Одно из двух

Когда Абрамович приобрел у Александра Абрамова 41% акций “Евразхолдинга”, металлурги насторожились: было очевидно, что это — только первый шаг, который открывает ему доступ к сталелитейной отрасли, а дальнейшие его планы было трудно предсказать. Было очевидно, что этот удачливый предприниматель не ограничится покупкой блокирующего пакета единственной компании, и следовало ожидать, что он предпримет шаги по созданию новой империи, на сей раз — в металлургии. Однако оставалось неясным только, какие именно активы приобретут статус его “мишеней”. Неопределенность была связана с тем, что после создания Arcelor Mittal у российских металлургических компаний остались только две возможности сохранения международной конкурентоспособности: консолидация внутри страны или активные приобретения небольших зарубежных активов, причем таких, которые не приведут к резкому снижению эффективности.

В этой ситуации, все лидеры российской отрасли исходно предпочли второй путь. Все эти компании значительно превосходит по эффективности своих зарубежных конкурентов (за счет дешевого труда и легкого доступа к энергии), а их владельцы, которые долгие годы затратили на обеспечение независимости своих предприятий, считают, что лучше “царить в Аду, чем быть рабом на Небе”. Однако в свете нынешних мировых тенденциях эту позицию нельзя считать неуязвимой.

Во-первых, Arcelor Mittal будет укрупняться в стремительном темпе. Правда, произвести враждебное поглощение российской компании сложнее, чем любой из зарубежных — в силу позиции правительства, которое желает сохранить стратегическую сталелитейную отрасль под своим контролем. В конце концов, Кремль дал согласие на объединение “Северстали” с Arcelor только потому, что было понятно: если сделка состоится, то через несколько лет контролирующим акционером крупнейшей в мире корпорации станет не кто иной, как Алексей Мордашов. Тем не менее, срыв этой сделки и воспоследовавшее объединение Arcelor с Mittal Steel дали толчок к дальнейшей консолидации мировой промышленности, и следует ожидать ее быстрой реорганизации уже в ближайшем будущем. Конкурировать с гигантами, которые скоро появятся на рынке, российским компаниям будет крайне трудно, несмотря на их сравнительно высокую рентабельность.

Во-вторых, теперь российским металлургам будет все труднее делать приобретения за рубежом — они несопоставимы по размеру с рыночными лидерами, и вряд ли сумеют выигрывать борьбу с ними за перспективные активы. Набрать же нужные размеры в кратчайшие сроки они не сумеют по простой причине: хотя высокие цены на сталь принесли им высокие прибыли, российским компаниям не хватит денег для осуществления нужного объема покупок, если они по-прежнему будут действовать поодиночке. Поэтому отвергать логичный выход — объединение внутри страны — было бы нецелесообразно.

Основное фактическое препятствие для внутриотраслевой консолидации — это личные амбиции владельцев предприятий: любой из них охотно поглотил бы местных конкурентов, но никто не согласен стать “номером два”, пусть даже в более крупной, эффективной и успешной компании. Масла в огонь подливает их многолетнее соперничество на российском рынке. Поэтому гораздо больше шансов на объединение российской отрасли появится, если консолидацию возглавит “человек со стороны”. При этом компания, в которую вошли бы шесть крупнейших производителей страны, имела бы совокупные мощности почти 57 млн. тонн в год и капитализацию порядка 30 млрд. долларов, что сразу вывело бы ее на второе место в мировой иерархии. Понятно, что у такого гиганта имелись бы все возможности для быстрых расширений путем поглощения зарубежных активов. Вероятно, именно такими соображениями и руководствовался Роман Абрамович, покупая акции “Евразхолдинга”, так же как и политики, одобрившие этот шаг.

“Варяг” из нефтегазовой

Недавно на закрытом брифинге Евгений Швидлер — глава подконтрольной Абрамовичу группы Millhouse — объявил, что тот “намерен создать крупнейший в России металлургический холдинг на базе Evraz Group путем поглощения других отечественных меткомбинатов”. А в администрации президента журналистам сообщили, что проект получил поддержку Владимира Путина. Таким образом, российских сталелитейных магнатов “официально предупредили”, что предстоит серия враждебных поглощений внутри страны.

Однако не успели они опомниться от этого потрясения, как воспоследовало опровержение этой информации. Вице-президент “Евраза” по инвестициям Ирина Кибина сообщила на девятой Конференции сталелитейной промышленности стран Центральной и Восточной Европы, что “Evraz Group не ведет переговоры с другими российскими предприятиями по вопросам объединения”. Она объяснила: “Возможно, если будет идти речь о консолидации в других видах (например, альянс в сфере сбытовой политики), это может состояться, но как сделка по слиянию или поглощению — этот проект невозможен”.

