Черный день для “красной” прессы

В течение более чем десяти лет моим журналистским удостоверением была стандартная карточка зеленого цвета, выданная МИД России. В строке “Страна” там значилось “Великобритания”. Время работы на Би-би-си стало для меня и временем знакомства с уникальным миром британских масс-медиа, писаных и неписаных правил, по которым этот мир живет.

В Великобритании таблоиды называются не “желтой”, а “красной” прессой — или “red top newspapers” — из-за цвета плашек логотипов таких изданий, как The Sun и News of the World. Их ненавидят интеллектуалы — за потакание низменным вкусам, ура-патриотические настроения и сенсации типа “у Горбачева с головы исчезло родимое пятно” (сам видел лет десять назад, причем, кажется, именно в News of the World). Однако они пользуются преданной любовью так называемых простых людей — широких масс избирателей. Достаточно сказать, что тираж News of the World составляет 2,6 миллиона экземпляров. Поэтому политики всегда старались с ними дружить. Более того, журналисты таблоидов не раз “ходили во власть”: бывший главред News of the World, ныне арестованный Энди Коулсон, был до января главой департамента внешних связей в правительстве премьер-министра Дэвида Кэмерона. Экс-журналист другого таблоида, The Daily Mirror, Алистер Кэмпбелл занимал ту же должность при Тони Блэре и считался едва ли не вторым по влиятельности лицом в кабинете. Политическое чутье и умение держать руку на пульсе общественного мнения, которыми таблоидные журналисты обладают сполна, было и, скорее всего, останется весьма востребованным качеством для политиков, ищущих симпатий переменчивого в настроениях электората.

Ключевым принципом для британских масс-медиа вообще, но особенно для печатных изданий был (и пока остается) общественный интерес (public interest) — попросту говоря, право публики на информацию. Трактовался он, как правило, весьма широко и был до последнего времени главной защитой журналистов — причем прежде всего тех, кто работает в печатной прессе — от давления властей. Расширительное толкование понятия “общественного интереса” до последнего времени было весьма распространено. И хотя никто ни на каких скрижалях это не записывал, подразумевается, что право “желтой прессы” копаться в грязном белье политиков и звезд шоу-бизнеса — это своего рода главная гарантия того, что “серьезные” газеты будут иметь возможность расследовать случаи коррупции и злоупотребления властью со стороны политиков и госслужащих. Потому что провести грань между “правильным” и “неправильным” общественным интересом, “чистыми” и “нечистыми” темами попросту невозможно. Стоит начать рассуждать на эту тему — и неизвестно, где ставить точку. Число отправленных прессой в отставку политиков впечатляет. А начатое в 2009 году многомесячное расследование The Daily Telegraph фактов нецелевого использования парламентариями своих представительских и других бюджетов, несомненно сказалось на результатах парламентских выборов мая 2010 года: оно больно ударило по лейбористскому кабинету Гордона Брауна и стоило ему части голосов.

Необычно сильный резонанс нынешнего скандала связан прежде всего с личностями людей, чьи телефоны, как выяснилось, прослушивали репортеры News of the World — это 13-летняя девочка, похищенная и убитая маньяком, и молодой человек, погибший 7 июля 2005 года в Лондоне в результате одного из терактов. Когда выяснилось, что действия нанятых таблоидом частных детективов могли помешать расследованию и дали родителям девочки ложную надежду, будто она жива, британское общество было потрясено. Нынешние заявления бывшего главреда News of the World Энди Коулсона или владельца News Corporation Руперта Мердока о том, что они не знали о прослушивании телефонов и других беззакониях, которые творились в News of the World, не убеждают. Ведь это дорогостоящие мероприятия, которые нужно было оплачивать. Значит, средства на это выделялись. Более того, в прошлом репортеры Мердока на прослушивании уже попадались, некоторым суды даже давали короткие, но вполне реальные тюремные сроки, а газеты платили штрафы и извинялись.

Ситуацию осложняет тот факт, что Коулсон, при котором были вскрыты другие факты незаконного прослушивания, работал советником премьер-министра. Таким образом тень ложится на Дэвида Кэмерона: получается, что он нанял человека крайне сомнительных моральных свойств работать, так сказать, публичным лицом кабинета. Владелец ныне закрытой газеты Руперт Мердок тоже может оказаться внакладе: он собирается купить British Sky Broadcasting (BSkyB) — крупнейшую британскую спутниковую телесеть с десятью миллионами подписчиков. Для этого ему нужно разрешение регуляторов рынка и антимонопольных служб. Скандал с News of the World косвенно бьет по репутации всей его медиаимперии и дает козыри противникам покупки и самого Мердока. А их в Великобритании немало.

И Кэмерон, и Мердок стараются потушить пожар, который может сильно подпалить их репутации. Отсюда и быстрые действия — Мердок закрывает газету News of the World, премьер обещает провести расследование и даже идет дальше — например, предлагает разогнать Press Complaints Commission, аналог российской палаты по информационным спорам, но гораздо более влиятельный, и вообще, призывает построить новую систему взаимоотношений общества, властей и прессы. Другие политики — и оппозиционные лейбористы, и входящие в правительственную коалицию консерваторы и либерал-демократы — вдруг прозрели и стали резко осуждать “слишком тесные связи прессы и политиков”, о которых они прекрасно знали до того.

И вот тут-то меня охватывают сомнения. Коллективные прозрения всегда подозрительны. А уж в этом контексте и подавно. Боюсь, что абсолютно справедливое возмущение общественности стилем работы газетчиков может стать поводом начать пересмотр складывавшейся в Британии веками системы отношений общества, прессы, судов и политического класса. А именно она сделала британскую прессу одной из самых дерзких и непочтительных к власти и, одновременно, одной из самых чутких к общественному интересу. То, что политики и государственная бюрократия могут захотеть этот интерес обуздать — даже в либеральной парламентской Британии — у меня сомнений не вызывает.

Наказывать нужно конкретных людей, в том числе и конкретными тюремными сроками. Существует статья о вторжении в частную жизнь, воспрепятствовании следствию и много других, уже имеющихся санкций против провинившихся репортеров. Но хочется, чтобы борьба с незаконными методами “красных” газет не превратилась в борьбу с правом общества на информацию. Потому что это право обеспечивают как высокоморальные аристократы серьезной журналистики, так и циничные и пронырливые трудяги из таблоидов.

Константин фон ЭГГЕРТ