Давайте поговорим о Крыме без истерик

А вы заметили, что в Украине обсуждение действий российских силовиков в Крыму обычно заканчивается риторическим рефреном “Куда смотрит Киев?”. Порой кажется, что в сознании людей российские флаги до сих пор развеваются над полуостровом только и исключительно по недосмотру Банковой, — пишет Павел Казарин для Крым.Реалии.

Ребята, давайте отложим патетику и посмотрим на факты. Они довольно просты.

Есть у Киева сегодня рычаги давления на Кремль? Нет, их нет. Единственное, что есть в арсенале украинских властей, — это публичные заявления и ноты протеста. Можно считать это действенным инструментом воздействия на Москву? Вряд ли.

Более того, точно такие же официальные заявления международных правительственных и неправительственных организаций не имеют для Кремля никакого веса. Аннексия Крыма стала для России историей про разрыв с системой международного права. Украина может инициировать десятки документов, осуждающих действия Москвы в Крыму, но это никоим образом не скажется на действиях российских силовиков на полуострове.

Скажу больше — Москва никогда не идет на уступки в ситуации прямого давления. Ведь, начиная с февраля 2014 года Россия борется именно за право считаться сувереном и поступать так, как ей заблагорассудится, без оглядки на чьи-либо требования. Именно за это суверенное право не извиняться и не признавать ошибок ехали воевать в Донбасс люди из далеких “бурятий”. И в российской матрице принятия решений уступка может существовать лишь тогда, когда это внутреннее желание первого лица, а любой намек на то, что решение принимается под давлением, эту возможность умножает на ноль.

Даже если пофантазировать, что у Киева есть какие-то инструменты принуждения Кремля к миру, то сам переговорный процесс мог быть только непубличный. Чтобы дать Москве возможность представить свою новую политику на полуострове как результат внутреннего решения, а не внешнего принуждения. То есть даже если бы Киев мог давить на Москву, он мог бы делать это лишь кулуарно. Без огласки и публичных заявлений. И украинские пользователи соцсетей все равно бы остались недовольны.

Но таких рычагов у Киева все равно нет.

А раз так, то для кого звучат все эти “Куда смотрит Киев?” К кому обращен сарказм по поводу возбуждения на материке уголовных дел по факту крымских обысков и задержаний?

В конце концов, ведь никто не пишет подобного, когда мы слышим о нарушении прав украинских граждан в оккупированном Донбассе. И это при том, что там творится куда больший беспредел, чем в Крыму. И если есть понимание, что юрисдикция Киева на востоке не распространяется дальше линии фронтового разграничения, то почему она должна распространяться южнее границ Херсонской области?

Что может Киев? Взять в заложники российских граждан и не выпускать до тех пор, пока Москва не пойдет на уступки? Сбивать гражданские авиалайнеры, летящие транзитом над территорией Украины? Нет, правда, объясните мне — что?

Все вышесказанное отнюдь не отменяет того факта, что Киев до сих пор не выработал политику по Крыму. Что “крымские” госорганы существуют по большей части лишь на бумаге и даже в медиасфере не рождают информационных поводов. Но даже если бы они работали эффективно, то могли бы решать лишь две задачи: документировать нарушения в Крыму и помогать тем, кто решил переехать на материк. Влиять на крымскую повседневную реальность все равно было бы не в их силах.

А потому давайте без иллюзий. И без истерик.