Однако, по словам нефтяников, хорошо знакомых с деятельностью бывшего президента “Сибнефти”, г-н Швидлер слов на ветер не бросает. Вероятно, Кибина просто попыталась несколько смягчить “эффект разорвавшейся бомбы”, вызванный заявлением Швидлера, поскольку добавила, что сделки между российскими металлургами затруднены еще и тем, что “если сегодня компания является игроком номер один, завтра, после слияния, она может стать уже номером вторым. Тут дело в эго собственников компаний”. Таким образом, она фактически объяснила, что на открытую угрозу Швидлера вынудила пойти несговорчивость владельцев меткомбинатов.

И действительно, сразу после заключения сделки с Абрамовым относительно пакета “Евраза”, представители Millhouse встречались с Алишером Усмановым (“Металлоинвест”), Алексеем Мордашовым (”Северсталь”), Владимиром Лисиным (Новолипецкий металлургический комбинат), Виктором Рашниковым (Магнитогорский меткомбинат) и Игорем Зюзиным (“Мечел”). Однако им пришлось признать, что “переговоры с акционерами метхолдингов идут очень сложно, никто из них не хочет терять контроль и статус ключевого владельца”. Швидлер заявил: “Наиболее готовы к переговорам с нами “Северсталь” и “Металлоинвест” Усманова”. Однако затем воспоследовало заявление Абрамовича и Мордашова, в котором они отрицают сам факт переговоров, и уж тем более — соглашения об объединении.

Поэтому Швидлеру просто пришлось пойти в открытую атаку. По мнению одного из источников в Кремле, “глава Millhouse должен был показать, что поддерживается на самом верху”. А помощник президента Игорь Шувалов объяснил, что “идею консолидации поддерживает Владимир Путин, который полагает, что только так российские металлурги могут стать конкурентоспособными на мировом рынке”. И понятно, что Абрамович не собирается отказываться от своих планов, просто теперь он будет действовать твердо по существу, но более мягко по форме.

Вероятно, такой поворот вполне соответствует его планам. Дело в том, что хотя в июне группа была готова заплатить около 30 млрд. долларов за Arcelor (собственные 13 млрд. с лишним и заемные средства), сейчас, по словам Швидлера, все свободные деньги Абрамович уже пустил в дело: “Мы уже вложили все, включая те 13,2 млрд. долларов, которые получили после продажи “Сибнефти”. Там есть сделки, сравнимые по объему с покупкой Evraz”. Тем не менее, Швидлер заявляет: “Все, что в России можно купить, мы купить можем”. И понятно, что у Millhouse имеются достаточно широкие финансовые возможности. Тем не менее, Швидлер оговорился, что обмен акциями для Millhouse предпочтительнее: “Мы готовы оказать финансовую поддержку Evraz, если она понадобится для крупных покупок, но акционеры предпочитают вести консолидацию путем обмена активами”. И подчеркнул, что “Millhouse не хочет увеличивать долю в Evraz, а ее акционеры также связаны соглашением не продавать акции сторонним покупателям”. Таким образом, Абрамович готов “делиться” и надеется вынудить сталелитейных магнатов ответить ему взаимностью.

На вопрос одного из российских изданий, зачем Абрамовичу и Швидлеру понадобилось предупреждать металлургов о своих планах, Александр Раппопорт, управляющий партнер адвокатской конторы “Раппопорт и партнеры”, ответил, что заявление-угроза Швидлера — это “сигнал рынку, что есть конкретный покупатель”, а прозвучавшее в это же время политическое заявление “подтверждает, что проект одобрен на политическом уровне”. По мнению аналитика, “в любой гонке, в том числе и за лидерство в консолидации отрасли, должен быть лидер; сейчас заявлено о попытке его смены”. Андрей Нечаев, президент Российской финансовой корпорации, объясняет: “Затем, что консолидировать — не значит купить, можно и договориться. А кроме того, здесь есть элемент шантажа, чтобы сломить сопротивление других игроков. Не исключаю, что идея подсказана менеджменту Абрамовича Кремлем”. По мнению Нечаева, “консолидация металлургических компаний вокруг одного гиганта вписывается в правительственную концепцию о консолидации всех отраслей, чтобы конкурировать с западниками. Думаю, наши металлурги не против перейти в ликвидные активы компании Evraz. Но все купить Абрамович не сможет, ему ведь отказали в покупке лондонского особняка”. Правда, этим экспертам не задали вопрос, зачем Кибиной потребовалось “потянуть назад”?..