Энергетика национальной безопасности: изношенные ТЭС подрывают конкурентоспособность экономики

Эксперты не поддерживают идею Минэнергоугля о переводе тепловых энергоблоков на сжигание газовых углей вместо антрацита, считая подобные намерения бессмысленными как с экономической, так и с технической точки зрения. Для Украины, в контексте ее интеграции в Евросоюз, гораздо разумнее сосредоточиться на сооружении современных эффективных и маневренных энергоблоков взамен морально и физически устаревшего оборудования конструкции сталинской эпохи.

Политика без экономики

Как неоднократно подчеркивали эксперты отрасли, понятие энергетической безопасности следует рассматривать в триединстве геополитической, экономической и технологической составляющих. Это означает, что при принятии решений в энергетической политике страны нельзя исходить исключительно из соображений геополитики.

К примеру, Украина в целях обеспечения энергетической независимости уже сегодня и сейчас может принять решение о прекращении закупок ядерного топлива у российской ТВЭЛ. Однако подобная независимость, во-первых, выльется в противоположную зависимость от единственного поставщика топлива в лице американской Westinghouse, а во-вторых, повлечет за собой множество эксплуатационных и экономических рисков.

Поэтому при анализе целесообразности идеи перевода энергоблоков ТЭС с антрацита на газовые угли, которую поддерживает министр энергетики и угольной промышленности Владимир Демчишин, уместно найти ответы хотя бы на следующие вопросы:

1. Каковы перспективы урегулирования военно-политического конфликта на Донбассе, с неконтролируемых территорий которого на украинские ТЭС поставляется антрацит?
2. Какова целесообразность реализации этой идеи в условиях нынешнего спада в энергопотреблении, когда в Украине и без того простаивают фактически 30 блоков, работающих на газовом угле? В настоящее время коэффициент использования установленной мощности (КИУМ) на отечественных ТЭС составляет порядка 22%, сократившись за 2015 год на 6%. То есть в работе — один из пяти существующих блоков.
3. Сколько миллиардов гривен нужно вложить в развитие тех шахт, которые добывают газовые угли, в случае отказа от антрацита и в условиях будущего роста энергопотребления?
4. Какими техническими и эксплуатационными характеристиками будут отличаться блоки, переведенные с антрацита на уголь, и насколько эти характеристики окажутся удовлетворительными?

Эти вопросы тем более актуальны, если учесть, что сегодняшний спад энергопотребления в стране может оказаться явлением временным. По данным Госстата, производство электричества в Украине в 2015 году сократилось на 10% и составило 163 млрд киловатт-часов — без учета Крыма и неконтролируемой территории (НКТ) на Донбассе.

Однако ничего сенсационного в таком спаде нет. Во-первых, пока неизвестен общий объем производства без НКТ, где расположены Зуевская и Старобешевская ТЭС. Ранее НЭК “Укрэнерго” прогнозировало общеукраинскую выработку за прошлый год на уровне 174 млрд киловатт-часов. Во-вторых, подобные спады энергетика страны уже переживала. Так, по итогам кризисного 2009 года производство электричества снизилось до 173 млрд киловатт-часов, что на 11,4% ниже, чем в докризисном 2007-м, когда выработка составила 195,3 млрд киловатт-часов. Однако уже в 2012 году в Украине был зафиксирован новый рекорд третьего тысячелетия по производству электроэнергии — 198,1 млрд киловатт-часов.

Так что слухи о глобальном сокращении энергопотребления в Украине могут оказаться преждевременными, точно так же, как и информация о переизбытке в стране газовых углей. Энергетики хорошо помнят, как в 2000-е представители государственных тепловых генкомпаний неоднократно жаловались на нехватку газового угля, а с началом отопительного сезона в 2008 году в Украине и вовсе разыгрался жесткий кризис энергетических углей всех марок. 

О стратегии не подумали

Недавно Владимир Демчишин заявил о намерении перевести с антрацита на газовый уголь два энергоблока на Змиевской ТЭС (ПАО “Центрэнерго”). Как известно, половина украинских энергоблоков ТЭС работают на антраците, а половина — на газовых углях. При этом антрацит поставляется из неконтролируемой зоны (НКТ) на Донбассе. Именно вследствие перебоев с поставками из НКТ в прошлом году и родилась идея перевода антрацитных блоков на газовые угли. Озвученный Демчишиным эксперимент на Змиевской ТЭС можно расценить как пилотный, сама идея тоже имеет право на существование. Тем не менее, инициатива министерства поддержки в лице отраслевых экспертов не находит.

“У нас нет ни проекта, ни соответствующих исследований для проведения подобной реконструкции. Антрацит и газовый уголь — это абсолютно разное топливо, у них разная теплоемкость, температура, взрывоопасность. Придется делать отдельный склад, полностью менять систему подачи топлива, факелы, переделывать мельницы. Все нужно менять. И в результате мы на выходе получим редкого технического уродца”, — сказал Forbes первый заместитель главы совета Всеукраинской энергетической ассамблеи Юрий Саква.

Как сообщили Forbes Украина в пресс-службе ДТЭК “Энерго”, реконструкция энергоблока с целью его перевода на газовый уголь потребует комплекса технических мероприятий. В настоящее время компания не рассматривает возможность перевода энергоблоков с антрацита на газовый уголь, считая такую идею экономически нецелесообразной.

