Дружить против доллара

К созданию союзов и резервных валют подталкивает кризис. Первыми на очереди страны Персидского залива. Перевод торговли нефтью и газом на рубли поможет и рублю стать резервной валютой.

Через 10 лет в мире возникнут несколько валютных союзов, заявил на лекции в Международном университете в Москве помощник президента России по экономическим вопросам Аркадий Дворкович: “Большинство стран будет объединено в 5—6 валютных союзов, и уже не будет такого большого числа национальных валют”. По его словам, разговоры о валютных союзах идут и в Юго-Восточной Азии, и в Латинской Америке, и на Ближнем Востоке.

Возникновение региональных валютных союзов в ближайшие годы очень вероятно, соглашаются эксперты. Единая валюта, во-первых, позволяет снизить стоимость займов для стран, говорит главный экономист УК “Финам Менеджмент” Александр Осин. “Более эффективными становятся меры по сдерживанию избыточного ценового давления.
Компании получают более широкий рынок сбыта своей продукции, что позволяет им в итоге увеличивать производственную эффективность.

Это, пожалуй, основные позитивные факторы, которые поддерживают в мире интерес к подобному варианту структурных изменений на валютном сегменте”, — отмечает Осин.
И кризис только ускорит подобные процессы, предполагают эксперты. Дело не только в опасениях по поводу того, сможет ли доллар и дальше в прежней степени выполнять роль мировой резервной валюты, но и в прямой экономической выгоде. “Строиться союзы будут по территориально-торговому признаку, то есть группы стран, расположенные по соседству и имеющие развитые торговые связи, могут пойти на создание торговых союзов с использованием одной региональной валюты, которая и может стать резервной валютой данного региона”, — говорит руководитель аналитического департамента ИК “Совлинк” Михаил Армяков.

Сейчас можно выделить несколько регионов, где потенциально возможна реализация подобных сценариев. “Прежде всего, Северная Америка — США, Канада, Мексика — на основе, естественно, американского доллара. Южная Америка — на основе бразильского реала, Юго-Восточная Азия — на основе китайского юаня, Ближний Восток — здесь больше других претендует на роль единой валюты дирхам ОАЭ, хотя Саудовская Аравия, вероятно, не будет от этого в восторге”, — говорит Армяков.

Несмотря на эти сложности, первыми образовать валютный союз могут именно арабские страны. Эти государства давно сознают зависимость монетарной политики от Америки.
С предложением как можно быстрее ввести единую валюту и создать объединенный центральный банк шести арабских нефтедобывающих стран Персидского залива в начале декабря 2008 года выступил Дубайский международный финансовый центр (Dubai International Financial Centre, DIFC). DIFC подготовил доклад, в котором предлагает создать к январю 2010 года валютный союз Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейта, Бахрейна, Катара и Омана, входящих в состав Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Единая валюта залива, пока условно названная “халиджи”, на первом этапе могла бы быть привязана к доллару США, а затем — к корзине валют, в которой доллару отводится 45%, евро — 30%, японской иене — 20% и британскому фунту стерлингов — 5%, отмечает главный экономист DIFC Насер ас-Саиди.

Но разделение по валютным регионам достаточно условно, так как в каждом регионе присутствуют силы, которые будут противодействовать процессам создания подобных союзов, говорят эксперты. “Например, Япония, вероятно, также была бы не против стать центром подобного союза в Азии, но наличие сильного Китая под боком не дает этого сделать. Вероятно, это один из тех регионов, где создание торгового союза будет идти дольше всего”, — отмечает Армяков.

В Китае признают, что юань пока не может стать мировой валютой. “Идея об интернационализации китайского юаня — это не наше стремление в настоящее время”, — заявил сказал помощник председателя Народного банка Китая Го Цинпин. По его словам, мировая валюта должна способствовать развитию мировой торговли и мировой экономики, должна быть конвертируемой и стабильной. “По некоторым из этих требований китайский юань пока не дотягивает”, — отметил Го Цинпин.

Что касается России, то рубль может стать резервной валютой в случае перевода экспортных контрактов на нефть и газ с доллара на рубль, а также выпуска долгосрочных рублевых долговых обязательств, считает Дворкович.

Эксперты соглашаются, что это кратчайший путь превращения рубля в резервную валюту. “Однако и у нас в стране, и за рубежом этому процессу будет оказываться достаточно сильное сопротивление. Тут многое будет зависеть от решимости руководства страны идти на конфронтацию с нефтяными компаниями и западными банками”, – считает Армяков. По его мнению, у нас есть шанс сделать рубль резервной валютой для стран бывшего СССР. Главный экономист УК “Русь-Капитал” Логвин сомневается и в такой возможности. “Слишком противоречит подобный экономический шаг политическим воззрениям большинства окружающих нас стран”, — говорит он.

Есть и другие сложности. Основное условие создания союза — высокий уровень макроэкономической интеграции образующих его стран. “Кредитно-монетарная политика в данном случае становится единой для всех стран валютного союза. Поэтому, к примеру, инфляционные процессы в различных странах подобного валютного блока должны развиваться в схожих трендах, — отмечает Осин. — Показатели платежного и бюджетного баланса той или иной страны не должны отличаться от этих индикаторов по валютному блоку в целом, поскольку такое соответствие является ключевым для сохранения идентичного уровня рыночных процентных ставок в регионе, принявшем единую денежную единицу”.

“Потенциальные члены таких союзов в следующие годы будут особенно ревностно охранять свободу выбора денежной политики, выбора момента оказания поддержки бизнесу и регулирования стоимости денег, — отмечает Логвин. — Кроме того, для полноценного функционирования союза необходимо развитие банковской системы в регионе хотя бы на европейском уровне, едва ли подобный уровень будет достигнут за 10 лет”.

Сюзанна КАМАРА