, ограничившись кулуарными контактами. Однако осенью идея СРП с шумом вышла на поверхность.

В Минэнергоугольпроме заявили, что существует суперплан быстрого наращивания добычи газа. Как оптимистично отмечено в презентованном в ведомстве документе, “по экспертным оценкам, только на пяти месторождениях “Укргаздобычи” (Яблоневское, Кобзовское, Семенцовское, Абазовское и Комишнянское) на протяжении 18 месяцев с начала работ в рамках СРП инвестор-оператор с соответствующим опытом и финансовыми ресурсами может обеспечить до 4 млрд куб. м/год дополнительной добычи газа”. Точка. То есть резкий прирост, причем за смешные деньги — порядка 200 млн долл.

На фоне “вымучиваемой” УГД программы “20/20”, которая обойдется минимум в 4 млрд долл. (есть оценки и о 6 млрд), суперплан от Минэнерго — реально сплошная “шара”. Причем госкомпания обещает, что прирост (6,5 млрд кубометров к уровню нынешнего года) возможен года через четыре. А тут — две трети этого роста уже через год!

И всего-то и надо для полного счастья — это отдать “оператору” пять месторождений. Естественно, добровольно. Ну, в крайнем случае, добровольно-принудительно и в интересах народа Украины. Вообще о народе Украины и его интересах нежно пекутся обе стороны ставшего публичным конфликта. Тут все заявления всех сторон просто как под копирку писались.

Полный консенсус наблюдается и в том, что механизм СРП — это правильно, прогрессивно, толерантно и отвечает лучшим мировым практикам. Вся же прелесть в деталях — как это правильно сделать и кто же, собственно… лучший представитель того самого народа.

Председатель правления ПАО “Укргаздобыча” Олег Прохоренко с легкой иронией напомнил, что совсем недавно министр энергетики и угольной промышленности Игорь Насалик публично сомневался в достижимости цели наращивания прироста газа. И энтузиазм министра по поводу обещаний прироста “почти сразу и дешево” необъясним. Кроме того, глава госкомпании предложил посчитать, что можно реально сделать за обещанную сумму.

В Украине новая скважина средней глубины стоит около 3—5 млн долл., и это оптимистичная оценка. Если в год она даст миллионов десять кубометров газа, будет весьма неплохо. В общем, сумма вложений для обещанного прироста и близко не напоминает искомые 200 млн долл.

Тут интереснее, под кого обещана “отгонка” месторождений, политкорректно названная “конверсией” договоров? Благо, министр Насалик упомянул и украинские компании, имеющие опыт работы в регионе на больших глубинах. Под это определение подходят компании Рината Ахметова (”Нефтегаздобыча”) и Николая Злочевского (Burisma). И как раз в ДТЭК озвучили месседж о том, что компания готова работать с новыми активами в нефтегазовой сфере.

А на фоне недавнего “хапка” по Юзовской площадке, живо напомнившего покупку рижскими бомжами “вышек Бойко”, ДТЭК или Burisma выглядят вполне солидно. Это реальные, а не созданные “под сделку” компании с хорошо разбуренными месторождениями.

Сильным ходом стало и привлечение на сторону Минэнерго полтавских властей. Полтавчанам давно и откровенно надоела ситуация, когда от добываемых на их территории углеводородов они получают буквально дырку от бублика — выбросы и убитые дороги.

Классический пример: в прошлом году с территории области заплатили 14,5 млрд грн ренты за нефть и газ. Сама область не получила даже полпроцента. Сейчас на Полтавщине возник совершенно неприкрытый бунт против бесплатной раздачи новых лицензий, и их выдача блокирована. Область хочет получать долю от добычи…

“Укргаздобыча” не возражает, но вопрос требует законодательного решения. И уже много времени в парламенте пылится законопроект №3038, согласно которому 5% ренты остаются в регионе. В прошлом году в случае Полтавщины это составило бы 700 млн грн. Но против этого законопроекта возражает Минфин, тоже (сюрприз) рассказывающий о народе Украины и его нерушимых правах.

Дороги же разбивают отнюдь не в Киеве, да и жизнь в регионах нефтедобычи далека от идиллической. Цена вопроса для области значительна. При ее бюджете в 4,5 млрд грн дополнительные несколько сот миллионов реально помогут залатать часть дыр.

Как минимум это лучше смотрится, чем помощь УГД в 19 млн грн (на которую Минфин тоже нервно косится). Так что полтавчане не скрывают, что нынешняя поддержка “конверсии” месторождений вызвана именно зависшим вопросом с рентой.

Кстати, полтавчане четко заявили, что их интересует именно реальный прирост поступления денег. Вариант, когда им оставят часть ренты, одновременно уменьшая субвенции по другим статьям, их не устраивает.

И, честно говоря, в Киеве пора понять, что играть с регионами в перетягивание каната — занятие вредное. Оставлять часть ренты в регионе — это нормальная мировая практика добычи углеводородов, и Украина исключением не станет. И лучше раньше, чем поздно, что бы по этому поводу ни думали чиновники Минфина.

В Киеве расклад примерно следующий. Позиция “Укргаздобычи” сейчас такова: нынешний вариант конверсии — это попытка повторить совместную деятельность имени товарища Онищенко, только на более высоком уровне.

“Это могло иметь экономический смысл, когда цена на газ “Укргаздобычи” была ниже рынка. При нынешней цене нам самим выгодна разработка месторождений. У нас хватает своего ресурса. Мы те же операции закажем всегда дешевле за счет нашего масштаба (бурение, гидроразрыв пласта (ГРП) и т.д.). Что, собственно, уже показал тендер на проведение ГРП. Сработал эффект масштаба — крупный заказ обходится дешевле на единицу продукции…

Анализ показывает, что СРП экономически целесообразно в основном для истощенных месторождений или для месторождений на ранней стадии разработки... Ключевым требованием к СРП являются инвестиции в базовую разведку, поиск и разработку”, — подчеркивают в компании.

Однако это означает и повышенные риски для оператора при той же разведке. Несомненно, взять (отжать) готовые месторождения — куда привлекательнее. В списке пяти месторождений-”хотелок” все вполне новенькое…

В Минэнерго публично жаловались, что им предлагали под этот механизм сильно выработанное Дашавское месторождение в Западной Украине. Между прочим, там еще есть вполне неплохие запасы, но почему-то не приглянулось оно инвестору.

Впрочем, позицию “Укргаздобычи” тоже стоит “конверсировать” — в весеннем списке из девяти месторождений, на которых предполагалось отработать СРП, присутствовало то же Яблоневское месторождение (Полтавщина). Его же хочет отдать и Минэнерго. Почти консенсус? Хотя и тут нужен как минимум прозрачный бизнес-план, ведь в существующие месторождения уже вложены огромные деньги. Это все на тот случай, если кого-то реально интересует прирост добычи газа. А вот если стоит задача просто взять и поделить…

Соглашение о разделе продукции крайне сложно отыграть обратно. В этом, собственно, их смысл — защита инвестора “от дурака”. Под ним подразумевается государство Украина, привыкшее непрерывно менять правила игры. Мотивация понятна. Но если месторождения отдадут почти даром, получим расклад нового слива народного (ага) имущества.

И тут ключевым будет вопрос: кому и что пообещали на Грушевского или Банковой? И твердо ли там понимают, с чем и кем и в какие игры играют?

Радостный дерибан госимущества — это одно, а вот нехватка мест в самолет на Ростов или в Вену — что-то совсем иное.

Игорь МАСКАЛЕВИЧ