“Для этого необходима полная реконструкция систем пылеприготовления, котлов, топливоподачи, пожаротушения и пылеподавления. Антрацитовые ТЭС технологически не могут сжигать газовый уголь, который является высоковзрывоопасным. На ТЭС, которые используют антрацит, пылесистемы имеют уровень противопожарных защит, соответствующий низкой пожаро- и взрывоопасности антрацитовых углей из-за незначительного содержания в них летучих веществ. Важно отметить, что на ТЭС невозможно переоборудовать только один блок. Необходимо переоснащать блоки в целом, всю станцию”, — сообщили в пресс-службе ДТЭК “Энерго”.

Эксперты оценивают стоимость проведения реконструкции по замене угля на одном энергоблоке в 100 млн грн.

По мнению Саквы, Украине, вместо предложенных экспериментов по замене марок углей на ТЭС, следует подумать о широкомасштабной модернизации теплоэнергетического хозяйства, и начать менять морально и физически изношенные энергоблоки конструкции 30-х годов прошлого века на современные.

“Украина не имеет никакого морального права продолжать эксплуатировать существующие энергоблоки, технические, экономические и экологические параметры которых не выдерживают никакой критики. Нужно все вырезать, и строить на базе площадок новые высокоэффективные и сверхманевровые энергоблоки со 100-процентной очисткой загрязняющих веществ”, — говорит Юрий Саква.

83% энергоблоков украинских ТЭС и ТЭЦ отработали свой граничный ресурс, и требуют либо модернизации, либо полного вывода из эксплуатации и замены. В то же время, исходя из производственных планов генкомпаний, только семь блоков общей мощностью 1100 МВт (при общей установленной мощности украинских ТЭС 27 700 МВт) планируется вывести из эксплуатации в период 2019-2021 годов. Еще девять блоков мощностью 3200 МВт — в состоянии консервации.

Отечественные тепловые энергоблоки отличаются низким диапазоном регулирующей мощности — 15-20% при проектных 30-40%, крайне низким уровнем КПД — 25-33%, а также запредельным уровнем удельных расходов условного топлива, которые достигают 450 грамм на киловатт-час. Для сравнения: аналогичный показатель современных европейских ТЭС, использующих угли лигнитовой группы, составляет 300-320 грамм условного топлива на киловатт-час.

Исходя из существующих инвестиционных планов, до 2024 года в Украине планируется построить всего два новых энергоблока по технологии циркулирующего кипящего слоя (ЦКС) мощностью 330 000 МВт на Славянской ТЭС (ПАО “Донбассэнерго”). Все остальное — это реконструкция действующих изношенных блоков, которых всего насчитывается 41 единица.

Безусловно, путь малой поузловой реконструкции гораздо дешевле — 1,4 млрд гривен на один энергоблок. Тем не менее, этот путь вызывает критику со стороны специалистов и не отвечает на вопрос: с какой тепловой энергетикой Украина войдет в Европу и останется в ней через 10-20 лет?

“У нас есть два современных энергоблока на Змиевской и Старобешевской ТЭС. Возможно, построим еще два на Славянской. И это все? Каковы наши дальнейшие перспективы? Тепловая энергетика является в Украине наиболее слабым местом. И для возможности ее технического переоснащения нет механизмов возврата денег для инвесторов. Такими механизмами могут быть тариф, а также правила конкурентного рынка”, — считает президент Энергетической ассоциации Украины Василий Котко. К сказанному Котко остается лишь добавить, что полномасштабная модернизация двух новых энергоблоков на Змиевской и Старобешевской ТЭС в свое время была тоже признана не совсем удачной.

Примечательно, что еще несколько лет назад энергетики ставили перед собой гораздо более амбициозные инвестиционные задачи, не ограничиваясь Славянской ТЭС. В частности, исходя из планов бывшей НАК “Энергетическая компания Украины”, за 10 лет — с 2010 по 2020 год — в стране, помимо двух энергоблоков на Славянской ТЭС, планировалось построить еще пять новых блоков на Бурштынской ТЭС и Добротворской ТЭС-2.

Однако эти планы так и остались на бумаге, а потому как быть с тепловой генерацией в ближайшем будущем, в Украине на сегодня не знает никто.

Известно только, что мировая энергетика переживает восходящий тренд постепенного отказа до 2050-го от использования органического топлива, что и было зафиксировано в недавнем глобальном климатическом соглашении в Париже. 

Известно также, что в ближайшие 10 лет Украине вряд ли удастся разрешить проблему дефицита регулирующих мощностей в энергосистеме, а тепловая генерация, вслед за АЭС, будет сохранять в стране свою преимущественную роль как в базовом, так и в маневровом режиме выработки электричества еще как минимум лет 10-15, а то и все 20. Это если верить реалистичным прогнозным балансам НАК “Укрэнерго”, а не лоббистам “зеленой” энергетики.

И, наконец, уже сейчас оптовый тариф на киловатт-час в Украине превышает стоимость электрических фьючерсов на отдельные месяцы и кварталы в восточноевропейском энергорынке. И это в условиях, когда в цене украинского киловатт-часа заложены более низкие, чем в Евросоюзе, размеры заработных плат, платежей за экологию, амортизационных начислений, а также прибыли. Фактически украинские генкомпании сейчас работают в условиях либо нулевой, либо отрицательной рентабельности. Однако вместо составления долгосрочных энергетических стратегий Минэнергоугля пока решает проблему, как отказаться от угля сепаратистов.

Олег КИЛЬНИЦКИЙ