Большая Москва

То, что проблемы Москвы (и не только транспортные) не решаются без тесного сотрудничества с областью, факт давно известный. До 1953 г. власть в городе и окружающей его периферии была единой, например в лице Никиты Хрущева, первого секретаря МК и МГК одновременно. После произошло разделение постов, но наличие высшей силы в лице ЦК КПСС, играющей роль deus ex machina, позволяло разрешать противоречия и оперативно принимать решения в случае необходимости. Так, буквально накануне перестройки волевым решением в состав Москвы было передано шесть выступов за МКАД, в том числе Бутово, Митино и Солнцево. В постсоветскую же эпоху административные границы регионов стали непреодолимым препятствием, и город и область отдалялись друг от друга вопреки здравому смыслу и интересам их жителей.

В СССР верховная власть ревниво следила, чтобы территории не сотрудничали между собой по горизонтали. Любая подобная кооперация пресекалась в зародыше как попытка узурпировать права вышестоящих органов, как возможность сговора снизу, чреватого непредсказуемыми последствиями. В наше время основным препятствием к действенному сотрудничеству поверх административных барьеров являются не столько подозрения Кремля, сколько боязнь региональных лидеров поступиться хоть толикой власти и негибкая конструкция политического устройства РФ.

С середины XX в. в развитом мире стали отчетливо вырисовываться проблемы управления мегаполисами, расползавшимися в пригороды и составлявшими агломерации (метрополитенские территории, по американской классификации). Города задыхались от мусора, который некуда было вывозить, от пробок на дорогах, а население переезжало в пригороды, уводя с собой налоги, но продолжая пользоваться городской инфраструктурой.

В Новом Свете выход был найден во вполне демократическом духе — снизу, без вмешательства правительства. Города и окружающие их муниципалитеты заключали между собой соглашения о создании межмуниципальных органов власти, называемых метро. Классические примеры — метро Торонто, преобразовавшее город и его окрестности до неузнаваемости, или метро Портленда (штат Орегон), единственное в США избираемое напрямую населением.

В полномочия этих органов власти входит планирование территории, развитие и управление общественным транспортом, строительство дорожной инфраструктуры, утилизация мусора, водоснабжение, совместное поддержание парков, театров, кладбищ. В результате шоссе из мегаполиса не ведут в никуда, метрополитен плавно переходит в пригородную электричку, отходы вывозятся в пригороды, а их жители пользуются культурными объектами в городе.

В России же, где власть делегируется сверху вниз, ничего подобного не наблюдается, несмотря на очевидные выгоды для территорий, идет ли речь о Москве и области либо о городских агломерациях Кузбасса. Невозможность поступиться хоть толикой власти так сильна, что вчерашний союзник обращается во врага. В 1999-м Юрию Лужкову удалось провести “своего” губернатора Подмосковья — вопреки Владимиру Путину, агитировавшему за Селезнева. Но Борис Громов разочаровал мэра, преследуя свои собственные цели, и согласованной политики не вышло. Боюсь, окажись Елена Батурина на месте Громова, она также подвела бы супруга.

Один-единственный раз мэр и губернатор смогли быстро найти общий язык: когда в январе 2005-го возмущенные монетизацией пенсионеры перекрыли Ленинградское шоссе. Оказалось, что московские льготы по проезду на транспорте не распространялись на жителей области и наоборот. Приемлемый выход был найден именно ввиду давления снизу.

Переговоры Сергея Собянина и Бориса Громова, их меморандум о создании совместной коллегии — шаг в правильном направлении. Реалии таковы, что сближение города и области неизбежно. Но процесс инициируется сверху и не подкреплен участием общественности. Такие договоренности не вполне учитывают интересы жителей и скорее могут быть удобными прежде всего для власти. При смене лидеров они вполне могут быть отменены или просто не выполняться. Немаловажно и то, что нынешнее законодательство не позволяет создавать полномочные и эффективные межрегиональные органы власти. Поэтому речь не идет о создании чего-то подобного американскому метро.

Пока взаимодействие регионов и городов не станет результатом гражданской активности, все принимаемые решения в итоге окажутся лишь полумерами.

Максим АРТЕМЬЕВ, заведующий отделом политики интернет-журнала “Новая политика”